Это было плохо. Однако еще хуже были сны о Джулии. В них он видел ее смеющейся и улыбающейся, веселой и нежной. Ее глаза смотрели на него, ее руки прикасались к нему. И в своих снах он отвечал ей. Его сердце тосковало по ней. Его руки тянулись к ней.

А потом он опять видел Шейлу. Уплывающую за пределы досягаемости.

И тогда он просыпался. В одиночестве.

Джулия устала. Не просто устала, а была обессилена. На этой неделе они с Элис покрасили комнату, которая должна была стать детской. Купили две кроватки и пеленальный столик. Джулия сама сшила занавески и сама повесила их, что было вопреки всем предписаниям врачей. Но ее усталость была вызвана скорее не физическими нагрузками и недостатком сна, а тревогой. Именно тревога выматывала ее, сводила с ума. Джулия боялась, что, несмотря на всю свою браваду, не справится с предстоящим в одиночку.

Как она собирается работать, когда дети родятся? Сейчас их хотя бы не нужно пеленать и кормить каждые три часа. Они пинали ее изнутри, но, по крайней мере, молчали. А родившись, начнут плакать, требовать еды, чистых пеленок. Ей придется беспрестанно стирать, ходить в магазин, готовить еду, убирать квартиру, а не только зарабатывать деньги.

Как она будет повсюду ездить с детьми? Чем будет держать фотоаппарат?

При одной мысли об этом Джулия обмирала от ужаса. Конечно, Пол обещал обеспечить детей и она была благодарна ему за это, что бы ни говорила сестре. Но не могла позволить сбдержать и ее. Придется справляться самой. Но как?

Единственное, что она смогла придумать, — это работать на износ сейчас, чтобы можно было позволить себе передышку, когда родятся дети.

Марк был в восторге.

— Чем больше, тем лучше, — говорил он. — Я придержу фотографии и буду постепенно выдавать их в течение полугода. Займись заготовками.

Джулия занялась. Она снимала и снимала. Дети двигались, ворочались, пинались.

— Такое ощущение, что у меня внутри футболисты, — сказала Джулия Сесилу, когда тот зашел спросить, не хочет ли она пообедать с ним.

Был один из тех не по сезону теплых ноябрьских дней, которые хочется провести на воздухе. Поскольку, стоит только перемениться ветру, он принесет дуновение зимы, и тогда уж до самой весны придется кутать шею в шарф и носить тяжелое пальто. Поэтому Джулия провела день на террасе, ухаживая за тем, что осталось от ее растений в ящиках, и пытаясь рассортировать очередные отпечатки.

Два дня назад, для того чтобы добраться до старинного крестьянского домика, который ей давно хотелось снять, она вскарабкалась на высоченный холм. И когда Джулия возвращалась домой, спина нестерпимо болела. Даже сейчас эта боль еще чувствовалась.

Джулия попробовала сосредоточиться на снимках, но дети устроили такую потасовку, что пришлось отправиться на длительную прогулку, чтобы успокоить их. Однако ничего не помогало.

— Может, они просятся наружу? — спросила она Сесила.

— Наружу? — пробормотал он и с ужасом посмотрел на нее. — Тогда, может, тебе лучше пообедать дома?

— Нет, мне бы хотелось куда-нибудь пойти. Кроме того, ей было жаль расставаться с Сесилом. Хотя больше не было необходимости в ширме, отгораживающей ее от Пола, Сесил по-прежнему заходил к ней два раза в неделю, и Джулия была рада его обществу. Он оказался хорошим другом…

Они отправились в итальянский ресторанчик, где можно было расслабиться и спокойно наслаждаться едой. То, что нужно, подумала Джулия.

Но усилившаяся .боль в спине никак не позволяла ей найти удобное положение. Она вдруг почувствовала какой-то спазм в животе.

— Что такое? — встревожился Сесил.

— А? Да ничего. Сейчас пройдет.

И Джулия принялась изучать меню. Подошел официант, они сделали заказ. И тут она снова почувствовала, как ее скрутил спазм. Джулия заерзала. Определенно в ресторане стояли не самые удобные стулья в мире!

— С тобой все в порядке? — опять забеспокоился Сесил.

Джулия кивнула, снова изменив положение. Ее футболистам здесь явно было не по себе. Тогда она встала.

— Я скоро вернусь.

Спускаясь вниз, где находились туалетные комнаты, Джулия опять ощутила спазм. Затем еще один… Ее трясло, когда она вернулась к столу. Сесил сразу же заметил ее состояние.

— Что случилось?

— Кажется, я рожаю.

— Нет, — сказала Джулия.

Она уставилась на сестру и повторила это снова. Она продолжала повторять это с тех пор, как Элис нашла их с Сесилом в больнице накануне вечером.

— Нет, Элис! Я не знаю, где Пол. Я не знаю, как с ним связаться. Я не хочу связываться с ним.

— Но это необходимо, — настаивала Элис. Она стояла рядом с кроватью Джулии, уперев руки в бока, и не менее свирепо смотрела на сестру, которая раздраженно теребила край простыни и пыталась думать о приятном, как советовал ей врач. Но у нее ничего не получалось, потому что Элис продолжала упорствовать.

— Это ничего не даст, — твердо сказала Джулия. — Кроме того, — добавила она, глядя в окно, — он не хочет ничего знать. Потому что никак не может смириться с моей беременностью. — Вздохнув, Джулия пояснила: — У него уже была беременная жена.

Она никогда не рассказывала Элис о Шейле и их ребенке, потому что этого наверняка не хотел бы Пол. Сейчас Джулия вкратце поведала сестре о его жене, о ребенке, которого они ожидали, о том, как Пол потерял обоих — и не может ни простить себе этого, ни забыть о случившемся.

— Ясно теперь, почему он предпочитает оставаться в стороне? — закончила она и слабо улыбнулась Элис.

— Черта лысого! Мне ясно только, какой он эгоистичный осел! — Элис носилась по комнате, едва не врезаясь в стены. — Его жена умерла — и это дает ему повод быть свиньей по отношению к женщине, которую он сделал беременной?

— Ты не понимаешь, — устало вздохнула Джулия.

— Нет, совсем не понимаю! — выпалила Элис, она кипела от негодования. — У тебя будет двойня! Ты чуть не родила вчера двойню. Это не ты должна о ком-то заботиться, заботиться должны о тебе!

— Я не забочусь о нем. Я просто говорю, что он мне не нужен, — попыталась утихомирить сестру Джулия. — Мне никто не нужен.

Она старалась говорить спокойно и рассудительно. Но провести Элис ей не удалось.

— Чушь! — воскликнула та. — Тебе нужны постельный режим, спокойствие и кто-то, кто обеспечит тебе все это.

— Только не Пол.

Элис обожгла ее взглядом и сделала еще круг по спальне. Джулия устало прикрыла глаза.

— Послушай, — наконец сказала она со всем терпением, на которое была способна, — ты отнюдь не помогаешь созданию вокруг меня спокойной обстановки. Такое впечатление, что ты вот-вот взорвешься. Так что ступай отсюда и дай мне поспать.

Элис остановилась и озадаченно посмотрела на сестру.