она уже стояла рядом с Бланше, он что-то набирал в ноутбуке и сосредоточенно смотрел на клавиатуру.

— Ваш, — она поправилась — твой кофе.

— Спасибо. — Филипп протянул руку и поднес кружку к губам.

Маша развернулась, чтобы уйти, но мужчина перехватил её за запястье.

— Останься, — он притянул её к себе и поставил между своих ног.

— Ты и в правду моя муза, из меня так и лезут идеи, но мне нужно расслабиться и поспать, но сначала — он провел руками по её бедрам, к ягодицам и задрал подол маленького халата до талии. — Сними трусики, и пока мы одни не одевай.

— Филипп, я больше не могу — Маша отступила на шаг назад, но дальше не давал удалиться стол — Давай сделаем перерыв?

— Тогда минет. — Улыбнулся хореограф.

— Я, я — занервничала Колчина, — Я не умею.

— Серьезно?

Маша закивала головой.

— Никто из твоих мужчин не просил тебя сделать ему приятно ртом?

Маша внимательно посмотрела на мужчину.

— Филипп? — она посмотрела в его глаза — ты читал анкету, которую прислал тебе Антуан?

— Пока нет, не успел.

— Я так и подумала.

— Как насчет, осчастливить меня, своим сочным ротиком? Я же обещал помочь, давай подскажу.

Маше ничего не оставалось, как встать перед мужчиной на колени и распахнуть полы его халата. К её удивлению, оказалось совсем не противно облизывать и всасывать в себя член любимого мужчины. Филипп подсказывал, что ей необходимо сделать, и как вбирать его ствол в свой рот.

— Ты просто королева минета — сказал он, когда мощно кончил в руку Колчиной. — Даже не подумал бы, что это у тебя впервые.

После обеда Филипп ушел в спальню, его, наконец, свалил сон. А Маша осталась в гостиной, смотреть телевизор, она же вроде как на больничном. Но не выдержала и пошла наверх, завалилась под бочек мужчины, от которого была без ума. Колчина гордилась собой, она смогла удовлетворить самого месье Филиппа Бланше.

17

Рита открыла глаза, последняя неделя в её жизни, была напряженной. Все из — за первой жены Вячеслава. Станислава мелькала рядом с мужем, хоть Марго и видела, что он равнодушен к девушке, но злость и ревность обуревали её. Она буквально стиснув зубы, заставляла себя оставлять мужа без своего внимания, и уходить на работу.

В их жизни ничего не изменилось, но когда Загорский задерживался, у Риты начинались кружить в голове подозрения, что возможно сейчас её любимый мужчина находится рядом со Стасей и она пытается соблазнить его. Прошло время и теперь эта девушка не та угловатая девчонка, жадно хватающая знаки внимания Славы, а самодостаточная, уверенная в себе женщина. Даже манера поведения и взгляд, которым она смотрела вокруг, изменились. Маргарита успокаивала себя тем, что Славе было все равно, он интересовался работой её фирмы, но не более.

— Я так люблю тебя — шептала она Вячеславу лежа в его объятиях, — Я просто не смогу дышать, если ты уйдешь от меня.

— Ритка, — Слава прижимал её к себе еще ближе, — я тоже не смогу жить без тебя. Мы так долго шли по жизни друг к другу, как бумеранг возвращались, и снова расставались, я так больше не хочу. — Он страстно целовал и продолжал признаваться ей в любви. — Роди мне дочку? — Вячеслав заглянул ей в глаза, а она радостно всхлипнув, зацеловала его лицо

— Я тоже хотела тебе предложить родить еще ребенка. — И снова жаркий поцелуй, и крепкие объятия — Люблю тебя, просто с ума сойти, как люблю тебя.

Эта ночь была полна откровений и признаний. Рита чувствовала себя самой счастливой и любимой женщиной на планете.

После прошедшей ночи сердце третьей жены Загорского успокоилось. Она решила плюнуть на эту Станиславу и спокойно жить дальше, постоянно ждать чего — то страшного, и мучиться ненужными предположениями просто невыносимо.

Рита проходит на кухню и целует мужа, который сидит с лицом светящимся счастьем, и сына, который улыбается, глядя на родителей. Они лучатся энергией любви, которая распространяется вокруг них, и это невозможно не почувствовать сегодняшним утром.

Франция

Маша открыла глаза, вчера вечером, она буквально сбежала от Бланше, потому, что этот ненасытный половой гигант замучил её. Она боялась, что свести ноги вместе станет для неё проблемой. Привела кучу доводов, что ей необходимо уехать в общежитие, что у неё скоро зачет по искусствоведению и необходимо хотя бы почитать материал, что целых пять дней она не появлялась у мадам Нинон, а ей нужно продолжать репетиции, потому, что она хочет исполнить вариации Джульетты на отчетном концерте.

— И вообще, мне нужно отдохнуть и хотя бы по человечески выспаться. — Последний и самый главный аргумент, если она сегодня не поспит, то в понедельник на занятиях не сможет и руки поднять, можно даже не говорить о фуете, и кадриоли и других па, необходимых исполнять в школе.

— Я тебя все — таки затрахал. — Рассмеялся Филипп, — Ты от меня сбегаешь. — Он продолжал весело хохотать, и она заметила его милые морщинки, образовавшиеся вокруг глаз, которые светились, и распространяли вокруг себя волнующую ауру. Что-то новое появилось в его взгляде, мужчина стал более задумчивым, и Колчина часто ловила на себе загадочные взгляды француза.

— И это тоже. — Согласилась Мари.

— Хорошо, — Бланше подошел к девушке, стоявшей уже на пороге его дома. — Я тебя отпускаю. Но в понедельник ты приходишь в мой дом, в качестве няни.

— Да. Я знаю. Заберу Жана, и сразу приедем.

— Я буду скучать — хореограф прижал к себе девушку и поцеловал в висок. Затем спустился губами к ушку, прихватил мочку уха, перешел к щеке и к губам. Протолкнул язык в рот девушке и подцепил своим языком её, и поиграл им, присасывая и отпуская. Голова Колчиной закружилась, этот мужчина умел свести с ума одним своим движением языка, что говорить о его теле, которое он тренировал всю свою жизнь, и сейчас прижимал её к нему. — Все иди — оторвался француз от девушки — А то не отпущу.

Маша быстро выбежала на улицу, где её ожидало такси. Она забралась внутрь машины и облегченно выдохнула. Столько впечатлений и невероятных ощущений она еще не испытывала, даже не представляла, что бывают такие ненасытные мужчины, когда он целовал её на пороге, девушка чувствовала его напряженный фаллос, но еще раз, она точно бы не выдержала, просто невозможно.

Филипп закрыл дверь с довольной улыбкой на губах, он ни разу не пожалел, что предложил Мари стать его музой. Она словно глина в