— Почему ты решила прийти сюда? — тихо спросил он.

Кэтти вдруг стала серьезной.

— Прежде всего, я хотела узнать, как чувствует себя Майк. И если бы оказалось, что ничего страшного с ним не случилось, собиралась взгреть тебя хорошенько. Ты говорил со мной по телефону, как с полузнакомым человеком или с надоевшей женщиной, от которой не чаял избавиться. Я решила, что у нас должен состояться крупный разговор, и сочла это дело неотложным.

— Так, значит, вопреки всему — капризам Эми и моему упрямству — ты не собираешься сдаваться?

— Нет, пока нет, — ответила она. — Но не торопи события.

Дэйв хотел еще кое-что сказать ей.

— Кэтти, если дело дойдет до того, что тебе придется выбирать между Эми и мной, ты должна будешь остаться с дочерью, и я понимаю это.

— Тогда мы не должны допустить этого, — прошептала она.

Почему? Потому что она любит его? Дэйв не осмелился задать ей этот вопрос, потому что сам не готов был ответить на такой же.

— Я попробую сам поговорить с ней в следующий раз, — сказал он.

— Эми приглашена в субботу на день рождения к своей лучшей подруге. Так что в эти выходные разговор о Фрэнке не состоится. — Кэтти вдруг как-то виновато посмотрела па Дэйва. — Или ты считаешь, что я струсила?

— Всему свое время, — заметил он. — Я верю, что все будет хорошо.

Она взглянула на часы и засуетилась.

— Мне надо идти. Через полчаса начнутся занятия в спортзале, — сказала она.

— Я провожу тебя.

Он взял ее под руку, и они прошли по коридору к лифту. У дверей вестибюля Кэтти остановилась.

— Ты пойдешь на работу сегодня?

Дэйв кивнул.

— Сейчас вернусь в отделение и узнаю, что там решили доктора, а потом поеду в гараж.

— Придешь сегодня поужинать?

Они вышли на улицу. Ярко светило солнце, воздух был чист и свеж, и на тротуаре прыгали, весело чирикая, воробьи. Дэйв, прищурившись, посмотрел на Кэтти и сказал:

— Знаешь, что я сейчас чувствую? Будто меня выпотрошили или раздели догола на публике… Я несу всякую ерунду, не обращай внимания. Просто устал.

— Не кори себя. Я все время хотела, чтобы ты наконец доверился мне, — проговорила она.

— Я потерял ориентацию, — признался Дэйв. — Вот что со мной происходит.

— Понимаешь, заниматься любовью — это только один из способов добиться единения и близости… Иногда мне даже кажется, что большинство людей лишь этим и занимаются. Но ведь можно делиться друг с другом самым сокровенным — секретами, мечтами, даже поступками, которых стыдишься. Когда ты пускаешь человека в свою душу, он становится близким и родным.

— Тут есть над чем подумать, — согласился Дэйв. — Но, должен заметить, секс не всегда роднит мужчину и женщину. Взять хотя бы вас с Фрэнком.

— Да. Но это другое… Зато благодаря откровенности они становятся единым целым, а если процесс обоюдный, то наступает слияние душ.

Она говорила так серьезно, что Дэйву захотелось заставить ее улыбнуться.

— Слияние душ наступает после слияния тел, разве нет?

Кэтти зарделась и пояснила:

— Это просто солнышко припекает.

— Мне ужасно нравится, когда ты краснеешь, — признался ей Дэйв. — Но вот что я скажу тебе, Кэтти: я всю жизнь был одинок и не могу так быстро измениться.

— Учти, я могу это понять как вызов, — усмехнулась Кэтти. — Ой! Мой автобус! Позвони мне.

Она чмокнула его в щеку и понеслась на остановку. Глядя ей вслед, Дэйв не мог не подметить, как легко и грациозно она бежит.

Двери автобуса закрылись, и он вернулся в больницу.

Старшая медсестра сообщила ему, что Майку гораздо лучше и скоро его переведут в обычную палату.

— Мистер Эллиот должен знать, что этот приступ — первый звонок, — заявила она. — Ему надо заниматься спортом, нормально питаться и прекратить беспокоиться по поводу налогов. Вы меня понимаете?

Дэйв представил себе Майка в спортзале и усмехнулся.

— Вполне, — ответил он. — Можно повидаться с ним?

— У вас десять минут.

Не успел Дэйв войти в палату, как Майк затараторил:

— Ну вот, наконец явился! Слушай, тебе надо проконтролировать Джо. Он хорошо знает «фольксваген», но совсем не разбирается в «маздах», а нам обязательно нужно закончить ремонт к субботе. Да еще на очереди «альфа-ромео», к которому следует приступить прямо в понедельник. Ты уж займись этим сам, ладно? Никого не подпускай к этому автомобилю. А во вторник, когда Карлос…

— Майк! — прикрикнул на него Дэйв. — Ты что, боишься, что все развалится, пока ты будешь тут? Я проконтролирую работу всех механиков. Если ты не доверяешь мне, то почему сделал своим партнером?

— Я и не говорю, что не доверяю тебе, — смутился тот.

— Все будет нормально. Тебе нельзя волноваться. Твой беспокойный характер и привел к тому, что ты оказался здесь. Отдохни, старик.

— Да я тут не задержусь!

— Когда вернешься домой, получишь сюрприз, — гордо заявил Дэйв. — Я закончил работу над документами, так что тебе больше не нужно об этом думать. А теперь слушай внимательно. После выписки ты начнешь ходить пешком на работу и гулять перед сном. В закусочной, что напротив гаража, тебе больше не продадут ни одного гамбургера и ни одной порции жареной картошки, понял? Я сам с ними договорюсь.

— Ты мой партнер, а не мамаша! — возмутился старик.

— Придется на время взять над тобой шефство. А теперь выздоравливай. Я заеду проведать тебя вечером.

— Спасибо, мальчик мой.

Дэйв поспешил выйти из палаты, потому что у него снова ком встал в горле. Привыкший прятать эмоции глубоко в себе, он не знал, что теперь делать со своей ожившей душой и чем прикрыть оголенные нервы…

Это незнакомое состояние так напугало его, что он позвонил в спортивный зал и попросил передать Кэтти, что не сможет прийти к ужину, так как в гараже много работы, что было не совсем правдой. На самом деле Дэйв просто хотел немного отсрочить момент их встречи. Ему необходимо было разобраться в себе и понять, сможет ли он жить без привычного защитного панциря и привыкнуть изливать ей душу, откровенничать, искать понимания и сочувствия.

Кэтти дала понять, что хочет именно этого, но когда Дэйв говорил о том, что чувствует себя так, будто с него публично сорвали одежду, это было правдой. Ему было неприятно чувствовать себя таким уязвимым.

Дэйв работал до позднего вечера. На ужин он проглотил несколько гамбургеров, радуясь, что Майк этого не видит, а потом оформил вес ведомости на зарплату.

Домой он попал только часов в одиннадцать. На дверь была прикреплена записка.