– Но он оставил ей по завещанию только вазу, – резюмировала я.

– Вазу? Какую еще вазу?

Я вытащила из сумочки фото и протянула Андрею.

– Вам не знакома эта вещь? – спросила я.

– Нет. Впервые вижу. Так, значит, эта ваза была единственным, что полагалось Лизе после смерти Леонида?!

– Именно.

– Но это значит, что ее исчезновение никак не связано с наследством Митрохина!

– Это еще ничего не значит, – буркнула я и спрятала снимок обратно в сумку. – Вы уж простите, но мне пора. Важная встреча. Было приятно с вами пообщаться.

Я поднялась на ноги, прихватила свои вещи и босиком пошла по песку.

– Таня! – окликнул меня Андрей.

Я обернулась. Он все так же сидел на корточках и смотрел мне вслед.

– Так вы не держите на меня зла за вчерашний случай?

Я махнула рукой, мол, пустяки, и быстро пошла прочь.

Итак, если я хочу остаться в городе и никак не в качестве арестантки, как грозил мне Курбатов, то следует проявить осторожность. Собственно говоря, это не значило, что теперь я буду стороной обходить дом Солодова и редакцию. Отнюдь! Более того, именно на работу к моему разлюбезному приятелю я и собиралась. А осторожность проявлялась в том, что я бросила «Ладу» на соседней улице и пошла пешком, но опять-таки не в редакцию, а в тот крошечный дворик, затерявшийся между тесными рядами домов, где мне не так давно довелось встретить Анну.

Я присела на ту же самую скамейку и принялась ждать. Насколько я поняла, девушка время от времени прибегает сюда покурить, а значит, рано или поздно я ее встречу. И я не ошиблась в своих расчетах. Хотя ждать пришлось достаточно долго, но в итоге из-за угла дома вывернула знакомая фигурка в офисном костюме и с туго затянутым пучком волос на голове.

– Привет, – поздоровалась я с дочерью Солодова.

– Привет. – Девушка присела рядом со мной и, уже не таясь, достала из кармана пачку «Парламента». – А вы что тут делаете?

– Тебя жду, – честно призналась я.

Девушка чиркнула зажигалкой, затянулась и, выдохнув легкое облачко дыма, произнесла:

– Правда? А зачем?

– Помнишь, я все хотела, чтобы мою статью напечатали в газете твоего папы?

– Конечно, помню.

– Но мы так и не смогли найти с ним общий язык, а материал у меня и впрямь стоящий. Очень хочется, чтобы его напечатали, причем именно в «Петровске».

– Понимаю. А я чем могу вам помочь?

– Во-первых, – решительно заявила я, – прекрати называть меня на «вы», во-вторых, ты действительно можешь мне помочь.

Девушка вскинула на меня удивленный взгляд.

– Чем?

– Ты можешь познакомить меня с одним из сотрудников вашей редакции, я передам ему свою статью, а он напечатает ее под своим именем. Твой папа никогда не узнает, что эта статья принадлежит моему перу!

– Здорово вы... то есть ты придумала. Хорошо, я помогу. Давай свою статью.

– Нет. Я хочу лично передать ее в руки тому журналисту, под чьей фамилией она выйдет. Понимаешь, все же хочется получить некую мзду за свою работу. А о таких вещах лучше с глазу на глаз договариваться.

– Ты права. Я подумаю, с кем бы тебя свести.

– А ты давно в редакции работаешь? Всех сотрудников знаешь? – забеспокоилась я.

Аня стряхнула пепел с сигареты и кивнула:

– Конечно. Только не к каждому можно подойти с таким делом. Мало ли – вдруг папе передадут. Есть у нас и такие экземпляры: чтобы выслужиться, продадут за три рубля!

– Бывает, – вздохнула я. – Но знаешь, мне кажется, в редакции работает один надежный человек.

Девушка опять с недоумением уставилась на меня, но потом вспомнила, что в руках тлеет сигаретка, и сделала очередную затяжку.

– Какой еще человек?

– Я познакомилась с ним вчера совершенно случайно, когда вышла из редакции. Он стоял на крыльце и курил, я тоже остановилась, мы разговорились... Не знаю почему, но мне он показался именно таким человеком, которому можно доверить это дело. Можешь с ним меня познакомишь?

– Может, и могу, – пожала худыми плечами девушка. – Только как его зовут?

– В том-то и беда. Не знаю я. Знала бы – сама зашла в редакцию и спросила.

– Ну, это не беда. Опиши мне его. В принципе, я всех сотрудников хорошо знаю.

– Он невысокого роста, русые волосы. В принципе, самый заурядный. Вот только одежду он себе неудачно подбирает – она ему вся как будто велика, – описала я преследователя Диму и своего личного недруга.

Аня задумалась.

– Невысокого роста... – бормотала она, – русый. И одежду носит не по размеру...

– Именно. Вспомнишь, кто это?

– Ну, вроде как по описанию на Ваську Борочкина похож.

– Точно? – оживилась я.

– Не могу точно сказать. У нас тут добрая половина мужского коллектива подходит под это описание. Может, и не Васька. Может, Витька Сметанников. Хотя нет. Скорее Васька. Он действительно чудаковатый и одевается странно. Но с ним я тебе не советую связываться.

– Почему это?

– Он в редакции внештатником числится. Пишет от случаю к случаю, да и то ерунду сплошную. Если у тебя действительно хороший материал и он его притащит якобы от себя, то все тут же неладное заподозрят. Васька в основном сплетни мелкие по городу собирает – так, сущие пустяки. Могу посоветовать тебе Зою Соркину. Вот это спец!

– А с Васькой этим точно не стоит связываться? Мне он таким не показался. Может, все-таки сведешь меня с ним?

– Легко. Только ждать придется долго.

– Почему?

– Говорю же, он внештатник. В редакции появляется хорошо если раз в месяц. Как правило, он приходит, чтобы сдать новый материал и получить гонорар за прошлые статьи. Вот, например, вчера здесь был. А когда появится снова, сказать трудно, скорее всего, как напишет что-нибудь.

– А его телефона у тебя нет?

– Откуда? – улыбнулась девушка. – Я так тесно ни с кем из сотрудников не дружу. Так, общаемся в рабочее время...

– Жаль. А как же редакция связывается с внештатниками? Ну, мало ли что может случиться? Может, аврал и штатных журналистов не хватает.

– Такого у нас еще ни разу не случалось. Но на всякий пожарный все данные хранятся в папином компьютере – он же главный редактор. Так что, узнать у Зои Соркиной?

Пришлось соглашаться на Зою и вручать Анне свой номер телефона. «Потом как-нибудь выкручусь, – успокаивала я себя. – Скажу, что заключила договор с другой редакцией, и всего-то делов!»

Анна раздавила окурок ногой, сунула в рот мятную конфету и подскочила с лавочки.