мыслями, каждая ночь была в раздумьях и том, что произошло в клубе, но ни они из них не сравниться с реальностью, ведь моё тело тело моментально реагирует на него. Жаждет новых и невероятных прикосновений или поцелуев. Я сама жду их и наше задание становится очень жарким, ведь видеть его в таком виде, я начинаю течь и это не изменить.

Люцифер с издёвкой посмотрел в окно, его большие ладони кладутся на талию. Запах его насыщенных духов заполнил большую комнату, а его теплота тела передалась мне.

Нету уже сил и времени, чтобы взять себя в руки, противостоять невероятной силе соблазна. Что-то есть в нем такое, что вновь притягивает к себе, что-то такое незаметное и фантастическое.

На земле парни другие и сегодняшнее задание, тому доказательство. Они не такие как он, другие, открытые словно книга, которую можно читать сколько хочешь, а Люцифер закрытая и загадочная книга с невероятной историей, которая не хочет давать свой доступ, хочет играть.

Демон сильнее вдавил меня в стекло, которое могло затрещит от его напора, но сделано на совесть.

Тонуть в близости и во всем — вот, самый настоящий и лучший момент, вот то, что служит несчастьем. Тонуть, когда нету прощения. Тонуть, когда все настолько дерьмово, что лишь одно прикосновение может убедить в обратном. Тонуть, когда понимаешь, что последствия не избежание.

Я путались в себе, с того момента, но теперь уверенна, что притяжение между нами таки есть, но чем вызвана — неизвестно.

Мы пробуем на вкус запрещение сладости, нарушаем то, что не стоит и даже первый опыт нам ничего не дал. Он провокатор, а я восприимчевая Непризнанная, которая не против пользоваться провокациями.

— Мы вновь, это делаем, — «правила создали, чтобы их нарушать,» — всегда твердила я, а сейчас понимаю, что была права как никогда. Его влажные губы коснулись моей шеи, когда руки ещё сильнее вдавливают в стеклянную поверхность. Невидимая грань, лезвие ножа, которые кричит о том, что скоро будут багровые капли на белом снегу, когда он упадет в аду за наши нарушения. Как мы ходим? Как не боимся…?

— Ты имеешь что-то против? — его голос был хриплым, каким-то особенным, как и он в последнее время. Эротика течет между нами и каждый чёртов момент, может быть таким. Не важно где мы, но это происходит.

Ещё один влажный поцелуй, который поднимался от открытого плеча к уху, задевая жилку, которая напряглась в тот момент, когда он прижал меня к окну.

— Возможно… — обещание, что больше подобного не повторится, кажется не из этой песни.

Жар переносился по венам, болезненно пульсировало между складок, давая понять, что все мною поставленные запреты, уже давно разрушил он. Довольный демон, начинает искать застёжку платья на спине, а когда находит, то спускает по прогнутой спине, когда я старалась хоть как-то укоротить дистанцию между его горячим и невероятно манящим телом и стеклом.

Освобождая меня от платья, он медленно проводил по коже своими пальцами, как бы случайно задевая её ними. Мурашки были как стадо не приручиных слонов, которые прошлись по всему телу.

Он ухмыльнулся, я чувствовала это спиной. Такой не естественный момент…

— Так ужин прошел отлично? Я справилась? — когда приятная на ощупь ткань скользнула по бёдрам, ногам и упала возле ног, задевая щиколотки, руки демона начали справляться со шпильками, которые были в моих волосах, держа элегантную причёску. Вытаскивая одну за другой, целуя при этом мою шею, немного кусая её, что дышать становиться невозможно для меня. Люцифер не размениваться нежностью, а чем-то другим, которое подобное этому слову.

Его свободная рука начала гладить по талии, сжимая грудь, к которой дошла, обходя бёдра. Мне вот-вот уже придётся стать лужицей, которая сформируется возле его ног.

— Справилась, — больше не было слов, ведь они не нужны. Люцифер запустил пальцы в мои уже распущенные волосы, сжимая их. — Даже лучше, чем я думал.

Я хотела ответить, но он не дал мне даже слова вставить. Люцифер развернул меня к себе, резко прижался всем своим телом, схватил за одну ногу и поднял её. Ахнув от неожиданности, я задержала дыхание в ту же секунду. Его глаза начали не естественно гореть, а губы скрывались в улыбке. Что твориться в его голове? Он явно о чем-то думает, но не говорит мне.

Грубая ткань начала тереть мои соски, которые выпирали и приятно тёрлись об ткань, даже немного остро реагируя на каждое прикосновение к ней. Он стал проникать в меня…

Мои трусики уже давно может было выбросить, ведь ещё с вечера, я чувствую возбуждение. Его пальцы до сих пор во мне, я ощущаю прилив жара к промежности, ощущаю как они двигаются во мне, а его бесстыжие глаза смотрят на меня, как он играл и задевал уже изученную точку. Опираясь на ощущения, которые были лишь плодом моих фантазий, я вновь начала течь, только от мысли, что он может войти в меня, от иметь, как он может.

— Тогда… Почему ты так ведёшь себя? Я же справилась…

— Ты не молчала, ты говорила и мешала, а ещё творила непонятное, — впиваясь мне в шею, он начал всасывать её, проводить языком, а когда отпускал, то хватал новую часть, чтобы проделать тоже самое. Схватив его за плечи, я попыталась как можно крепче схватится за них, чтобы не упасть.

Демон жадно посасывая кожу, будто я состояла из води полностью и он был в пустыне, засушливой и растянутой до без крайнего горизонта, ему не хватало воды, и он решил, что пососать меня будет очень кстати. Пальцы быстро схватили за край трусиков и я лишь успеваю проговорить:

— Только попробуй их порвать, они мои любимые…

Люцифер поднимает свои огненные глаза, которые заставили внутри все передёрнуло. С насмешкой посмотрел и сорвал их, что станет его последним, что он сорвал за этот вечер, ведь после всего, я оторву ему руки.

Ощущая болезненный след от резинки, которая упёрлась тогда, когда он сорвал их, я начинаю контролировать свою внутреннюю сторону, она бунтует, хочет уже по скорее почувствовать демона внутри себя.

— Уже нет, — насмешливо он покрутил их возле меня, бросил куда-то в сторону. — Не нужно любить каждую вещь, ведь её легко потерять.

— Это ты о своем самолюбие? Или высокомерие? Может о тщеславие? — грубо пальцы Люцифера сжали мою кожу, одна на бедре, а вторая на руке, которую он поднял над головой.

— А может ты закроешь рот? — явно ему мои слова не понравились, но это ещё больше заставляет