помогая себе всем своим немаленьким весом, тянуть веревку вниз.

— Ты что творишь? — рявкнул проходящий мимо Борислав. Импровизированное дуло арбалета, еще и заряженного строго настрого запрещалось поднимать выше пояса. От неожиданности Прошка вздрогнул, дернулся. Арбалет вырвался из рук. Подпрыгнул. Практически натянутая тетива сорвалась, и болт со свистом вонзился между глаз инструктора. Бросив прощальный взгляд на торчащую из головы короткую стрелу, Борислав покачнулся и рухнул на землю.

Воцарилась гробовая тишина. Молодые дружинники, выпучив глаза, смотрели на бездыханное тело своего командира.

— Прош, ты это чего? — вымолвил, наконец, кто-то из них.

— Я починю, — заикаясь выговорил Прошка, как будто речь шла не о живом человеке, а о сломанной игрушке.

Не помня себя, он рванул в казарму за жезлом. Таскать его всюду с собой было неудобно, да и незачем. Когда вернулся, его товарищи все также стояли кругом у трупа инструктора, переговариваясь в пол голоса.

— Расступитесь! — приказал он.

Дружинники спорить не стали. Дали пространства. Борислав лежал на спине, уставившись в небо. В голове торчал болт. Вычищенные Прошкой доспехи блестели на солнце, как и было велено.

— Перевернуть надо! — заметил некромант.

Несколько молодых дружинников, взяв тело инструктора за руки и за ноги, не без труда положили его на живот.

— Теперь разойдитесь, — приказал Прошка.

Наслышанные о побочном действии черной магии, бойцы спорить не стали. Часть отбежала метров на десять. Наиболее впечатлительные предпочли и вовсе скрыться в помещении казармы, наблюдая за происходящим через небольшие, как здесь водилось, не застекленные окошки.

Прошка наклонился, открыл лючок. Поплевал на руки. Крепко сжал палку и резко, движение было уже худо-бедно натренировано, вонзил жезл. Борислав дернулся. Завыл, приподнялся, но тут же рухнул обратно и замер. Прошка проверил пульс на шее. Его не было.

Глава 11. Нашествие амазонок

Сказать, что Прошка запаниковал, значит ничего не сказать. Раз за разом он вонзал свой жезл, надеясь, что вот сейчас инструктор оживет, но этого не происходило.

«Похоже палка нализнулась» — предположил Прошка и от досады сел на траву рядом с бездыханным телом. Мучительно он соображал, что его теперь ждет. Скорее всего, трибунал, или как тут это у них называется? Потом либо штраф, либо превращение. Так Агафон с Яшкой рассказывали. При худшем раскладе порубят на части.

На штраф денег у Прошки не было. Не успел заработать. Оставалось только надеяться, что царь-батюшка не захочет лишаться некроманта. Хотя… Какой он теперь некромант?

— Дяденька Прошка! — раздался за спиной голос одного из молодых дружинников. Прошка обернулся и увидел перед собой Гаврилу. Самого юного, при этом самого сообразительного из их молодой поросли. — Вы стрелу то из головы вытащите. Эта она ему ожить не дает…

Прошка посмотрел на парня, потом на труп инструктора и… Хлопнул себя по лбу.

— Верно же. Молодец, Гаврюша!

Вытащить болт оказалось непросто, пришлось протолкнуть насквозь, предварительно обломав оперенье. Процедура оказалась, мягко говоря, неприятной. Помог Гаврила, который в таких делах ожидаемо оказался опытнее некроманта. Оно и ясно. Родился и вырос в этой среде. По охотам чуть не с пеленок ходил. Наконец, дело было сделано, и Прошка, у которого от волнения колотилось сердце, снова поплевал на ладони. Гаврила стоял рядом.

— Прятаться будешь? — поинтересовался некромант.

— Не! — замотал головой парнишка. — Посмотреть хочу. Можно?

— А не боишься? Вдруг облысеешь, или еще чего.

— Если бы лысели, — заметил Гаврила. — Ты бы, дяденька Прошка, тоже лысый ходил. Да все оживленные.

— Ладно, — пожал плечами некромант. — Смотри.

Должно быть, в десятый раз Прошка вонзил свой жезл в раскрытый люк и… Борислав ожил. Он не кричал и не бегал кругами, как другие. Просто сел. Огляделся по сторонам. Медленно поднес руки к седалищу, на лице отобразилась гримаса.

— Попа больно! — сообщил он. Затем уставился на Прошку и улыбнулся. — Прошка — толстый!

Слова звучали беззлобно и как-то по-детски. Как будто вещал не сорокалетний командир полка, а двухлетка. Встав на ноги, Борислав качнулся. Снова схватился за свой зад и повторил:

— Попа больно!

— Что это с ним? — изумился Гаврила.

Прошка, который от всего происходящего потерял дар речи пожал плечами. Рана на переносице инструктора на глазах зарастала кожей. Борислав топтался на месте, вращал головой. Молодые дружинники стали медленно подтягиваться ближе к ожившему командиру.

— Вы как? — поинтересовался кто-то.

— Попа больно! — в третий раз, уже без гримасы повторил инструктор. — Прошка — толстый!

— Совсем крыша съехала, — заметил Гаврила.

— Это из-за того, что мозг повредился, — догадался некромант. Видел такое в фильмах про больницу и скорую помощь. — Теперь, заново всему учить придется, — со знанием дела заключил он так, как будто сам окончил медицинский.

Умолчать о происшествии было невозможно. Рано, или поздно, скорее рано, дружина странное поведение боевого товарища обнаружила бы. А потому Прошка, как самый виноватый, лично сходил к воеводе, который обитал в тереме неподалеку от казармы, чтобы повиниться. Вообще-то Борислав запрещал новичкам без разрешения покидать их учебный полигон. Но сейчас не возражал. Все больше сидел на полу и ковырял в носу, рассматривая извлеченное оттуда богатство.

Воевода пил чай, сидя на небольшой террасе позади терема.

— Можно? — стыдливо опустив голову поинтересовался Прошка. К воеводе его проводил один из дежуривших в этот день у терема дружинников.

— А! — обрадовался вояка. — Некромант! Давай, иди сюда. Как дела? Почему не на службе?

— Я тут это… — забубнил Прошка. — Командира нашего сломал. Нечаянно.

Набравшись смелости, он рассказал воеводе, как все вышло. Того, как выяснилось, заинтересовал не сам факт вывода из строя одного из лучших дружинников, а характер травмы, который привел к такому результату.

— Выходит, — сделал он вывод. — Если рогатым, пока они еще мертвые, бошки сверлить, они дурачками будут? И воевать не смогут?

— Выходит так! — согласился Прошка.

— Да ты садись, садись, — заволновался воевода. — На вот тебе чаю. Надо стратегию обсудить. Да мы с такими знаниями Кощея в дугу согнем. Надо для дружины методичку подготовить. Ты писать умеешь?

В итоге Прошку не наказали. А лучше всего было то, что уже к вечеру вместо травмированного на производстве Борислава, к молодым дружинникам прислали нового командира. Он вошел в казарму перед отбоем. Снял шлем.

— Ну здорово, смена! Как жизнь?

Прошка от радости чуть не запрыгал на месте. Перед ним стоял во всей своей красе новый командир учебного полка дружинник Агафон.

С таким командиром учеба пошла, как по маслу, и через неделю все без исключения молодые курсанты, включая не очень молодого Прошку, успешно сдали экзамены. Сложнее всего пришлось со злосчастным арбалетом. В тот момент, когда свой навык поражать мишени должен был демонстрировать