– Дарси, с тех пор многое изменилось, – мягко заметила Рейчел. – Дрейтонвилл не так изолирован, как в прежнее время. Джим Клакстон показывал мне большую стройку, где возводят жилой комплекс. Он даже говорил, что штат собирается строить четырех полосное шоссе.

– Ах, Джим Клакстон, – с неожиданной горечью произнесла Дарси. – Добрый старый Джим всегда готов помочь каждому. Ты знаешь, он ведь сын беднейшего испольщика. Однажды он помог женщине – не той, что надо, – он женился на ней. А потом она бросила его с двумя ребятишками. – И, не дожидаясь ответа Рейчел, продолжала: – Ты ничего не знаешь об этом крае, ты здесь всего два или три месяца, а здесь надо либо родиться, либо прожить не менее полувека, чтобы люди тебя приняли. И ручаюсь, то, что в этих маленьких городках видно сразу, это совсем не то, что на самом деле. Ты удивишься до чертиков, когда поймешь это. – Затем она вдруг спросила: – Ты знаешь Лоретту Буллок, правда? Хорошенькую кокетку, которая вечно крутится около Тила Коффи?

– Она приходила сажать помидоры. – Рейчел припомнила стройную молодую негритянку с сладострастным взором.

– И не отходила от него, верно? Она сводит его с Ума! – Дарси резко повернула руль, и лимузин помчал по дрейтонвиллскому шоссе. – А ты видела их сынишку, ему лет восемь?

– У них есть ребенок? – удивилась Рейчел. Она пыталась вспомнить подробнее, как выглядит Лоретта Буллок, и не могла. Ей никто словом не обмолвился об этом, особенно Тил.

– Да, сын, его и Лоретты. Ты как-нибудь присмотрись к мальчику – он крупный, весь в отца, и светлый, как Тил.

– Да, Тил удивительно светлый и добрый человек, – рассеянно сказала Рейчел.

Дарси нетерпеливо прищелкнула языком.

– Господи, Рейчел, я имею в виду светлый в смысле светлокожий. Так говорят негры, это не я придумала. Тил наполовину белый, и если я тебе скажу, кто его отец, ты свалишься с сиденья.

Рейчел молча смотрела в темноту. Крупный, красивый Тил Коффи был темнокожим, но не черным. Но и не слишком светлокожим. Она просто не обращала внимания.

– Лоретта его ненавидит, – многозначительно сказала Дарси. – Она не допускает его к мальчику. Поэтому Тил и приехал сюда из Чикаго. Я могла бы тебе рассказать всю эту историю, золотко, да ты не поверишь.

Рейчел собиралась что-то сказать, но промолчала. Все это болтовня, и что тут говорить? Они проехали через Дрейтонвилл, мимо кафе «Белый медведь», неосвещенного и закрытого по поводу воскресенья.

– Тебе нужно быть очень осторожной в выборе друзей, – продолжала Дарси. «Линкольн» слегка подпрыгнул, съезжая на фунтовую дорожку, которая вела к дому Рейчел. – Конечно, тебе нужны друзья, ты не можешь жить в этом богом забытом уголке одна, не видя людей и не имея каких-то друзей. Но тебе надо быть осторожной.

Дарси остановила машину под виргинскими дубами во дворе и выключила мотор. Рейчел пошла вытащить чемодан из багажника. Когда она проходила мимо водительского места, Дарси сидела, опустив голову вниз.

– Я заеду к Бо, – сказала Дарси. – Посмотрим, как он отнесется к тому, что я останусь у него ночевать. А сейчас надо спешить, иначе мне не достанется ужина. Либо Джули уже все уберет, либо Бо все съест.

– Дарси, – начала Рейчел, – я хочу поблагодарить тебя за чудесно проведенное в Чарлстоне время.

– Тогда приезжай к нам еще, – кратко ответила та. – Если ты не нуждаешься в компании, то я нуждаюсь.

Прежде чем Рейчел успела что-нибудь сказать, Дарси дала задний ход, и лимузин бесшумно выкатился со двора и помчался по дороге. На повороте шины взвизгнули, и автомобиль исчез в темноте.

Рейчел вздохнула. Поездка в Чарлстон действительно была чудесной, она не кривила душой, произнося слова благодарности. Но Рейчел не могла не отметить быстрых смен настроения своей новой подруги – от искрящегося веселья до угрюмой мрачности. И, судя по всему, Дарси становилась все более несчастной по мере приближения к Дрейтонвиллу.

Рейчел с чемоданом в руке пересекла двор, с благодарностью подумав о Дарси, которая велела ей оставить включенным свет в кухне – гораздо приятнее возвращаться не в темный дом. Но внутри неприятно пахло сыростью после обильных дождей. «В спальне, обращенной на север, вряд ли лучше, – подумала Рейчел с грустью. – Самое время сейчас выпить чашку горячего чая».

Дотащив чемодан до дверей спальни, она повернула ручку, открыла дверь, вошла и потянулась к выключателю.

Но ее запястье оказалось в плену железной хватки, а у самого уха послышался голос:

– Где, черт побери, ты пропадала?

Она сразу поняла, кто здесь, несмотря на непроглядную темноту. Это был Бо Тилсон.

– Что ты делаешь? – вскрикнула Рейчел. Он;, попыталась оттолкнуть его. Рука коснулась теплон твердой груди под хлопчатой рубашкой. – Я даже не вижу тебя!

– Зато я вижу. – Низкий голос прозвучал прямо у ее лица. – Где ты была, черт возьми?

Рейчел почувствовала, что его пальцы касаются ее затылка, ища узел свернутой косы.

– Ты уезжала куда-то с мужчиной?

Рейчел на мгновение окаменела, затем ее просто затрясло от возмущения. Рука неожиданно для нее самой взлетела к его скуле, но тут пришло пронзительное воспоминание о его гладкой коже и красивом лице.

После того что произошло между ними, она поклялась никогда больше не давать ему коснуться себя, даже не разговаривать с ним, если удастся. И уж конечно, не впадать из-за него в ярость. И пожалуйста – он дожидался ее, подкарауливал в темноте в ее собственной спальне.

Она стала шарить по стене, ища выключатель.

– Почему ты стоишь в темноте? Забавы ради? – воскликнула Рейчел.

– Да оставь ты этот свет. – В голосе Бо звучало легкое раздражение. – Где ты провела все это время?

В темноте он прижался к ней, она почувствовала тепло его узких мускулистых бедер, и вдруг его стройное тело предстало перед ней так ясно, будто она видела его. «И даже больше», – подумала Рейчел, прерывисто вздохнув: нервные окончания ее ставшей вдруг необыкновенно чувствительной кожи словно дополняли образ чувственного, сильного мужчины суровыми прозрачными глазами, которые могли разглядеть ее в темноте, в то время как ей это не удавалось.

– Оставь меня! – неожиданно резко вырвалось у Рейчел. – Зажги свет!

– Нет. Я предпочитаю темноту.

Она стояла, трепеща, а он распустил ее косу и провел пальцами по волосам. Заставляя их рассыпаться по плечам.

– Целых четыре дня, черт возьми, я сидел и дожидался тебя, думая, что ты лежишь где-нибудь в объятиях своего приятеля, – его голос дрогнул, – наслаждаясь его любовью. Куда ты ездила?

– У меня нет… это не твое дело! – воскликнула Рейчел.

Чувствуя, как его пальцы перебирают ее распущенные волосы, она изо всех сил сдерживалась, чтобы не начать бороться с ним. Она тряхнула головой, пытаясь освободиться.