— Ладно, — пробормотал он, стараясь не глядеть на брата. — Я постараюсь с ним поговорить… чтобы не трогал нас больше…

Отец снова захрипел. Ардиан наклонился к разбитому, похожему на уродливую маску лицу, но не расслышал ни слова.

— Папа, — позвал он тихонько, — папа, мы уже почти дома… потерпи еще чуть-чуть…

— Не тронет… — с натугой выговорил отец. — Больше он нас не тронет… я ведь согласился…

— На что? — спросил уже Раши. — На что ты согласился, отец?

Бульканье. Хриплое, свистящее дыхание. Ардиан вдруг почувствовал, с каким трудом дается отцу каждое слово.

— Раши, не надо его мучить. Давай лучше дотащим его, и я побегу за врачом…

До дома они добрались уже под утро. Ардиан кое-как втащил ставшего очень тяжелым отца на второй этаж, помог Раши уложить его в постель и, сунув в карман клочок бумаги с адресом, отправился к доктору. По пути он навестил старый бетонный дот, в котором была спрятана коробка из-под патронов, и вытащил две двадцатки. На всякий случай…

Доктор, которого знал Раши, жил в старом доме, стоявшем в глубине еще более старого сада. Сад окружала железная ограда с острыми зубцами наверху; черные прутья кое-где покрылись ржавчиной, и если бы Ардиан хотел проникнуть в дом незамеченным, он наверняка нашел бы место, где такой проржавевший прут можно было переломить ударом ноги. Но он пришел просить доктора о помощи, поэтому честно нажал кнопку звонка под табличкой «Доктор Вардо Бразил» и остался ждать у калитки, ведущей в сад.

Ждать ему пришлось недолго. Несмотря на ранний час, доктор вышел к калитке таким бодрым и свежим, будто и не ложился вовсе. Он оказался невысоким полным человеком с похожей на бильярдный шар головой и блестящими, слегка навыкате глазами. Увидев Ардиана, топтавшегося у калитки, доктор Вардо приостановился, как будто соображая, имеет ли смысл тратить время на такого несерьезного с виду клиента. Ардиан вздохнул и продемонстрировал ему одну из двадцаток.

— Доброе утро, — поздоровался он, когда доктор все-таки подошел. — Я из семьи Хачкай, эфенди. Простите, что так поздно… или рано… но у нас очень серьезный случай…

— Половина пятого утра, — уточнил Вардо Бразил неприветливым сухим голосом. — Действительно, несколько рановато. Тебе повезло, Хачкай, что я был занят диссертацией. Поднятый с постели, я гораздо кровожаднее.

Ардиан в двух словах рассказал ему, что случилось с отцом, тщательно избегая всяких намеков на деятельность банды Скандербега. Когда он принялся сбивчиво объяснять, почему они с братом целых три часа волокли избитого отца домой, вместо того чтобы сразу позвонить в больницу, доктор нетерпеливо поднял руку.

— Ни к чему, — сказал он тоном, не терпящим возражений. — Я уже все понял. Деньги у тебя вроде бы имеются?

— Двадцать евро, — кивнул Ардиан. — Брат сказал, этого достаточно.

— Зависит от случая. Но для начала сойдет. Ладно, давай сюда. — Он сграбастал двадцатку и спрятал в карман вельветовой куртки. — Подожди меня здесь. У тебя есть велосипед?

Ардиан покачал головой.

— Тогда тебе придется бежать рядом, — сказал Вардо Бразил, — потому что я всегда езжу на велосипеде.

Велосипед у доктора оказался что надо — большой, сверкающий черным металлом и хромом, будто новенький лимузин. К багажнику был прикручен ремнями чемоданчик с большим красным полумесяцем. К счастью, Вардо Бразил не слишком быстро крутил педали, и Ардиану даже не приходилось особенно напрягаться, чтобы не отставать. До рруга Курри они добрались минут за двадцать. Ардиан предложил доктору завести велосипед в сарайчик, где семья Хачкай хранила свой садовый инвентарь, но Бразил только фыркнул, достал из кармана не слишком надежного вида перекрученный провод с замком и, продев его между спицами велосипеда, зацепил за вделанное в стену дома металлическое кольцо. Когда-то — еще до рождения Ардиана — в это кольцо вставляли древко большого флага с орлом — символом Албании.

— Уведут, — сказал Ардиан, скептически разглядывая провод. — Перехватят кусачками, и привет. Давайте я его в сарай загоню…

— Ну, перекуси, — хмыкнул доктор. — Если кусачек не жалко.

Ардиан подергал замок. Ничего особенного, обычная велосипедная противоугонка. Но в словах доктора звучала такая уверенность, что он только пожал плечами.

— Это биосталь, — снизошел до объяснений доктор Бразил. — Генетическое чудо. Знаешь, как паук плетет свою паутину? Так вот, если внести в геном паука кое-какие усовершенствования, то паутина, которую он производит, становится куда тверже стали. Тверже, прочнее на разрыв, к тому же вязкой, как расплавленное стекло. Для военных лучше не придумаешь. Бронежилеты толщиной с майку, представляешь? Ну и, конечно, кое-какие гражданские штучки из нее тоже делают. Кстати, спицы в колесах — тоже работа паучков, так что проще отвинтить колеса и унести одну раму…

«Если это правда, — подумал Ардиан, — то мне позарез нужна такая маечка». Он представил себе, как отлетают от его груди пули врагов — что-то похожее показывали в фильмах про Супермена. Надеть такой доспех, явиться к Скандербегу и выпустить в него целую обойму…

Они поднялись по лестнице, и Ардиан позвонил в дверь. Минуты две никто не открывал, и он уже начал нервничать, но тут дверь распахнулась, и на пороге появился Раши. Правая сторона его лица напоминала сырой кусок мяса.

— Клошар, — с отвращением проговорил доктор, разглядывая Раши. — Опять подрался с кем-то, кто сильнее тебя? Или их просто было много?

— Я не клошар, — огрызнулся Раши. Из-за того, что рот у него был разбит, прозвучало это неубедительно. — А дрался я с тремя козлами. Козлы-то они козлы, а размером каждый побольше медведя будет…

— Ты ни на йоту не изменился, парень, — вздохнул Вардо Бразил. — А ведь когда-то мне казалось, что из тебя может выйти толк…

Он отстранил Раши и прошел в ванную — мыть руки. Двигался он так уверенно, будто бывал в доме семьи Хачкай по меньшей мере каждую неделю. Ардиан удивленно посмотрел на брата — Раши выглядел хмурым и, пожалуй, обиженным, но в то же время странно довольным. Как будто получил заслуженную выволочку от любимого учителя, подумал Ардиан.

Отец лежал на диване в большой комнате. В первый момент Ардиану показалось, что он спит, но потом рука отца слабо шевельнулась, приветствуя доктора, а разбитый рот дрогнул в подобии улыбки. Вардо Бразил быстро подошел к нему, наклонился и слегка приобнял за плечи.

— Сколько лет мы не виделись, Ибрагим? Десять? Двенадцать?

Отец промычал что-то невразумительное. Доктор покачал головой и приложил палец к губам.

— Не отвечай, не надо… У тебя, друг мой, перелом челюсти — это видно невооруженным глазом. Орехи в доме есть?

— Есть, эфенди, — подала голос мама. Она стояла в проеме двери, тихая и неприметная. Доктор весело взглянул на нее.

— Так вот, орехов ему ни в коем случае давать нельзя!