Соседка при виде меня нахмурилась. Как бы стервозно иногда она себя ни вела, все же Лена была неплохой девушкой и относилась ко мне почти нормально, в отличие от одногруппников. Как только они узнали, что я переехала в общежитие, многие не смогли скрыть истинного отношения ко мне. Иногородние и Даша с Ариной постоянно злорадствовали. Местные же, напротив, относились ко мне как и прежде. А мама меня когда-то уверяла, что москвичи недружелюбные и им ни до кого нет дела. Может, их отношение и не изменилось потому, что им просто не было до меня дела. Кто его знает. Мне тоже не было ни до кого дела. Я пыталась собрать себя по кусочкам. Привыкнуть к новой жизни и ее правилам.

Тогда, почти три недели назад, мне очень помогла Лия, та самая девчонка из метро. Я совершенно не ожидала ее увидеть в такое время, да еще в нашем с Богданом районе. Точнее, уже не в нашем. В районе Богдана, и точка. Я там больше не жила и жить никогда не буду.

Лия, ничего не спрашивая, потянула меня в сторону метро, помогла докатить сумку и привела к себе в гости. Я тогда была настолько выбита из колеи и, скорее всего, вообще в шоковом состоянии, потому что, будь я в сознании, никогда бы не пошла с незнакомым человеком непонятно куда. Это было странно и до безобразия глупо.

Позже я много раз думала: окажись на месте девушки кто-то другой, повела бы я себя так же? А подойди ко мне маньяк, я бы и за ним пошла? Как овца на заклание. У меня не было ответов на эти вопросы. А с Лией мы поговорили лишь у нее дома, после чего я проплакала на плече этой совсем еще девочки до середины ночи. Лии было пятнадцать, и она была влюблена в Руслана Залесского уже два года. И при этом ни разу не видела его вживую. Вот она — эпоха Инстаграма.

— Понимаешь, это как какое-то наваждение, — запальчиво рассказывала девочка после того, как я излила ей душу. — Сначала я просто его отслеживала, как и остальных блогеров. Я же на него совершенно случайно наткнулась. Но потом начала заходить к нему на страничку все чаще, уже год я записываю все его сторис и потом пересматриваю. — Я округлила глаза, слезы в которых моментально высохли.

Мы сидели в ее комнате, хорошо обставленной. Конечно же, не такой дорогой мебелью, какой наша — квартира Богдана, тут же поправила я себя мысленно, — но вполне достойной. Ее родители были медиками и сегодня оба дежурили. Как ни странно, почти всегда их расписание совпадало. Они специально его подстраивали так, чтобы чаще видеться, Лия говорила с улыбкой на лице о том, как ее родители любят друг друга, а вот я совсем не оценила их странного старания. Оставлять пятнадцатилетнюю девочку одну по ночам — не есть хорошо. Сегодня она привела меня, а завтра кого?

— Я пыталась по его фотографиям отследить район проживания, но никак. Зато были фотографии с братьями, с родителями. Поэтому я сразу же узнала Богдана, с ним была ты с гипсом на руке. Вы тогда о чем-то спорили, затем сели в желтую машину и уехали.

Это было около больницы. День нашего знакомства. Слезы опять навернулись на глаза, и я крепко сжала ладони. Как же больно. Внутри словно выжженная дыра, но она все равно болела, ныла и дергала. Разве дыры могут болеть? Разве люди вообще могут выжить с пробитой грудью?

— Я уже ни на что не надеялась, но потом случайно встретила тебя у метро и услышала, как ты по телефону называешь имя Богдана. Ты спрашивала, зачем он на тебе женился, и я просто не могла упустить такой шанс.

— Ты проследила за мной?

— Да, а потом начала приходить к вашему дому по вечерам, когда родители на смене.

— Зачем?

Я определенно чего-то не понимала в этой жизни. Обняла колени, притягивая их к себе, и уставилась на девочку. Такая сообразительная — и занимается такой чепухой.

— Я надеялась, что когда-нибудь Руслан придет в гости к брату.

— И что? — Я покачала головой, стучась подбородком о собственные колени.

— Ты никогда этого не поймешь. Думаешь, я сама не знаю, насколько это глупо? Все мои мысли занимает выдуманный, не настоящий образ. Я надеялась, что увижу его вживую хоть когда-нибудь и перестану о нем думать. Потому что это неправильно, — выдохнула она, и по ее щеке стекла одна слезинка, которую девочка тут же смахнула, — это ненормально.

— И ко мне ты подошла, надеясь на помощь?

— Да, я сначала увидела, как ты выкидывала ковер, а потом…

— Лия, я не смогу тебе помочь, — шепнула, серьезно заглянув ей в глаза.

— Я понимаю. Уже поняла, — она шумно сглотнула и опять смахнула слезы, — но хотя бы я помогла тебе. — Лия слабо улыбнулась, пожимая плечами. — Правда, я не знаю, что сказать родителям, наверное, они не разрешат остаться тебе здесь, — непосредственно поразмыслила она, а я, неожиданно для самой себя, рассмеялась и вышла в тот момент из состояния, больше похожего на коматоз. Я почувствовала себя живой, притянула девочку к себе и крепко ее обняла. Тогда я поняла, что у меня появился еще один близкий по духу человек в этом мире.

— Не переживай, — успокоила ее, гладя по длинным светло-русым волосам, — мне есть куда идти. Наш же брак сразу задумывался краткосрочным, поэтому я не отказывалась от общежития, официально в него заселилась, оплачивала и даже прикупила туда кое-какие вещи.

— Аврора! Аврора. — Лена дернула меня за плечи, вырывая из воспоминаний трехнедельной давности и возвращая к более насущным, даже апокалиптическим, я бы сказала. — Что с тобой? У тебя как будто кто-то умер.

— Наоборот, — сипло ответила я, присев на свою кровать.

— Что значит наоборот?

— Скоро родится, — механически ответила, смотря в никуда.

— Кто?

— Ребенок.

— У кого?

— У меня.

— Что? — взвизгнула Лена и подскочила, я дернула головой и, посмотрев на соседку уже более осмысленно, сказала те самые заветные слова вслух, кажется смиряясь с ними.

— Я беременна.

После моих слов в шоковое состояние вошла уже Лена, я же, напротив, действительно осознав, что беременна, приложила ладонь к животу и начала думать. Думать о том, что делать дальше.

По-хорошему, нужно было сообщить Богдану, но вдруг он не захочет этого ребенка? Вдруг отправит меня на аборт?

Сердце говорило, что Бо не такой и никогда не сможет заставить кого-то убить своего малыша, но я когда-то думала, что и со мной он не поступит плохо. Настолько эгоистично, словно я была влажной салфеткой, которой он протерся и выкинул. Ведь прошло три недели, а он так ни разу и не позвонил, хотя не мог не вернуться домой и не увидеть моей записки.

— Хватит голословно доверять людям, — отдала я себе наставление сразу после того, как Лена отправилась на пары. Я же предпочла сегодня прогулять их, чтобы все осмыслить.

Оглядела комнату и решила, что мне нужно искать жилье. На карте по-прежнему лежали деньги Олега, которые я так и не вернула, но в то же время не тратила. Теперь можно было ими воспользоваться, почти без угрызений совести. В конце концов, Богдан вернет брату. Ведь я ему скажу о ребенке, обязательно скажу. Только тогда, когда малыш появится на этот свет.