– Успокой аборигенов, взрывать не будем, остальное их не касается, – сказал я.

Игорь принялся распоряжаться, распределяя солдат по постам и объектам, а затем спросил:

– Ник, ты со мной останешься или поедешь к роте на какой-нибудь попутке?

– С тобой, а то еще потеряетесь в тылу у «духов», – улыбнулся я в ответ.

– Якубовы, оба, марш на вот этот холм, стоящий над развалинами. Гурбон, ты – старший, твой пулемет – это наша главная безопасность. Умри, но чтоб в спину нам никто не стрелял, – принялся наставлять солдат взводный.

– Все понял, товарищ старший лейтенант. Будьте спокойны. А кто станет готовить обед? – спросил Гурбон.

– Шагай, шагай, разберемся, кто будет кашеварить, – отмахнулся старший лейтенант. – Забирайте вещи и быстрее наверх.

Марасканов нашу БМП разместил на широкой площадке на краю дороги, напротив лежащих ракет. Еще одну пару солдат с пулеметом отправил к валяющимся на камнях упаковкам.

– Зибоев! Вместе со Свекольниковым стройте эспээс в русле реки и охраняйте ракеты. Никого местных не подпускать, только если с ними вместе придем мы: я или замполит, – продолжал командовать Игорь.

– А что делать, если местные мальчишки полезут к нам? – спросил Витька. – Не стрелять же в них.

– Вот для этого Зибоев и идет, пусть объясняется с туземцами. Еще нарубите веток и забросайте ракеты, чтоб не мозолили глаза дикарям и меньше привлекали внимание посторонних.

Бойцы занялись укрытием машин. Тем временем армейская колонна практически вся прошла мимо, и только иногда проскакивали одиночные отставшие автомобили.

– Игореша, а ты уверен, что про нас не забудут? Сдается мне, что необходимо будет регулярно напоминать о нашем существовании. Не вспомнят или что-нибудь не сложится в планах, и просидим тут до выхода колонны обратно из ущелья.

– Да ну, не должны. Про нас забыть можно, а про ракеты – нет, – усмехнулся Марасканов.

– Ай, все может быть. Спишут их как отстрелянные по горам, людей и тех списываем на боевые потери, – вздохнул я.

– А тебе что, не все равно, где сидеть, тут или на скалах?

– Все дело в пайке! У нас что осталось от продуктов – на сегодня и на завтра. Барашка никто не приведет, и рис под ногами не валяется. Может, Берендеев крупы и тушенки подбросит, надо на Головского по связи выйти. С харчами мы, конечно, тут до победы можем воевать. До нашей общей победы. Или до окончания операции, по крайней мере. Мы тут, а комбат пусть бьется в горах, – улыбнулся я.

– Товарищ лейтенант, хто-то иде к нам! – крикнул сидящий на башне Дубино.

– Вот черт, кто идет? – спросил Игорь.

– Та «духи», хто ж ешо туточки може быть! У такем захолусте тильки «духи» обитают.

Мы вскарабкались на бронемашину и огляделись. По дороге медленно и осторожно, приветливо махая руками, шли как-то боком три фигуры. Один человек был с длинным ружьем, одетый в старую, мятую форменную шинель афганской армии, другой – в широком халате и опирался на длинный посох, третий – в новенькой зеленой пакистанской куртке и с автоматом Калашникова.

– Бача, буру (уходи)! – замахал я на них руками.

– Шурави, дуст, дуст (русские, мы друзья)! – закричали афганцы.

– Вот черт, свалились нам на голову. Что будем делать, Игорь? – спросил я озабоченно.

– А хрен его знает! Может, поговорим?

– Из меня лингвист никакой. Могу сказать на их языке только «привет» да «пошел на х…». Вот и весь словарный запас. Зибоева необходимо сюда, и быстрее, – сказал я, тяжело вздохнув.

– А чого с ними балакать, я вот очередь дам, и п…ц. Пока они по нам не пальнули, – пробурчал сержант.

– Дубино, дипломат хренов, иди от греха подальше, зови нашего главного «мусульманина». Ты сейчас этих завалишь, а через полчаса целая сотня сбежится. Ни ты, ни я, никто не знает, сколько «духов» вокруг в горах и кишлаках. Не сейчас так ночью полезут. Мирные переговоры будем проводить, на высшем уровне: чай, анекдоты, экскурсия, – ответил я сердито сержанту.

– Куды экскурсия? – ухмыльнулся Васька.

– К ракетам. Пугать будем нашей мощью! – объяснил я.

– Точно, пуганем, что, мол, этими ракетами по их хибарам бабахнем, – улыбнулся Игорь. – Хорошая мысль, Ник, порой приходит даже в голову замполиту.

– Игореша, иди к черту, не подкалывай.

– Шурави, салам, салам! – забормотали, приветствуя нас, подошедшие афганцы.

– Салам, саксаулы-аксакалы!

– Никифор, почему ты их саксаулами назвал? – удивился Марасканов.

– Есть такой анекдот: выходит Брежнев из самолета в Ташкенте и здоровается с встречающими его старейшинами: «Привет, саксаулы!» Его поправляют, что не саксаулы, а аксакалы, а он в ответ: «Саксаулы, аксакалы – какая разница, один черт, чурки деревянные».

– Пусть будут саксаулы, лишь бы не стреляли, – согласился взводный.

Афганцы подошли поближе и принялись здороваться, тыкая в себя пальцами – «сарбос», «сарбос» (солдаты).

– Они хотят мира, – перевел с «фарси» на русский вернувшийся от выносного поста Зибоев. – Просят ничего не взрывать, не стрелять, дома не грабить.

– Скажи ему, что мы не грабители, а солдаты, они могут быть спокойны. Мы – их друзья.

– Афганцы говорят, что друзья не приходят без приглашения и не ломают дом хозяина, – продолжал переводчик.

– Лично я тут еще ничего не сломал. Очень они разговорчивые! Скажи, что если будут себя плохо вести, мы выстрелим вон теми ракетами, что в речке валяются. Чтоб никто к нам не лез, – сказал Игорь.

Афганцы присели на корточки у парапета и что-то оживленно обсуждали.

– Чего галдят, Зибоев? – поинтересовался я.

– Не верят, что это ракеты.

– Ну что же, начнем с экскурсии, чай потом, – предложил Марасканов. – Пойдемьте, посмотрите, чем русский «шайтан-миномет» стреляет.

– Зибоев, а чего они тебе с хитрыми рожами «бакланят»? – спросил я у переводчика.

– Спрашивают, почему за русских воюю, почему не с мусульманами, предлагают с моим пулеметом к ним переходить, в кишлаке ханумка будет, а если захочу, даже две жены получу.

– А ты что им в ответ? – спросил взводный.

– Я сказал, у меня дома уже есть две жены, зачем еще столько? Тут скучно – ни телевизора, ни электричества, что я в их кишлаке забыл?

– А если б и телевизор, и электричество, и две жены в придачу? – подозрительно спросил я.

Зибоев в ответ только хитро улыбнулся и промолчал.

– Вот ведь страна жуликов! Приходят, в дружбе клянутся, их к столу приглашаешь, а они тут же солдата с пулеметом увести хотят! Что ж, подыграем этой шайке! – усмехнулся в усы Игорь. – Бача, покупай большие ракеты, по Пакистану можно стрелять, по Гардезу.