– Вот уж воистину! – прошептал император.

Он опустил руку с тетрадью. Боль и недоумение в душе всё росли. «За что я лишился ее?! И почему она не хочет даже поговорить со мной?..» Тут внимание его привлекла синяя полоска ткани, выглядывавшая из-под чистых листов пергамента, на нижней полке шкафчика. Он положил тетрадь на место, наклонился, приподнял стопку листов и вынул небольшую книгу, из которой торчало несколько закладок – тонких полосок из синего шелка. Это был «Ипполит» Еврипида. Феофил открыл на первой закладке и прочел:

На полях было написано почерком Кассии: «Огонь страстей гаси водою слез».

«Однако же!» – подумал Феофил. Он открыл на следующей закладке – это был диалог старого раба с Ипполитом:

На полях стояло псаломское: «Все боги язычников – бесы», – и ниже: «Наказание гордому – падение его». Напротив слов Ипполита: «Бог, дивный лишь во мраке, мне не мил», – стоял маленький крестик.

Феофил, на миг закрыл глаза, а потом подошел к столу, сел и продолжал читать места, заложенные шелковыми лоскутками:

На полях было написано: «Терпением вашим стяжите души ваши».

«Многими скорбями подобает нам войти в царствие небесное», – прочел император схолию на полях. «Боже!» – он провел рукой по лбу и раскрыл на следующей закладке:

На полях стояло: «О, да!» Феофил перевернул страницу.

У последней строки Феофил прочел на полях подчеркнутое: «Сделаемся мертвыми по отношению ко всякому человеку».

«Да!» – написала Кассия на полях. Феофил встал, прошелся по келье от стола до двери и остановился. Эта книга, спрятанная у игуменьи в келье, синие закладки, пометки на полях дали ему ответ – и такой ответ, на какой он едва ли надеялся, идя сюда. Теперь он знал, почему Кассия не вышла встречать его, почему не хотела говорить с ним, почему заперлась от него в соседней келье: как и он, она до сих пор спорила с Кипридой!

Император несколько мгновений смотрел на дверь, за которой скрывалась игуменья, снова подошел к столу и продолжал читать.

«Увы! – стояло на полях. – Но Богом моим перейду стену». Феофил устремил взгляд в распахнутое окно. Да, жизнь его строилась совсем не по его заказу… с тех пор как он встретил ту, которая… страдала от того же самого! «Богом моим перейду стену»? Что-то у него до сих пор не выходило… Как полез на эту стенку, так и лезет по сей день! Плохо молился, должно быть? О, да! А вот она-то, она – хорошо молилась тут, в монастыре?

«Но может быть, – ужалила вдруг Феофила мысль, – она после тех смотрин… полюбила еще кого-нибудь? Может, и в монастырь ушла поэтому?.. Ведь она не сразу ушла, так может…» Только ревности недоставало еще ему для полной чаши!..

Но под следующей закладкой он нашел сетование Ипполита, начинавшееся со слов:

У строки: «Что жены зло, мне доказать не трудно», – на полях стояла жирная точка. Император побледнел и закрыл глаза. «Чрез женщину излилось зло на землю»…

На этом месте кончались синие закладки. Но Феофил читал дальше.

Господи! «Гляди, вот дождешься, нарвешься на какую-нибудь умницу», – сказал ему тогда Константин… Да, Афродита сыграла с ним коварную шутку!

«О, да! – подумал он. – И доказательство – то, что я здесь!.. Мой бедный друг, ты был прав! Свершилось: я полез на стенку… и не какую-нибудь, а монастырскую!» Тут он обнаружил еще одну сбившуюся закладку и под ней прочел:

Вдоль этих строк на полях была проведена вертикальная черта.