– Пап, какого хрена…

Услышав голос сына, Сайлас отступает назад.

– Боже, папочка…

Кендалл.

Они глупо смотрят на развернувшуюся перед ними сцену, не понимая, что происходит. Они видят кровь, видят, что я валяюсь на земле и что надо мной навис их отец. И не шевелятся. Не бросаются мне на помощь.

Сайлас указывает на меня:

– Она не та, за кого себя выдает.

Я медленно поднимаюсь на ноги. На тротуар капает кровь.

– Я виделся с Холденами… Я был у них этим утром, и это не их дочь. Она просто какая-то… оборванка. Воровка! Пыталась украсть у меня телефон, напала на меня с ножом…

– О господи. – Кендалл поворачивается к дому. – Пойду позвоню в полицию…

– Нет! – взрывается Сайлас, и та замирает. Он указывает на меня: – Так, проваливай отсюда, убирайся с моей территории, живо!

Я неровной походкой возвращаюсь к машине. Сайлас отходит подальше, и Кендалл бежит его обнять. Я шмыгаю носом и тут же жалею об этом, почувствовав привкус крови. Медленно сажусь в машину и выезжаю с подъездной дорожки. Я доезжаю до конца улицы и так трясусь, что не понимаю, как у меня вообще получается вести машину. Про себя я твержу только одно: «Лэнгфорд, Твайнинг-стрит, 451… Твайнинг-стрит, 451… Лэнгфорд».

Когда дом Сайласа Бейкера оказывается далеко позади, я съезжаю на обочину. Давным-давно, через некоторое время после того, как уехала мама, у меня была жуткая температура. Мэй Бет уехала к семье, а мне было так плохо, что я и имени-то своего не помнила, хотя Мэтти постоянно звала меня.

В итоге она позвонила моему боссу, Марти, и тот отвез меня в больницу в часе езды от дома, где мне поставили капельницу и подождали, пока ртутный столбик опустится ниже. Мэй Бет прервала отпуск и вернулась домой, чтобы ухаживать за мной, и я так на всех разозлилась, что неделю ни с кем не разговаривала.

Все это слишком дорогого нам стоило.

Я оглядываю себя. Вся рубашка перепачкана. Из носа все еще идет кровь. Хорошо, что Мэтти меня сейчас не видит, потому что в таких ситуациях она обычно лишь беспомощно махала руками. Она не знала, что делать, когда мне требовалась помощь. Никогда. Но в этом нет ее вины. Она же была ребенком.

Детям нельзя думать о таких вещах.

Это неправильно.

(МУЗЫКАЛЬНАЯ ТЕМА «ДЕВОЧЕК»)

Диктор. Спонсор нашего подкаста – издательство «Макмиллан».

Уэст Маккрей. Артур, Кит и Пол. Вот какие имена назвала мне Мэй Бет Фостер. Эти мужчины относительно долго встречались с Клэр и потому могли знать что-нибудь о Даррене М., человеке, которого Сэди считает своим отцом.

Артур мертв, как и говорила Мэй Бет. Он полгода жил с Клэр и ее дочерьми, когда Сэди было тринадцать, а Мэтти – семь. Через два года он умер от передозировки наркотиками. Мэй Бет мало о нем знает. Он был наркодилером.

О Ките я ничего не могу найти, поэтому собираю команду, которая поможет мне в поисках. По словам Мэй Бет, с ним у Клэр были самые длительные отношения. Он появился в ее жизни, когда Мэтти было пять, а Сэди – одиннадцать.

Мэй Бет Фостер. Он был единственным мужчиной Клэр, который и правда прилагал усилия к нормальным отношениям. Заботился о девочках как мог. Кит нравился мне больше всех.

Уэст Маккрей. Почему?

Мэй Бет Фостер. Ну, когда Клэр приводила мужчин… у меня сердце всегда было не на месте. Ничем хорошим это обычно не заканчивалось. Да и начиналось, как правило, ужасно. А с Китом все было иначе. Они познакомились в баре «У Джоэла». Клэр туда часто ходила… И он привез ее домой. Сам был трезв как стеклышко. Мне это хорошо запомнилось. Не потому, что это странно, конечно. Просто Клэр обычно приводила таких же пьяных, как и она сама. В ту ночь он уложил ее в постель, а потом пришел знакомиться со мной.

Он мне сразу понравился. Он меня уважал. Относился ко мне так, как будто я родная бабушка девочек. Я это ценила. А потом я узнала, что он богобоязненный человек, и со временем сама поверила в силу молитвы. Он и девочкам рассказывал о религии. Так что… Мне все это нравилось. Он собирался остаться только на выходные, а вместо этого прожил с нами целый год. Будь моя воля, это продлилось бы еще дольше.

Уэст Маккрей. Опишите, какие у него были отношения с девочками.

Мэй Бет Фостер. Он говорил мне, что всегда хотел детей. Общение с девочками заменяло ему реальное отцовство. Мэтти считала его чудесным… У него было простоватое чувство юмора, и ей как раз это нравилось. А Сэди… Она Кита никогда не любила.

Уэст Маккрей. Почему?

Мэй Бет Фостер. Он был слишком рассудительным. Обходился без наркотиков. Не лез к Клэр, но сам ничего не употреблял. Он принимал Клэр такой, какая она есть, и хотел быть частью ее жизни. Может, это не вполне правильно… но он пытался воспитывать девочек. А Сэди считала, что она и сама справится и что Кит лезет не в свое дело.

Уэст Маккрей. А разве ей самой не хотелось, чтобы в ее жизни появился ответственный взрослый человек? Не хотелось немного побыть ребенком?

Мэй Бет Фостер. Она не умела быть ребенком. Мэтти полностью зависела от сестры, и Сэди боялась, что все изменится.

Уэст Маккрей. Как закончились отношения Клэр и Кита?

Мэй Бет Фостер. Как обычно, ужасно. Она выгнала его из дома посреди ночи. Я из своего трейлера слышала, как она на него кричит. Удивительно, что никто не вызвал полицию. Я посмотрела в окно и увидела, как она выносит его вещи на лужайку, а он что-то кричит ей в ответ.

Клэр просто уставала от мужчин. Когда ей казалось, будто они дали ей все, что могли, она от них избавлялась. Кит не был исключением. В общем, он собрал вещи и ушел. Когда проходил мимо моего трейлера, увидел меня в окне и помахал на прощание. Больше я его не видела.

Честно говоря, я даже поплакала из-за их расставания.

Уэст Маккрей. Пол Гуд работает в лесозаготовительной компании на северо-западе. Выглядит он соответствующе: это высокий мускулистый мужчина с рыжей бородой и загорелым лицом. Связаться с ним не так уж и сложно, но он почти неделю думает, готов ли к тому, чтобы я записал наш разговор. Да, он встречался с Клэр Сазерн восемь месяцев, но это был сложный период в его жизни. Он принимал наркотики. Был в депрессии. Пол уже четыре года в завязке, и вспоминать о том времени ему не хочется.

Пол Гуд (по телефону). Даже не знаю, что сказать… и что вы хотите услышать.

Я думаю, тогда… тогда я был юнцом. Не понимал, что делаю. Сейчас я семейный человек. У меня жена, дочка. Не знаю, о чем я думал тогда. Хотя нет… Вру. (Смеется.) Я думал, что люблю Клэр.