5 сентября 1941 г. ОКХ отметило, что на четвертый день наступления противник все еще не начал отвод своих главных сил, а отход на отдельных участках фронта (9-й и 4-й армий) «…обусловлен различной боеспособностью соединений противника и по-разному складывающейся боевой обстановкой». То, что советские войска продолжали удерживать фронт по обеим сторонам шоссе Смоленск – Москва, было выгодно германскому командованию. Оно теперь ожидало, что в окружение попадет около 70 крупных соединений в районах Брянск и Вязьма[206].

В донесениях от передовых немецких частей появились сведения, что сила сопротивления противника стала слабее, чем раньше; у него все в больших масштабах вырисовывались явления разложения. Штаб 3-й танковой группы позднее сделал из этого факта вывод о том, что «постоянные неудачи русских как в обороне и наступлении, так и при отходе, по-видимому, сломили его силу сопротивления…»[207]

Операция «Тайфун» продолжала развиваться точно по сценарию. 6 октября, когда кольцо окружения под Вязьмой было сужено до 20 км, Ставка ВГК, наконец, разрешила командующему Западным фронтом И. С. Коневу начать отход. Одновременно Ставка приняла решение об отводе в ночь на 6 октября войск Резервного и Брянского фронтов[208]. Однако к этому времени ситуация для советских войск стала катастрофической.

9-й немецкой армией был прорван днепровский рубеж восточнее Дернова, а «перед флангом охвата 4 А, – как отмечалось в немецких документах, – силы противника были разбиты и не оказывали сопротивления… у русских стали проявляться элементы деморализации». На участках наступления 20-го и 9-го германских армейских корпусов советские войска под прикрытием арьергардов отходили на северо-восток[209].

К сожалению, мужественное (но не всегда умелое) сопротивление воинов Красной армии не смогло остановить объединения Г. Гота и Э. Гепнера. Многие советские дивизии Резервного и Западного фронтов комплектовались из ополченцев, которые не имели необходимого опыта и выучки. В то же время немцы по максимуму использовали свое преимущество в огневой мощи и подвижности. Еще одной причиной, обусловившей тщетность попыток преградить путь танковым клиньям вермахта, стал тот факт, что немцы часто знали о намерениях советского командования. Германские полевые командиры оперативно использовали в своих интересах радиоперехваты переговоров между советскими штабами и применяли радиообман.

6 октября 1941 г. в 13:05 пост управления радиоперехватом ГА «Центр» передал в оперотдел штаба группы фон Бока следующий приказ командования советского Западного фронта командующему 32-й армией. (32-я армия вместе с 20-й армией 5 октября была выведена из состава Резервного фронта и подчинена штабу Западного фронта). Текст приказа гласил: «С рассветом 7 октября всеми силами ударить в стену танковых войск противника, которые движутся по дороге Юхнов – Знаменка. Должны быть приняты все меры». 4-я немецкая армия фельдмаршала Клюге моментально получила ориентировку относительно действий советских частей и приняла соответствующие меры по недопущению их прорыва[210].

Уверенность немцев в собственном превосходстве достигла к этому моменту наивысшего предела. Пользуясь неразберихой в действиях Красной армии германское командование стало еще шире применять радиообман. В то время, когда штаб 4-й армии получал для ознакомления перехваченный документ противника, севернее Вязьмы (в полосе действий 3-й танковой группы) германская разведка пыталась ввести в заблуждение штаб советской 242-й стрелковой дивизии (30-й армии). Еще 5 октября части этой дивизии вышли к дороге Белый – Вязьма, имея намерение перейти ее в восточном направлении. Однако дорога была уже блокирована немецкими войсками. Командование дивизии старалось наладить связь со штабом армии и получить указания о дальнейших действиях. Когда же, наконец, рация вышла в эфир, то на первый запрос пришел странный и односложный ответ – «ждите».

Позднее выяснилось, что на волне дивизии работала радиостанция немцев, которая и передавала для штаба 242-й дивизии приказание «ждать», а также неясные шифровки и информацию с целью задержать советские подразделения на месте, а затем уничтожить их.

С 8 часов 5 октября до 12 часов 6 октября 1941 г. дивизия находилась без движения. К утру 6 октября 1941 г. стало ясно, что выход из окружения с матчастью уже невозможен, так как немцы подтянули в этот район крупные силы. Командование советского соединения, наконец, осознало, что полученные радиограммы – не что иное, как дезинформация, и приняло решение пробиваться на восток без тяжелого вооружения[211]. 10 октября 1941 г. часть сил дивизии и ее штаб сумели прорваться из вражеского кольца. Две группы, общей численностью 800 чел., пробились в район расположения 29-й армии и пополнили собой соединения 220-й и 250-й стрелковых дивизий. Около 700 чел. (в основном тыловые подразделения) вышли восточнее Можайска и были обращены на формирование 2-й Московской стрелковой дивизии[212].

7 октября 1941 г. кольцо окружения под Вязьмой замкнулось. Западнее города 7-я танковая дивизия (3-й танковой группы) соединилась с 10-й танковой дивизией (4-й танковой группы). Согласно оперативным данным, нанесенным на отчетную карту ОКХ 8 октября 1941 г., в «котел» попали части 19-й, 20-й, 24-й и 43-й советских армий в составе 23 стрелковых дивизий и 3 танковых дивизий, кроме того отдельные части 8 стрелковых и 2 танковых дивизий. Около 6 стрелковых, одной танковой дивизии и одной танковой бригады вынуждены были действовать в разрозненных боевых порядках в районе деревень Медведки – Преображенское, севернее Спас – Демянск[213]. Под Брянском окружение 3 советских армий (50-й, 13-й, 3-й) было завершено спустя два дня, 9 октября.

7 октября штаб ГА «Центр» издал приказ № 1870 о продолжении операций на московском направлении. В нем говорилось: «Окруженные западнее Вязьмы армии противника находятся перед своим уничтожением. Весь фронт окружения продолжает против них наступление. Все могущие быть высвобожденными части должны немедленно приступить к преследованию избегнувших окружение частей противника с тем, чтобы не дать ему возможность создать новый фронт обороны…»[214]

Наряду с задачей уничтожения противника в «котле» под Вязьмой, которое возлагалось на дивизии 4-й и 9-й немецких армий, фон Бок поставил своим войскам следующие задачи: 2-я танковая армия (до 1 сентября 1941 г. 2-я танковая группа. – М. М.) – при первой возможности прорваться к Туле и продвигаться дальше на Каширу, Коломну и Серпухов; 13-й и 12-й армейские корпуса (4-й армии) – наступать с рубежа Калуга, Медынь в северо-восточном направлении; 57-й моторизованный корпус (4-й армии) – захватить переправы через р. Протва; незанятые блокированием «котла» дивизии 4-й танковой группы – продвигаться вдоль автодороги от Вязьмы на Можайск; высвобождающиеся силы 3-й танковой группы – подготовиться к дальнейшему удару в направлении Калинин, Ржев; 2-я армия – во взаимодействии с частями 2-й танковой армии уничтожить противника в районе Трубчевск, Жиздра[215].