украдкой ищет примирения … Но следует ли мне понимать, — встряхнувшись, сфокусировал он взгляд на мне, — что надобность в этой чудесной машинке означает, что Вы так и не нашли искомый кустарник?

Я невольно дух перевел. Это невнятное бормотание вызвало у меня в памяти старую фразу о том, что от гениальности до безумия — один шаг.

— Да нашел я его! — с готовностью отрапортовал я, как и положено исполнительному заместителю. — И сигнал вызова установил, только не знаю, как его активировать. Вот хотел попросить Вас объяснить мне.

— Сегодня, после нашего возвращения, — задумчиво прищурился он, — у меня еще несколько встреч … Скажем, во второй половине дня — Вам удобно?

Я чуть не обалдел. Вот нашелся же кто-то, кому пришло в голову поинтересоваться, что, как и когда мне удобно!

Но почему этот кто-то темным оказался?!

— Да, вполне, — охотно согласился я. — И, может быть, Вам будет удобно какое-то время мне регулярно назначить? На тот случай, если вопросы по текущим делам возникнут, чтобы оперативно решать их.

— А у Вас уже возникли вопросы? — вскинул он массивную бровь с хитрой усмешкой в глазах.

— По правде говоря, да, и много, — честно ответил я, и торопливо добавил: — Если Вы не возражаете.

— Ни в малейшей степени! — чуть притушил он усмешку в глазах, полу-прикрыв их веками. — Мы можем даже прямо сейчас начать — с того вопроса, с которым Вы пришли сегодня.

Блок! Нет, стоит. Ну, ладно, он сам то же самое сделал.

Не вдаваясь в личные подробности, я описал ему Аленки блок и мои действия по проникновению через него.

— Мой дорогой Тоша! — зажмурился он с выражением чистейшего удовольствия на лице. — В самом ближайшем будущем Вам непременно нужно будет работать с нашей восхитительной Татьяной. И ее не менее удивительным Анатолием, — добавил он, чуть подумав.

— А они здесь причем? — опешил я.

— Татьяна чисто интуитивно находит то, — мечтательно улыбаясь, объяснил он, — что Вы обнаруживаете аналитическим методом. Вдвоем Вы достигнете искомой цели самым кратчайшим путем. А Анатолию, — остановил он рукой мой следующий вопрос, — нет равных в умении отыскать дополнительные, скрытые на первый взгляд стороны любой цели.

Как по мне, моему наставнику нет равных в умении находить проблемы на свою — и не только свою — голову.

— Давайте пока остановимся на настоящем, — предложил я отсрочить эту блестящую перспективу как можно дальше. — Как мне управление этим блоком перехватить?

— Вот откуда даже у лучших из вас это несносное стремление все время что-то перехватывать? — поморщился он, как будто от досады. — Во-первых, для этого нужен большой опыт. Во-вторых, для незаметного контроля над блоком нужен очень большой опыт. Но ведь Вам же это и не требуется, правда? Вы всего лишь хотите увидеть, что находится за этим блоком.

— И как? — нетерпеливо подтолкнул я его.

— Покажите мне еще раз, как движутся его элементы, — ответил он в той же манере, в которой говорил с детьми и которая сейчас понравилась мне намного меньше.

Я несколько раз сделал широкое круговое движение рукой.

— Они все так движутся? — снова переспросил он с легким нажимом. — Все, без исключения?

Я со всего размаха хлопнул себя по лбу. Ну, конечно!

— Центр! — выдохнул я.

— Разумеется, — кивнул он мне с одобрительным видом. — В каждом блоке есть якорь, который, собственно, и удерживает его на месте. Это самая его стабильная часть, а со стабильностью всегда легче всего работать. Базовый элемент привлекает меньше всего внимания, поэтому в нем совсем несложно сделать небольшое смотровое отверстие. Но мой Вам совет: чтобы расширить угол обзора через него, Вам понадобится приблизиться к нему — и чтобы сделать это незаметно, Вам придется проявить изрядное мастерство.

— Это не вопрос, — беспечно махнул я рукой, услышав приближающиеся из кухни шаги.

Конечно, это была Марина. Которая уставилась на меня тем самым взглядом, под который лучше не попадаться. Я ответил ей своим, полным одновременно и сочувствия, и досады. Сочувствия, потому что я вдруг понял — просто понял — что знаменитой неуправляемости Марины пришел конец. А досады, потому что поприсутствовать при наступлении этого конца у меня явно не получится.

Ну и ладно. Зато у меня прямо сейчас получится что-то другое, не менее немыслимое еще совсем недавно — Татьяна обещала.

Она начала обучать меня взлому инвертации с теоретической части. Понятно, сразу видно свежую жертву классического образования. Если бы я так компьютерное дело осваивал, то так бы и застрял на древних языках. Нет, эту вступительную часть точно нужно изъять — и из курса, так и напишу в своей докладной записке, и из ее лекции. Вон дети вокруг собрались, нечего им голову не имеющей практического применения ерундой засорять.

А Света, кстати, наоборот — в самый дальний угол кухни забилась, и еще и лицо руками закрыла. Ох, люди — и как им правду о нас открывать?

Глава 16.8

— Татьяна, давай, хорош мне тут воду лить, — решительно сократил я время лекции в пользу практического занятия. — Ты мне алгоритм дай — пошагово — дальше я сам попробую.

Ну, вот это — другое дело! Ангелов в невидимости я всегда ощущаю, как легкий гул — так компьютер работающий ворчит. Причем, при его включении звук этот отчетливо слышно, а уже через пять минут он становится практически неразличимым фоном.

Дальше. Если инвертированных ангелов я вообще никак не ощущаю, это значит, что у меня фильтр подавления этого гула выведен на максимум.

Теперь самое интересное. Татьяна говорит, что невозможность взлома инвертации встроена в саму ее схему — как защита от дурака. В принципе, разумно — во многих программах продвинутые функции только в настройках содержатся, куда рядовой пользователь не полезет.

Ну и все, выводим фильтр подавление гула в ноль и поехали. Инвертируйся, Татьяна!

Дети, затаив дыхание, притихли.

Угол кухни громко охнул.

Потом охнул я — громче. Могли бы и предупредить перед тестированием о возможных побочных эффектах. У меня в ноль ушли бегунки всех фильтров — подавления и гула, и высоких, и низких, и голоса, и фона. И даже статического электричества. Прямо так по ушам ударило, что я дернулся и головой непроизвольно замотал, чтобы этот адский грохот из них вытрясти.

Зато сигнал получился не менее впечатляющий, чем вызов для той мысленной перемычки. И, в отличие от последнего, мы его сразу и повторили несколько раз, чтобы убедиться в устойчивости полученного эффекта. Пока у меня в голове от него не зазвенело.

Но уже зная, чего ожидать, я больше ни