При всей своей худобе, Смит был тяжелее ее самой, однако Джилл приходилось иметь дело с пациентами и помассивнее. Чтобы запихнуть безжизненное тело в чемодан, пришлось сложить его на другой манер. Мышцы Смита сопротивлялись резким рывкам, однако без труда, словно воск, поддавались не очень сильному, но постоянному нажиму. Для мягкости Джилл забила пустые углы какими-то тряпками Бена. Проделать дырки для воздуха не удалось – чемодан оказался стеклопластовым; секунду поколебавшись, Джилл махнула рукой – какой там ему воздух при почти полном отсутствии дыхания и, соответственно, нулевом обмене веществ.

Нести такой груз она бы не смогла – оторвать его от пола и то удавалось с большим трудом. К счастью, чемодан был снабжен колесиками; к тому времени, как ей удалось подтащить его ко входной двери, на нормальный паркетный пол, драгоценная Бенова лужайка была перепахана глубокими уродливыми бороздами.

На крышу Джилл не поехала – только и не хватало для полного счастья, что связаться еще с одним роботакси-стукачом, – а вышла на улицу через полуподвал и черный ход. Молодой парень, проверявший доставленную по заказам жильцов еду, отодвинулся в сторону, давая выкатить чемодан на мостовую.

– Эй, сестренка, – окликнул он ее сзади, – что в коробчонке?

– Труп, – огрызнулась Джилл.

– Каков вопрос, – пожал плечами парень, – таков и ответ. Пора бы мне и усвоить.

9

За последние сутки на третьей от Солнца планете стало двумястами тридцатью тысячами людей больше – прирост, не очень заметный на фоне пятимиллиардного населения. Южно-Африканское королевство, ассоциированный член Федерации, получило очередной вызов в Верховный Суд за преследование белого меньшинства. Совет властелинов моды, собравшийся в Рио, постановил удлинить юбки и прикрыть пупки. Три боевых спутника Федерации безмолвно бороздили небо, грозя смертью каждому, кто осмелится нарушить покой планеты; коммерческие спутники нарушали покой планеты непрестанным потоком рекламы. На побережье Гудзонова залива осело полумиллионом передвижных домов больше, чем к тому же самому дню в период прошлогодней миграции. По случаю начавшегося голода Ассамблея Федерации объявила рисовый пояс Китая зоной бедствия; Синтия Дюшес, известная как Богатейшая Девица Земли, откупилась от шестого мужа. Жизнь шла своим чередом.

Согласно заявлению преподобного доктора Дэниела Дигби, верховного епископа Церкви Нового Откровения (попросту говоря – фостеритов), он поручил ангелу Азраилу направлять сенатора Федерации Томаса Буна и ожидает не позже вечера получить Божественное подтверждение; зная веселенькие нравы фостеритов, неоднократно уже громивших газетные редакции, информационные агентства передали это сообщение без каких-либо комментариев. В детской лечебнице Цинциннати родился сын Гаррисона Кэмпбелла-шестого и супруги оного. Выносила его и произвела на свет суррогатная мать, а счастливые родители развлекались тем временем в Перу. Доктор Гораций Квакенбуш, профессор свободных искусств Йельской школы богословия, призвал вернуться к вере и взращиванию духовных ценностей. Разразился грандиозный скандал, связанный с мошенничеством в спортивном тотализаторе; в нем оказались замешанными тренер и половина профессиональных игроков футбольной команды Вест-Пойнта. В Торонто трое химиков, специалистов по бактериологическому оружию, были отстранены от работы за эмоциональную неустойчивость; они заявили, что будут апеллировать к Верховному Суду Федерации. Верховный Суд отменил решение Верховного Суда Соединенных Штатов по делу «Рейнсберг против штата Миссури», связанному с пересмотром прав голосов на первичных выборах членов Ассамблеи Федерации.

Его превосходительство достопочтеннейший Джозеф Э. Дуглас, генеральный секретарь Всемирной Федерации Свободных Наций, апатично ковырялся в своем омлете, внутренне возмущаясь, неужели же человек не имеет права за завтраком выпить чашку приличного кофе. По экрану с оптимальной для чтения скоростью бежали строчки его персональной газеты, подготовленной ночной сменой информационного бюро. Сканер, разработанный компанией «Сперри», имел обратную связь, так что строчки двигались только тогда, когда на них смотрели; если читатель отворачивался, то бегущие строки замирали. Дуглас, собственно, не читал сейчас газету, а смотрел на экран только для того, чтобы не встретиться глазами со своей командиршей, сидевшей напротив. Миссис Дуглас вообще не читала газет, у нее были другие способы узнавать все существенное и необходимое.

– Джозеф.

Дуглас поднял глаза, и экран замер.

– Да, дорогая?

– У тебя какие-то неприятности?

– Что? А почему ты так думаешь, дорогая?

– Джозеф! Уже тридцать пять лет, как я штопаю твои носки, трясусь над тобой, как над малым ребенком, и оберегаю тебя от чего только можно, – так неужели же я не увижу, когда у тебя неприятности?

А ведь самое хреновое, признал про себя Дуглас, что она и вправду видит. Ну куда, спрашивается, глядели мои глаза, когда я подписывал с этой женщиной бессрочный брачный контракт? В старые добрые времена, когда Дуглас был всего лишь членом Законодательного собрания штата, нынешняя миссис Дуглас работала у него секретаршей. Их первый контракт – соглашение о сожительстве сроком на девяносто дней – заключался с единственной целью сэкономить предвыборный фонд, снимая в гостиницах один номер вместо двух. Оба они согласились тогда, что имеют исключительно деловые намерения, а «сожительство» будет означать не более чем проживание под одной крышей; кстати сказать, она никогда – даже в те далекие времена – не штопала ему носки!

И как же это вышло, что все вдруг изменилось? В биографии миссис Дуглас «Тень величия: история одной женщины» утверждалось, что будущий супруг сделал ей предложение по окончании первых своих выборов, во время подсчета голосов, – и что его романтическую страсть не устраивал никакой вариант, кроме старомодного («пока смерть нас не разлучит») брака.

Ну что ж, кто же решится оспаривать официальную версию?

– Джо-зеф! Ты что, так вот и будешь молчать?

– А? Да нет, дорогая, ерунда. Просто я сегодня очень плохо спал.

– Знаю. Ты что, думаешь, я не знаю, когда тебя поднимают среди ночи?

– А откуда тебе, собственно, знать, если твои апартаменты в другом конце дворца, чуть не в пятидесяти ярдах от моих?

– Женская интуиция. И что же такое сообщил тебе Брэдли?

– Дорогая, оставим это, пожалуйста, – скоро мне идти на Совет, а нужно еще просмотреть новости.

– Джозеф Эджертон Дуглас, перестань увиливать.

Дуглас обреченно вздохнул:

– Мы проворонили этого придурочного Смита.

– Смита? Это что, Человек с Марса? Как это так – проворонили? Чушь какая-то!

– Чушь или не чушь, дорогая, только раньше он лежал в своей больничной палате, а теперь его там нет. Исчез вчера вечером.

– Ты говоришь нелепые вещи! Как он мог оттуда исчезнуть?