— Бывает, — со вздохом признался Даур.

— Ну вот! И ты каждый раз разбираешься?

Ему нечего было ответить, и он замолчал. Ситуация была теперь более чем понятной. И в первый раз за последние три месяца Даур подумал о том, что девушка права. Он тоже был своего рода проституткой. Проституткой низкого качества. Голодной и оборванной…

Пользуясь подсказками клиентки по ходу движения, Даур привез ее по нужному адресу. Остановил «шестерку» напротив нужного подъезда. Девушка полезла в сумочку за деньгами, но «бомбила» остановил ее коротким взмахом руки.

— Не надо денег, — решительно произнес он. — Пусть это будет для тебя светлым моментом сегодняшнего дня.

— Ну, спасибо, — весьма посредственно отреагировала пассажирка и с прежним сарказмом добавила: — Герой!

Даур широко улыбнулся. Девушка выбралась из салона и пошла к подъезду.

* * *

Даур не обратил никакого внимания на обогнавший его черный джип, продолжая прокручивать в голове недавнюю встречу с проституткой и ее слова, обращенные к нему. «Тем же, кем и ты. Проституткой». Очень точное определение. И зачем он только согласился отрабатывать для Гурама долги? Нужно было сразу брать его за грудки и требовать выдачи паспорта. Куда бы он делся? А Даур бы уже сейчас был на пути домой, а не катил бы на этой разбитой «шестерке», которую он уже начинал тихо ненавидеть, по загруженной транспортом Большой Черкизовской…

Все тот же черный джип возник перед машиной Даура так неожиданно, что «бомбила» резко ударил по тормозам и одновременно бросил руль вправо. Однако избежать столкновения все равно не удалось. Раздался глухой удар, и Даура буквально швырнуло лицом на приборную панель.

Из джипа неторопливо выбрались трое крепких ребят, синхронно хлопнув дверцами. На вид каждому из них было никак не меньше двадцати пяти лет. Тот, что шел впереди остальных, широко раздвинул губы в улыбке, и Дауру показалось, что у него во рту сверкнула золотая фикса. Он продолжал сидеть без движения, не рискуя покидать свое авто.

Парень с фиксой ударил «шестерку» носком ботика по бамперу. Его дружок, белобрысый амбал в дутом пуховике и нахлобученной на затылок норковой шапке, потянул на себя ручку дверцы со стороны водителя. Его широкое скуластое лицо оказалось в салоне.

— Вылазь, черножопый, — негромко распорядился он. — Вылазь, вылазь. Чего ты сидишь теперь, как пенек? Иди посмотри на дело рук своих.

Он ухватил Даура за шкирку и выволок наружу. Тот даже не сопротивлялся. При всем своем желании он не сумел бы противостоять этим гориллообразным типам, а ко всему прочему, Даур и сам прекрасно понимал, что в данной ситуации виноват именно он. Наивному абхазу было невдомек, что подобные подставы в Москве происходят едва ли не на каждом углу. Благо дело, до сегодняшнего дня ему удавалось благополучно избегать сходных инцидентов. Но езда на машине — лотерея.

Парень с фиксой стоял, заложив руки в карманы.

Третий браток, с выглядывающей из-под куртки красочной татуировкой на шее в стиле героя известного фильма «От заката до рассвета», воспользовавшись тем, что вниманием Даура завладели его товарищи, слегка наклонился к «шестерке» и провел по тупому «носу» небольшим кусочком наждака. На корпусе осталась характерная отметина с содранной краской. «Татуированный» спрятал наждак и разогнулся.

Блондин вывел Даура вперед, подталкивая его кулаком в спину.

— Вот он, Шумахер сраный! Глянь, Темыч, какой кадр? Чурка недобитая, — блондин явно апеллировал к парню с фиксой, и Даур резонно решил, что именно тот и является старшим в их трио. — Сидит в своем дришпаке, окопался, мать его. Еле выковырял. Че рот раззявил, образина? — вопрос уже был обращен к самому Дауру, и для пущей убедительности блондин сопроводил его очередным болезненным тычком промеж лопаток. — Глянь, что ты наделал? Ты по-русски хоть понимаешь? Или нам переводчик понадобится?

— Не понадобится, — подал наконец голос тот, кого подельник назвал Темычем. — Я по глазам его блудливым вижу, что все он отлично понимает. Да, хачик?

— Да, — выдохнул Даур. — Я все понимаю, да? Понимаю, что виноват, но…

— Какие «но», хачик? — Темыч надвинулся на него, как локомотив, и горец невольно отступил назад. — Ты хоть врубаешься, на сколько попал? Ты бригадную тачку поцарапал! Видишь, вмятина?

Узкий палец с вытатуированным чуть выше средней фаланги синим перстнем ткнул в направлении заднего крыла джипа. Даур проследил за ним взглядом и действительно увидел характерную вмятину. Молодому человеку было невдомек, что она была там еще задолго до сегодняшней «аварии». Такое ему просто не приходило в голову. Даур до сих пор верил людям на слово. Он перевел взгляд на свою «шестерку» и заметил содранную краску. Татуированный дружок Темыча стоял рядом с невозмутимым видом, перекатывая на зубах изжеванную спичку.

— Вижу…

— Он видит! — вновь вклинился в дискуссию блондин. — Это хорошо, что ты хоть что-то видишь, образина! Как же ты тогда нашу тачку не заметил? Такого-то крокодила! Прыщи на носу считал, что ли?

— Знаешь, сколько такую вмятину заделать на сервисе стоит, хачик? — с ухмылкой поинтересовался Темыч.

Даур не знал. Но разумно полагал, что сумма должна выглядеть внушительно. Взгляд Даура метнулся в сторону, и он мысленно прикинул, сколько времени ему потребуется на то, чтобы завладеть оставшейся в салоне его машины монтировкой. «Татуированный» словно разгадал ход его мыслей и сместился к пассажирской дверце «шестерки».

— Че ты зенками крутишь, хачик? — ноздри Темыча свирепо раздулись. — Знаешь или нет?

— Нет, не знаю… Только мне…

— А я тебе скажу, — оборвал его Темыч. — Это стоит пять штук.

Даур гордо вскинул голову. Услышанное приободрило его.

— Хорошо, да? Я отдам.

— Чего ты отдашь?

— Пять тысяч, — молодой человек полез в карман куртки и выудил из него несколько сотенных купюр. — У меня сейчас с собой только три, но я смогу завтра…

Блондин раскатисто засмеялся. «Татуированный» выплюнул спичку и тоже улыбнулся. Темыч, напротив, ничего смешного в этом не узрел. Его лицо буквально побагровело от злости.

— Ты че, издеваешься, хач? — процедил он сквозь зубы. — Совсем башка дырявая? Кому нужны твои вшивые фантики? Я с тобой про нормальные деньги говорю! Понял? И если я сказал пять штук, это значит пять штук. Баксов, осел! Баксов!

— Баксов? — опешил Даур. В горле у него мгновенно пересохло. — Так это же…

— И эти деньги нам нужны сейчас, а не через год, — Темыч продолжал распаляться, словно и не слыша жалкого бормотания молодого человека. — И не через десять лет. Гони бабки, мудила черножопая!

— У меня столько нет…

Даур отступил к машине, но Темыч тут же стремительно подался вперед и цепко ухватил абхаза за плечо.

— А меня это волнует?