же сесть на тот автобус, что должен будет нас довезти до самого дома! Гораздо быстрее получится, чем если мы станем сейчас ждать на этой остановке тот свой, не пришедший вовремя.

И так Сью и сделала. Только когда они вышли из автобуса — оказалось что вся дорога, отсюда до нужной им остановки, разрыта и покрыта песком, камушками и кусками разбитого асфальта.

— Так, тааак… — сказала Сью, — И как же мы тут будем пробираться?.. Должно быть следовало бы проехать ещё остановку и выйти на следующей — там нам бы нужно было идти через дорогу. Тогда мы бы дольше с тобой шли, но зато уж — по ровному асфальту… Но, что ж… Автобус уже уехал, а следующий только через четырнадцать минут. Значит так надо. Я, почему-то, вроде бы, понимала что стоит выйти именно здесь… Странно. Ну да ладно, Драм… Пошли, если ты не против.

Конечно Драм не был против, ведь ему самому совершенно не нужно было шагать по пыли и ухабинам. Всё, что ему предстояло — так это просто смотреть вокруг из сумки по сторонам и наслаждаться весенним тёплым деньком. Что он и сделал. Хотя и расстроился, конечно, из-за того что Сью теперь придётся шагать по неудобной дороге. Расстроился очень сильно. Ведь он всегда так расстраивался — чуть только что-нибудь вдруг пойдёт не так. А Сью, пробираясь среди куч песка и щебня, с тяжёлыми сумками, стала вдруг напевать:

— Я бежала к тебе

По бездорожью…

Это была новая песенка — та, которую Сью сочинила сейчас, прямо по пути через разрытые кем-то дороги.

— И казалось мне… Казалось, ка-за-лось… что же мне казалось?.. — раздумывала Сью, прерывая песню, — Что ты такой же…, — Навпевала она дальше, а Драм, наконец-то спросил:

— А это чья песенка?

— Это? Моя. Новая, — ответила Сью, — Это я сейчас сочинила так: "я бежала к тебе по бездорожью", из-за того что увидела все эти ухабины и стала по ним пробираться. Ведь это очень похоже на песню!..

— Да? — удивился Драм.

— Да, да. Очень многое в жизни так часто похоже на песню!.. — заявила радостно Сью, перешагивая через огромную дыру в бывшей дороге. — И иногда ещё — на фильмы. Или книги. Вот так идёшь, и что-нибудь с тобой такое случается, что ты вдруг и понимаешь сразу — вот это как в фильме, или в книжке, или в песенке. И сразу начинаешь сочинять.

— А я и не знал, что ты сочинять умеешь… — удивленно раскрыл глаза котёнок и стали они большими, пребольшими, — Я никогда бы не мог подумать!

— А я и сама не могла подумать. Не могла — в те, предыдущие дни, что мы провели с тобой вместе. Хотя, при этом, я раньше уже сочиняла и не раз. Но если вдруг я на время это делать перестаю, по какой-то причине, то мне уже кажется, что я этого вовсе и не умею и не смогу больше никогда. Вот так оно кажется. А потом вдруг — идёшь, идёшь, да вдруг и начнёшь сочинять — вот так, просто.

— Здорово… — задумался котёнок. — А как, же это так можно — считать, что ты не умеешь, если ты, на самом деле, умеешь?

— Не знаю. — покачала головой Сью, — Наверное очень просто. Если бы я думала, что умею — тогда бы, наверное, на самом деле и не умела. А раз я могу считать, что не умею — так, на самом деле, умею.

— А как это?.. — ещё больше запутался Драм.

— А это очень просто. Потом ты, возможно, поймёшь. Это — как если ты будешь считать себя умным, так ты, наверное, на самом деле глуп. А вот если ты будешь считать себя глупым — так ты, уж наверное, хоть на немножко, но и умён. Смотри! — резко остановилась Сью, — Да это же словно как в сказке!

— Что? — завертел головой Драм, пытаясь найти что-нибудь чудесное или волшебное вокруг. Но увидел только лишь огромные трубы, которые шли где-то вдоль дома, а потом — прямо над ними, вдруг становились высокой аркой, под которой свободно можно было пройти, и с другой стороны уходили к автомобильной дороге. — Вот это?.. — указал он на них, — Это как в сказке?

— Не-еет!.. — восторженно заявила Сью, — Там, дальше! Одуванчики! Ты посмотри — сколько их!

Драм посмотрел и, попробовав, было, ответить на вопрос Сью, опять очень сильно расстроился. Ведь понял, что он не умеет считать до такого большого количества. И, не зная, что ответить — он только кивнул головой.

— Они такие… — продолжала Сью, — Белые!.. И воздушные!.. Словно в сказке! И тропинка такая среди них!.. Словно… Словно как с картины! Пойдём… Пойдём, тогда, по ней, Драм. Хотя есть уже слева асфальт, но я, всё равно, не удержусь от того, чтобы пройтись здесь — по этой дороге! Это так чудесно!!! — и Сью медленно пошла по тропинке, хотя медленно идти было, наверняка, достаточно тяжело с такими тяжелыми сумками. — Ты посмотри только, ка-ка-я красота!.. — сказала она, и совсем остановившись на тропинке, — Да ради того, чтобы иметь возможность пройтись по такой тропинке можно было и дольше поблуждать по разваленным тротуарам! Это просто невероятно, Драм! — до самой автобусной остановки Сью больше ничего не говорила. И только уже стоя под козырьком, который прятал её и Драма от яркого солнышка, что светило теперь уже совсем по летнему, и положив свои сумки на скамеечку, Сью вновь заговорила. И сказала она вот что, — Ты видишь, как всё хорошо получается?.. Мы, всё-таки, здесь, на остановке, а уже через пару минут в картах обещают нам нужный автобус. Так вот — не прекрасно ли то, что мы не просто с тобой доехали до дома, как могли бы, сядь мы на тот самый, первый автобус, что вовремя не пришёл — а в пути набрали ещё столько с собой впечатлений, хороших вещей — например мороженого, радости, и успели помочь другим?.. Вот смотри — сядь мы тогда сразу, на этот, наш первый автобус — мы бы с тобою не встретили добрую бабушку и не подсказали бы ей — когда придёт автобус, а затем и то, где есть гречка получше. Ведь так?..

— Так. — сказал Драм, — И она