«К несчастью, спас твою шкуру», — подумал Фарон, но вслух этого не сказал.

— Заклинание получилось неудачным, госпожа Данифай, — ответил он вместо этого.

— Неудачным? — переспросила Квентл. Ей сильно опалило волосы, но в остальном она, казалось, не слишком пострадала от огненного шара. — Да уж. — Она кашлянула. — Если твое заклинание вышло неудачным, маг, значит, ты недостоин доверия и в дальнейших схватках.

Фарон хмыкнул разбитым носом и поклонился, насколько позволяло его израненное тело. Укус на животе пульсировал, руку терзала мучительная боль.

Данифай сверкнула на него глазами и добавила:

— В другой раз, мужчина, потрудись предупредить, прежде чем очередное твое заклинание… получится неудачным.

Фарон пренебрежительно фыркнул и сразу же пожалел об этом. Кровь брызнула у него из носа, лицо исказилось от боли.

Увидев это, Джеггред фыркнул тоже.

Превозмогая боль, Фарон ответил Данифай:

— А вы могли бы предупредить меня немножко заранее, чем…

Какое-то царапанье за границей круга привлекло внимание Фарона, и он умолк.

Остальные проследили за его взглядом.

Нашествие продолжалось, но дело было не в нем.

Добрых два десятка чвиденча поднимались, дымясь, с камней за пределами опаленного круга. Их лапы были переломаны, тела и шерсть обожжены, но они тоже пережили взрыв. Они зашипели, вскинули передние лапы с когтями и на ощупь двинулись вперед.

— Похоже, схватка-то еще не окончена, — заметил Фарон и был отчасти удовлетворен, когда Квентл наградила его кислым взглядом.

Верховная жрица щелкнула плетью, и змеи зашипели на чвиденча. Данифай взмахнула моргенштерном и шагнула поближе к Джеггреду. Дреглот откинул голову и издал такой рев, что задрожали скалы.

фарон позволил себе подразнить своих спутников еше мгновение, прежде чем сказал:

— Но, с другой стороны, может, и окончена. — Он на сегодня был сыт чвиденча по горло. — Подойдите ближе, — велел он жрицам и дреглоту и посмотрел прямо на Данифай. — Таким образом, вы предупреждены.

Его спутники переглянулись и поспешно придвинулись к нему, в то время как чвиденча медленно ползли вперед. Фарон извлек щепотку фосфорного порошка из хранилища, устроенного им в карманах пивафви, подбросил его в воздух и произнес заклинание. Перед ними со свистом воздвиглась полупрозрачная завеса зеленого пламени, огненное кольцо высотой в двадцать шагов, пылающее между ними и чвиденча. Языки пламени весело плясали, отбрасывая на них тусклые зеленоватые отсветы.

— Это остановит их на время, — предупредил Фарон.

Спутники не соизволили поблагодарить его, но он испытал некоторое удовлетворение, когда даже змеи из плетки с облегчением расслабились.

Поскольку больше в данный момент делать было нечего, Фарон решил заняться собой.

— Прошу меня извинить, — сказал он, заткнул пальцем одну ноздрю и сморкнулся, выдув изрядный сгусток крови и соплей, потом повторил ту же операцию с другой ноздрей.

Он был несколько сконфужен всем этим — нечто подобное мог бы проделать Джеггред, — но у него не было выбора. Он едва мог дышать. Фарон помотал гудящей головой, пытаясь прочистить мозги, достал из внутреннего кармана носовой платок и, как мог, вытер лицо. Белый шелк стал черным от сажи и красным от крови.

Сквозь огненное кольцо Фарон видел, как чвиденча круясат возле него, следя за ними через прорехи в пламени. За чвиденча он все еще улавливал смертоубийственное буйство Нашествия.

— Это надолго, маг? — спросила Квентл.

— К несчастью, недостаточно надолго, — ответил он. — Может, на четверть часа. Сколько еще продлится это Нашествие?

Квентл заткнула плеть за пояс и покачала головой. Фарон не понял, означало ли это, что она не знает или что просто не желает отвечать.

— Столько, сколько пожелает Ллос, — бросила Данифай и прицепила к поясу свое оружие. Она провела пальцами по царапинам на лице, проверив, насколько они глубоки.

— Не слишком полезная информация, госпожа Данифай, — отозвался Фарон. — И как нам повезло, что Ллос пожелала устроить его именно тогда, когда мы заявились сюда.

— Полегче, маг, — предостерегла его Квентл.

— Вот именно, — подхватила Данифай, пристально глядя на него.

Фарона так и подмывало немедленно поинтересоваться, почему чвиденча не послушались приказов ни Квентл, ни Данифай, но одного взгляда на плетку Квентл было достаточно, чтобы отказаться от этого намерения.

Вместо того он сказал:

— Я полагаю неблагоразумным идти пешком при таких обстоятельствах. Чвиденча могут оказаться еще наименьшим из зол. Похоже, Паучья Королева решила сделать Нашествие частью нашего испытания.

Жрицы ничего не ответили, но вгляделись сквозь завесу зеленого огня с отсутствующим и непроницаемым видом. Возможно, они тоже гадали, почему чвиденча не подчинились их силе.

— Нам надо укрыться на время, — произнесла наконец Данифай. — Пусть Нашествие идет своим чередом. Потом мы снова сможем передвигаться пешком.

Джеггред следил за чвиденча голодным взглядом:

— Маг сказал, что огненная стена продержится всего четверть часа. Какое убежище мы найдем за такой короткий срок?

— Пещеры, — ответил Фарон.

Все посмотрели на Фарона, потом на землю, на окружающие их воронки.

— Почему не на вершине одной из скал? — спросила Данифай, указав на один из бесчисленных черных каменных пиков, которыми был утыкан Уровень. — Похоже, мало кто из пауков может или хочет лезть на такую высоту.

— Взгляните на небо, госпожа Данифай, — предложил Фарон. Солнце было уже неразличимо за стеной черных грозовых туч. — Я думаю, что под землей будет безопаснее и уютнее.

Кроме того, Фарон уже имел дело с неким ужасом на вершине такой скалы. Он не испытывал ни малейшего желания повстречаться еще с каким-нибудь.

— Пещеры, — кивнула Квентл.

— Да, госпожа, — прошипела одна из змей ее плети. — В пещерах будет безопаснее.

— Молчи, Зинда, — мягко велела своей плетке Квентл.

— Безопаснее? — презрительно усмехнулся Джеггред. — Безопасность волнует трусов, робких жриц и слабых магов. — Он со значением оглядел по очереди Квентл и Фарона.

Фарон улыбнулся дреглоту и перевел взгляд на Квентл:

— Я хотел бы напомнить вашему племяннику, что именно госпожа Данифай предложила найти убежище, чтобы избежать опасностей Нашествия. Означает ли это, что ты считаешь ее робкой, Джеггред? — Фарон выждал немного, наслаждаясь выражением испуга на лице Джеггреда, потом продолжил: — Похоже что нет. Но как бы там ни было, ты, видимо, предпочитаешь подождать нашего возвращения на поверхности. Я полагаю, что это блестящая идея. Спасибо, Джеггред. О твоей храбрости будут слагать песни.