- Есть такой старый фильм. «Воспламеняющая взглядом».

- Это крайности. С вами все будет обставлено культурно. Скорее всего, вы будете по-прежнему жить у себя дома, будете по-прежнему учиться в университете, только после занятий вас будут исследовать. Не бесплатно. Думаю, вам отвалят столько денег, сколько вы попросите, вы слишком ценны для них, чтобы торговаться.

- А если я откажусь?

- В конце концов вы согласитесь. Вам не будут угрожать, не будут делать гадости. Просто однажды вы захотите сотрудничать с ними. С вами будут работать лучшие мастера психологического воздействия, а работу настоящего мастера объект не замечает. Если у вас нет особого предназначения, вам не уйти от этой судьбы.

- Особое предназначение - это мессия или антихрист?

- Или какая-то новая сила того же порядка.

- Может, мне просто пойти и сдаться?

- Может быть. Только я посоветовал бы не делать этого до завтрашнего вечера. Сейчас в ФР, а пожалуй, уже и в ФСБ, творится такой бардак, что возможны всякие инциденты. Допустим, объявить в розыск вас успели, проставили высшую категорию, а проинструктировать об особенностях задержания забыли. И ни в чем не виноватые менты будут думать, что берут опасного террориста. Если хотите сдаться, езжайте куда-нибудь, где вас будут искать, но не в первую очередь. Тогда вас найдут как раз вовремя и на контакт с вами пойдут осторожно, продумав все до мелочей.

- А если я не хочу сдаваться?

- Тогда не сдавайтесь. Не исключено, что это подает сигналы ваше подсознание, которое уже осознало предназначение. Доверьтесь ему, и не совершайте необратимых поступков, пока не будете полностью уверены, что все делаете правильно.

- Боюсь, что мне придется сдаться. Я не могу жить на улице, как бомж, а ехать мне некуда. У меня, в конце концов, нет денег - наличных я не ношу, а личным счетом без мобильной связи воспользоваться не могу. Борман залез во внутренний карман и вытащил две толстые пачки банкнот.

- Сто тысяч евро. Десять миллионов рублей. Этого вам хватит надолго. Кроме того, я не уверен, что вам нельзя пользоваться мобильной связью.

- Но запеленговать сигнал - это же плевое дело!

- Сделайте так, чтобы не запеленговали. Сформулируйте нужный приказ. Я знаю, вы не любите пользоваться своими способностями без необходимости, но, если припрет, почему бы и нет?

- Ну ладно, деньги у меня есть. Спасибо. Но все равно - куда мне деваться? У друзей меня быстро найдут, в гостиницах обязательная регистрация, в самолетах и поездах - тоже.

- Вы можете телепортироваться.

- Куда?

- Туда, где вас не найдут. Туда, где вы сможете комфортабельно прожить столько времени, сколько вам потребуется.

- И где же находится такое место?

- Не знаю. Но… когда вы телепортируетесь, как вы формулируете приказ? Указываете географические координаты или мысленно описываете место, где хотите оказаться?

- Думаете, если я скажу, что я хочу оказаться в месте, удовлетворяющем каким-то условиям, я там окажусь?

- Попробуйте. А если не получится, всегда можно найти выход. Мне бы ваши способности… Например, зарегистрируетесь в аэропорту, а потом поменяете регистрационную запись.

- А проверка в точке прилета?

- Временно восстановите запись и тут же снова исправите. За несколько минут, когда запись будет отражать ваши настоящие данные, вас вряд ли успеют засечь. Можете сами посчитать вероятность, что люди, которые вас ищут, обратятся к конкретным данным именно в те минуты, когда эти данные отражают реальность. Напрягите фантазию! Попробуйте поменять свою внешность, сотворите себе новые документы, господи, у вас столько возможностей!

Больше говорить не о чем. Я вылез из ржавого «Москвича» и пошел к выходу со стоянки. Маринка бросилась ко мне. Она спросила:

- Что такое? Он тебя послал?

Я пожал плечами. Не хотелось рассказывать ей все, что я услышал от Бормана. Лучше это сделать попозже, когда я успею переварить эту информацию, хотя бы частично. Но Маринка не унималась.

- Он тебя послал?! И ты пошел?! Игорь! Что ты делаешь?! Тебе же не выжить без его помощи! Ты же убил мента! Думаешь, тебя просто арестуют и все? Да тебя убьют при задержании! Ты даже не успеешь ничего понять! Ты что, этого не знал?

Я действительно не знал об этой ментовской традиции. Борман мог бы просветить меня в этом вопросе. Впрочем, он говорил что-то похожее, но в более мягкой форме. Не хотел пугать?

Маринка продолжала что-то верещать. Это начало действовать мне на нервы, и мне пришлось повысить голос.

- Замолчи! Не дергайся! Все нормально. Мы поговорили, он не послал меня. Сейчас мы зайдем в эту подворотню, и, если там не будет людей, мы телепортируемся туда, где никто не догадается нас искать. А если не хочешь, можешь не телепортироваться.

Мы зашли в подворотню, и там никого не оказалось. Мы телепортировались. Но перед этим я уничтожил все жучки, которые могли быть нацеплены на нас. Борман прав, осторожность превыше всего.

Серая пауза, а потом мир зеленеет. Я вдыхаю воздух и понимаю, что это уже не Москва. Я оглядываюсь по сторонам и понимаю, что ни климатическая зона, ни часовой пояс не изменились.

Мы стоим на грунтовой дороге, когда-то давно проложенной тракторами, и успевшей с тех пор зарасти травой по колено. Это деревенская улица. По одну сторону дома, по другую - огороды. Полная тишина, слышно только, как поют птицы и стрекочут насекомые. Окна закрыты ставнями, двери заколочены. Похоже, деревня заброшена, в подмосковной глубинке таких деревень большинство. Мы идем по заросшей улице в одну сторону, потом в другую. Никаких сомнений - в деревне никого нет.

Я восхищаюсь прозорливостью того-что-живет-во-мне. Действительно, здесь нас никто не будет искать. Я на всякий случай прислушиваюсь, но в звуки природы не вторгается ничего похожего на гул недалекой дороги. Видимо, мы в настоящей глуши, и неважно, что до Москвы может быть меньше ста километров. Впрочем, скорее всего, Москва дальше - смог распространяется километров на 150. Я спрашиваю Маринку:

- В каком доме будем жить?

Она показывает пальцем на самый большой, кстати, мы материализовались именно напротив него, и тут же спрашивает:

- Что это?

Этот вопрос можно трактовать по-разному, я выбираю самый простой вариант:

- Деревня.

- Какая деревня?

- Заброшенная. Здесь никто не живет уже несколько лет. Здесь никто не будет нас искать. Здесь мы в полной безопасности.

- А где это?

- Что где?

- Ну где мы находимся?

- Имеешь ввиду, географически?