Новости, которые я сообщил, Шелеста взволновали. Он подробно расспросил, как проходило ночное нападение боевиков на расположение полка, где и какими силами наносился удар, не выглядело ли это отвлекающим маневром. Может, рассчитывая на внезапность и панику, просто отвлекали основные силы, а сами нацелились на другой объект?..

— Вы имеете в виду склад вооружения? — задал я встречный вопрос. — Но гады наверняка знают, как усиленно склад охраняется. Попытка овладеть им вряд ли будет иметь успех.

— Зачем овладевать, — возразил капитан, — проще подорвать. Почему бандиты не попытались это сделать? Не захотели?

В защиту своей точки зрения Шелест приводил те же аргументы, что и Левка Арончик. Склады действительно были самым лакомым для боевиков объектом. И ответ на вопрос лежал на поверхности, но был настолько невероятен, что отвергался сразу. Думается, наши мысли совпали, но… Не могли же боевики снабжаться с этого самого нашего склада!

Сцена в хранилище между мной, прапорщиком Столбуном и примкнувшим к нам подполковником Хомутовым еще больше заинтересовала Шелеста. Он заставил дважды повторить рассказ. Я постарался передать подробности той ситуации, но, видимо, недостаточно убедительно.

— Пойми, Костя, — заметил Шелест, — важно не то, что человек сказал, а как, с какой интонацией, что отразилось при этом на его физиономии. По таким мелочам психолог способен определить не только характер, но еще и степень искренности наблюдаемой личности. Учись, пока я жив, пригодится. Спасибо потом скажешь.

— Уже низко кланяюсь, — шутовски поклонился я и тут же пожалел о допущенной бестактности. Обезьянничать не стоило.

— Ладно, солдат, со мной подобные вольности сойдут, но в другой ситуации можешь поплатиться…

— Понял вас, товарищ капитан.

— Не вздумай обижаться, — укорил Шелест. — Однако не забывай: мы живем в военной среде, где господствуют законы субординации. На том стоит армия…

А ночью, точнее поздним вечером, когда я, сменившись с наряда, уже залез в постель, случилось еще одно происшествие. Капитан Шелест, снова появившись в роте, нашел меня и взволнованно сказал:

— Вставай, Костя! Да поживее!

Дрему как рукой сняло. По пустякам капитан беспокоить не стал бы. Значит, что-то случилось серьезное?..

— Объясню потом. Поторопись и ребят своих поднимай. Я с дежурным по полку согласовал, что возьму из роты нескольких человек…

Через минуту наше отделение стояло возле палаток во главе с сержантом Зарубиным. Не было только Букета, еще находящегося в госпитале. С автоматами через плечо, переминаясь с ноги на ногу и позевывая, солдаты вопросительно смотрели на капитана. Радости на лицах не было. Сутки проторчать в наряде и лишиться желанного отдыха — приятного мало.

— Извините, братцы, — негромко сказал Шелест, понимая состояние ребят, — но дело неотложное… Короче, сами увидите. За мной бегом марш!

Я с удивлением обнаружил, что мы направляемся к КПП полка. Возле шлагбаума, освещенного фонарем, подвешенным на шесте, неторопливо похаживал караульный с автоматом на изготовку. Он тоже посмотрел на нас с недоумением, но тут Шелест наконец все объяснил. Предстояло тщательно осмотреть грузовую машину, которая должна вот-вот подойти, а потом, если потребуется, отправиться на ней к месту назначения, вероятней всего, в Ханкалу.

— Кому это потребовалось в такое время кататься? — брякнул я. — В поле сейчас запросто можно пулю словить.

— Или на фугас нарваться, — добавил Лева.

— Хорошо соображаете, парни, — усмехнулся Шелест. — Но позвольте заметить: ваши догадки годятся для нормальных людей. Для тех же, кто не в ладах с законом, сейчас самая подходящая пора.

— А можно узнать больше подробностей, товарищ капитан? — подал голос Зарубин.

— Справедливое требование, сержант. — Шелест поглядел на часы: — Что-то транспорт задерживается. Ну да подождем… А теперь слушайте. Про Вышневца вы знаете, про пистолет и патроны, которые у него нашли, слыхали. Самовольных отлучек за солдатом не замечено, посетители не приходили. Откуда у солдата могло оружие появиться, если…

— Если в полку, кроме как со склада артвооружения, больше взять неоткуда, — подхватил Арончик.

— Мы с Иванцовым тоже пришли к такому выводу, и за складом было установлено наблюдение. Дало это пока мало, но зацепки есть. Как раз сегодня удалось установить: в Ханкалу отправляется машина с боеприпасами. Ее только что загрузили.

— Дня им мало, — прогудел Зарубин.

— Значит, не хватило. — Шелест снова взглянул на часы, на сей раз с явным беспокойством. — Послушай, друг, — повернулся он к караульному, — может, имеется другой выезд из полка?

— Правильный только тут, — ответил караульный. — Мы регистрируем все въезжающие и выезжающие машины. Но, вообще-то, ограды нет. Если знаешь ходы, можно выбраться и в другом месте.

— А траншея? — воскликнул Шелест.

— Ее на колесном транспорте не проскочишь!

— Так она пока не везде отрыта, товарищ капитан. Не успели.

— О, черт! — выругался Шелест. — Мне же сказали — сплошная, круговая, охраняемая…

— Начальству, может, так и доложили, а на деле выходит настоящая показуха.

— Вот что, Зарубин, — распорядился Шелест, — оставь здесь двоих. Если машина все же подойдет, пусть непременно задержат. Караульный поможет. Остальные за мной к складу!..

Мы, конечно же, опоздали и никакого транспорта не обнаружили. Столбун, сдав объект под охрану, собирался уходить. На вопрос, где машина с грузом, прапорщик спокойно ответил: ушла минут двадцать назад.

— Почему через КПП полка не проследовала? — сердито спросил Шелест, тяжело переводя дух.

— Так туточки напрямки короче, — махнул прапорщик рукой в темноту. — Зараз на шоссе выскакивают.

— А почему ночью такой серьезный груз отправляете?

— Как прикажут, так я и сполняю… Да вы не волнуйтесь, товарищ капитан, там охрана, ребята надежные — не впервой.

Столбун говорил спокойно, пожалуй, даже слишком. Любой другой на его месте определенно замандражировал бы, увидев перед собой ночью следователя прокуратуры с вооруженными солдатами, задающего неудобные вопросы. Тут даже человек с чистой совестью почувствует себя неуютно, а этому хоть бы хны…

Когда, вернувшись в роту, мы остановились с Шелестом возле палатки, я все это высказал.

— Верно, Константин, — ответил он, — психологи в таких случаях говорят: сильной выдержкой обладает тот, кому есть что скрывать.

7

Утренняя ревизия склада, проведенная артвооруженцами под бдительным присмотром капитана Шелеста, ничего не дала. Отчетность была в полном порядке, придраться не к чему. Лишь вопрос о позднем вояже машины в Ханкалу повис в воздухе. Подполковник Хомутов начисто открестился от напраслины, заявив, что никогда не приказывал возить боеприпасы ночью. Его заместитель также ничего не ведал, кроме самого факта отправки груза. «Наверное, вчера с погрузкой задержались, — сказал он, пожимая плечами. — Может, поздно солдат прислали, вот и весь сказ…»