– И потом, что еще могло произойти? Что, ее могли похитить?

– Это ее муж так думает, но я, признаться, сильно сомневаюсь.

– Вот видите. У нее врагов нет. Ее всерьез-то никто не воспринимает – она безобидная, как птичка. И к тому же жаловалась она мне в письмах, что у нее жизнь пустая, скучная. Так и ушла, наверное! Глупо, конечно, опять она советов моих не послушалась, а я ей говорила, не валяй дурака, у тебя все есть, о чем другие только мечтать могут…

– Могла она, по-вашему, вернуться к прежней компании? Вам неизвестно, Алина с ними не возобновляла контакт?

– Аля – нет… – Катя усмехнулась. – А вот они – да!

Она кинула на Киса взгляд, который можно было бы назвать торжествующим. Кис, поглядывая на ее возбужденное лицо, ожидал продолжения, но и Катя ждала вопроса. Тогда он его задал:

– Что вы этим хотите сказать?

– То, что я была права! – выпалила Катя. – Я ее сразу предупредила, что нельзя с Марго связываться, хорошего не жди!

Она замолчала, смакуя собственную правоту, и Кису снова пришлось отвлечь ее от сладостного самосозерцания:

– Я вас правильно понял: Марго возобновила контакт с Алиной?

– Именно. И знаете зачем? Чтобы выпросить у Али обноски! Видно, совсем плохи ее дела!

– Да как же Марго ее нашла? Ведь, как вы сказали, Алина сбежала, адреса не оставила и со своей стороны контакт с бывшей подругой не возобновляла?

– Не знаю. Аля мне только написала, что Марго каким-то образом нашла ее адрес и прислала ей письмо.

– Письмо!.. И в письме попросила вещи?

– Ну да. Написала, что просит Алю помочь ради старой дружбы или что-то в этом роде.

– И примерно когда Аля получила это письмо, вы знаете?

– Пару месяцев назад, по-моему.

– А нынешний адрес Марго вам неизвестен? Может, она живет на прежней квартире? Аля не упоминала?

– Нет. Не знаю, знает ли Аля, а я не знаю. И знать не хочу, прошу заметить.

– Заметил. Что еще было в письме Марго?

– Я уже не помню точно. Но смысл у Марго был такой, что нехорошо, мол, старых друзей забывать, смотри, в гости к тебе придем всей компанией…

Кису не хотелось признаваться, что он читал письма Кати к Алине. Но в ее письмах не было никаких комментариев типа «я тебя предупреждала и была права», что ему показалось довольно странным. Он решил зайти с другой стороны:

– Кроме писем, вы еще как-то общаетесь? Перезваниваетесь?

– Иногда. Но если вы имеете в виду, что она мне что-то еще по телефону говорила, то нет. По телефону – это так, про здоровье, про родителей моих спрашивает и так далее. Аля, во всяком случае. У нее там этот секретарь все время вертится, подслушивает. Так что у нас с ней исключительно светские разговоры. Я, конечно, другое дело, я могу себе позволить что-то сказать, он же не слышит. А Аля только на вопросы отвечает. Вот, например, несколько дней назад я ее спрашиваю: «Как там Пасечник, все еще побирается, обноски выпрашивает?» А Аля мне в ответ: «И не только». Понимаете, она из-за секретаря так отвечает, не хочет вслух говорить. Ну, я догадалась: «Что значит «не только»? – говорю. – Неужто ты ей и деньги даешь?» Ну, Аля подтвердила… Я ей, знаете, прямо так и сказала: «Да гони ты эту дрянь Марго, не давай ей ничего! Я тебя еще тогда про все предупредила, когда ты к ней в Москву собралась уезжать? Предупредила! Может, ты наконец советы научишься слушать? Так вот, мой тебе совет: гони Маргошку, и баста!» Так и сказала ей, что вы думаете!

– А что Алина?

Катя пожала плечами и ничего не ответила, отчего-то покраснев.

– Значит, секретарь подслушивает разговоры?

– Так мне Аля сказала.

– Если он подслушивает по параллельному аппарату, то ваша конспирация ничему не служит – он слышит вас обеих!

– Не знаю, Аля не говорила как. Просто у нее доверия к нему нету. Противный тип, замечу между прочим. Так на меня посмотрел, когда я пришла! Вроде как на мне этикетки вывешены, а на них цена каждой вещи. И презрительно отвернулся – недостаточно дорогая цена, видать… Я бы на Алином месте нажаловалась на него мужу да и выгнала бы его к черту. А Аля говорит: «Противный – не доказательство. А жаловаться на него не за что. Он ведет себя безупречно». Ну выдумала бы, что он к ней в отсутствие мужа приставал! Тоже мне, премудрость великая! Но она не хочет – слишком порядочная. А какой, скажите мне, смысл быть порядочной с непорядочными людьми?.. Поэтому мы все в письмах друг другу пишем. Так что давайте-ка я лучше принесу вам их. Если они вам помогут Алю найти – то в добрый час. А найти ее надо, и поскорее, а то опять глупостей наделает. Уйти от такого мужа – ну скажите мне, это же уму непостижимо! Ради чего, я вас спрашиваю? Куда? Я всегда за нее беспокоилась, она ведь как ребенок! Вечно идеи какие-то, вечно решения принимает самые несуразные!

Катя подняла свое грузное тело из кресла и отправилась за письмами Али.

…Пять минут протекли с убийственной медлительностью, напрягая их тяжелое молчание каждым содроганием стрелки. Аля судорожно искала какую-нибудь разрядку, понимая, что пребывание с Филиппом наедине было опасным.

– Я есть хочу, – сказала она небрежно. – Давай поедим, а?

Филипп подумал.

– Вообще-то я тоже хочу есть… Посмотрим, что тут у них можно найти.

Они мирно подкрепились найденными консервами, словно ничего особенного не происходило, словно они были добрые друзья, которые делят не первую и не последнюю трапезу. Аля не была голодна, она так нервничала, что ее даже подташнивало, но сделала вид, что голодна, и ела с наигранно-беспечным, здоровым аппетитом, лишь бы как-то заполнить опасное время наедине с Филиппом.

Ее актерские усилия имели неожиданный положительный результат: холодящий спазм в животе начал понемногу рассасываться, отпускать. Аля даже повеселела.

Она вымыла тарелки и чашки, чувствуя на своей спине взгляд Филиппа. Закончив, она повернула к нему честно-сонное лицо со слипающимися глазами.

– Я хочу спать, Филипп, я умираю, как хочу спать!

Он колебался. Ему не хотелось ее отпускать.

– Скоро уже звонить, – неуверенно сказал он.

– Еще не скоро, Филипп, еще почти полтора часа есть. – У Али язык с трудом поворачивался. – Я этой ночью почти не спала… – сонно лепетала она.

Филипп глянул на нее и согласился.

– Ладно, иди спи. Около трех я тебя разбужу.

«Да, у меня несомненно талант», – подумала Аля и произнесла вслух:

– Ты милый, – и пошла, покачиваясь, наверх. – А ты что будешь делать? – спросила она с лестницы.

– Тоже спать.

Поднявшись на чердак, Аля некоторое время прислушивалась – никаких признаков, что Фил намерен войти к ней, не было. Судя по всему, он действительно хотел спать и растянулся на диване в гостиной.