А мне почему-то вспомнилась Москва четырехлетней давности. Наплыв народа. Первые лица государства открывают траурный митинг. Столица склоняет знамена. Портреты в черных рамках на первых полосах газет. Телеочерки на телевидении. Трое погибших за демократию. Вне всякого сомнения, те парни шли на БМП с благими намерениями. Хотя БМП шли совсем в другую сторону. Так какой же подвиг совершили они?

Размышляя над этими фактами из нашей жизни, вспоминаю слова, без сомнения, великого писателя и демократа Владимира Максимова, сказанные им на исходе 1992 года: «Мы находимся в состоянии общественной шизофрении».

К этому могу лишь добавить, что болезнь была крайне запущена.

Дабы подтвердить максимовский диагноз, расскажу о подвиге троих «альфовцев» во время штурма больницы. Ну, а выводы, надеюсь, читатель сделает сам.

Итак, волей приказа «Альфа» была брошена на пулеметы.

Рассказывает сотрудник группы «А» майор В. Денисов:

— В районе морга, у гаражей одну из групп прижали к земле бешеным пулеметным огнем. Они залегли у маленькой стеночки, а крупнокалиберный пулемет прошивает ее насквозь. В группе уже четверо раненых. Батареи в станции садятся, и я еле слышу, как они просят о помощи.

Связываюсь с ними, спрашиваю — нужна ли помощь? Отвечают, что дело совсем худо. А у нас обещанной «брони» нет, но выручать ребят надо. Посылаю вперед четверку своих снайперов. Они-то и успели пройти всего метров тридцать, как попали под пулеметный обстрел, а потом их накрыли из гранатомета. Поднялись после обстрела трое из четверых. Слышу: «Маяк-один» к «Маяку-пять». Отвечаю: «Маяк-один, слушаю тебя». «У меня нулевой».

Поначалу не поверил, помехи в эфире большие, переспросил. Они вновь дали подтверждение — у них погибший. Им оказался снайпер Дмитрий Бурдяев.

Смертельное ранение Дима получил примерно такое же, как Геннадий Сергеев в девяносто третьем у Белого дома. Правда, рука была не задета, но пуля пробила легкое, сердце.

Лейтенант Дима Бурдяев. Мне о нем рассказал «кадровик» управления «А» подполковник Александр Горбачев.

Дмитрий вырос в Москве, с детства мечтал попасть в «Альфу». Однако, как известно, зеленых юнцов в группу антитеррора не берут, и Бурдяев, окончив среднюю школу, пошел работать электромонтажником. Потом срочная служба. После увольнения опять рабочий коллектив.

Только в 1991 году он был принят на службу в госбезопасность. Но пока не в группу «А», а в 7-е управление. В «семерке» служил хорошо, но постоянно просился в «Альфу». Через четыре года лейтенант Дмитрий Бурдяев стал бойцом подразделения антитеррора.

В Буденновске снайпер Бурдяев лично уничтожил несколько басаевских бандитов, прикрывал огнем выдвижение оперативной группы. Он погиб в снайперской дуэли с врагами.

Вторым погиб Дмитрий Рябинкин. Отличный парень, классный рукопашник. 24 года. Мужик смелый, рисковый.

Их группа прошла травматологический корпус, и там пулеметчик прижал их огнем. Еще несколько секунд — и у морга были бы и раненые, а может, и убитые. Выручил Рябинкин. Он в кувырке уходит в сторону и с колена снимает пулеметчика. И уходит под здание.

А тут команда отходить. Ну, командир: «Дима, оттягиваемся». Он, прикрывая ребят, привстал, и сразу же снайпер сверху, с третьего этажа, метров с тридцати убил его. Снайпера сняли, но Диму уже не вернешь.

Пуля террориста пробила каску. Снайпер засек его с первой очереди и выжидал, выслеживал.

Вообще он как жил — горел, так и погиб, словно сгорел. Когда после боя бойцы пришли на место гибели, увидели: кровь превратилась в пепел.

Володя Соловов оказался третьим в этом ряду. Там, у гаража, плотность огня оказалась такой, что всякое живое должно было погибнуть. Шаг сделал из-за угла гаража Игорь Зайцев — ранен. Его оттащили. Тем не менее трое ребят туда просочились. Как, трудно представить. Фантастика!

Они втянулись в парк перед больницей и втроем вели бой против батальона боевиков. Парк, разумеется, насквозь простреливался. Пулеметы рубили не только ветви, но и деревья в 10–15 сантиметров.

Спасла их небольшая земляная насыпь. Кто-то нарыл ее на счастье. Ребята залегли. Федора Литвинчука ранило в ногу. Володя ведет огонь и все время спрашивает: «Ты как, Федор?» Литвинчук держался, а потом «поплыл». Потеря крови. Соловов приказал третьему в их группе, Андрею Руденко, выносить Федора, а сам пошел вперед.

Представьте себе, он пошел один на басаевские пулеметы. Это подвиг? Да, подвиг, Володя жил и воевал под страшным огнем. Был ранен, но не отступил, двигался вперед. Ребята на связи услышали его слова: зацепило руку.

После ранения он продвинулся метров на двадцать — двадцать пять, залег за дерево, начал делать себе перевязку и был убит пулей в сердце. Его бронежилет оказался пробитым в нескольких местах.

Потом в дереве, за которым он лежал, как раз в том месте, где была голова Соловова, сотрудники насчитали двадцать шесть пробоин. А дерево — не дуб, клен.

После возвращения из Буденновска командир группы «Альфа» генерал Александр Гусев скажет: «Майор Владимир Соловов совершил подвиг. Тяжело раненный в руку, он вел бой. Благодаря ему нескольким бойцам удалось вырваться из «огненного мешка». Он был убит снайпером».

К сказанному хочу лишь добавить, что бандиты мстили даже мертвым бойцам группы «А». Более суток террористы не давали вынести из-под обстрела тело майора Владимира Соловова. Его под прицельным огнем держали бандиты. Товарищи Соловова предлагали рискнуть и попытаться вытащить тело, но командир группы «А» не хотел новых потерь. И только после жесткого давления руководства подразделения, заявления о том, что никакие переговоры не будут возобновлены, пока не дадут забрать тело, погибшего удалось эвакуировать.

Начальник управления внутренних дел в сердцах бросил Гусеву, мол, у меня милиционеры по окрестностям валяются, а вы из-за одного сотрудника ультиматумы ставите. На что командир группы «А» ответил, что это дело его совести, а мы своих товарищей на поле боя не оставляем.

Так погибли бойцы «Альфы». Еще несколько человек было тяжело ранено.

Рассказывает сотрудник группы «А» Александр Христофоров:

— Я шел в пятерке штурмующих, которая была от нашего отделения. Как обычно, отдан приказ, настроение у всех было не очень. Ведь задача, на мой взгляд, для спецподразделения нереальная.

Мы обошли хозблок и вышли к родильному отделению. Там одноэтажная пристройка столовой. С тыла нас никто не прикрывал, снайперов не было, совершенно открытое поле. Таким образом, путь отхода нам сразу отрезали. Хотя изначально никто отходить не собирался.

Войти внутрь мы могли только через одну дверь. Но дверь двойная — деревянная и поверх металлическая решетка. Двери закрыты на замки изнутри и снаружи. Да еще внутри дверь охраняло двое террористов — мужчина и женщина. Они время от времени стреляли через нее, подбадривая себя криками: «Аллах акбар!»