Они поженились двадцать лет назад, в семьдесят восьмом году. Все говорили, что они очень красивая пара. Но Лариса знала, что это вранье, что друзья так говорят, чтобы она держалась бодрее и не разревелась в самый ответственный момент. Живот у нее был такой большой, что его не скрывал широкий фасон свадебного наряда: свободная туника кремового цвета, а сверху – просторный белый пиджак из плотного японского крепдешина. Но эти ухищрения не скрывали живот. Невесту, кроме того, выдавала походка. Она ходила переваливаясь с боку на бок, как уточка. Лариса в тот день была очень бледна. Пудрой и румянами пользоваться ей было нельзя из-за аллергии. А во время беременности у нее от косметики стала шелушиться кожа. Лариса прикрывала лицо пышным букетом гладиолусов.

К вечеру она так устала, что расплакалась при всех, прямо за свадебным столом. Ее увели в пустую комнату на задворках ресторана, уложили на жесткую кушетку, и Лариса больше к гостям не выходила. Она смутно слышала, как они смеются, как играет музыка, как тамада говорит длинные красивые тосты. В тот день ей хотелось умереть, и она поражалась, почему и в самом деле не умерла, – такая была тоска, такая боль, такое отвращение к Денису… Она отчетливо понимала, что ненавидит его, что мать уговаривала ее выйти замуж, желая ей счастья, из лучших побуждений. Не могла предвидеть, какая жизнь будет у дочери… Ей не надо было слушать уверений матери в том, что любовь – не главное, что главное – уважение и доверие. Тем более, что ни доверия, ни уважения Лариса к жениху не испытывала.

Она его боялась. Боялась с того момента, как увидела впервые. Это случилось в квартире ее родителей, когда ей было шестнадцать лет. Денис пришел к ее старшей сестре. Вика заканчивала школу, и родители обещали купить ей все, что она только пожелает, если аттестат будет без троек. Вика выложилась и в результате добилась того, что у нее за весь год не было ни одной тройки. Убедившись в том, что дочь готова ко всем экзаменам, мать подняла своих знакомых, и кто-то свел ее с Денисом.

Тот мог достать все – от джинсов «Ливайс» до косметики «Пуппа», от итальянских туфель до кроссовок «Адидас». Парень когда-то учился в институте иностранных языков, но диплома, по-видимому, не имел – так же, как и определенной профессии.

Собственно, и парнем-то его трудно было назвать – молодому человеку подкатывало уже под тридцать.

Мать сообщила ему Викины пожелания, вкусы и размеры, и Денис назначил день, когда придет к ним на квартиру с товаром. Но никто не предполагал, что Денис станет в их квартире частым гостем.

Лариса увидела его мельком в полутемном коридоре, когда он здоровался с матерью и вполголоса говорил, что принес обалденные туфли – как раз к выпускному балу. Сама Лариса в тот момент обходилась вовсе без обуви – шлепала босиком на кухню за лимонадом. Май стоял такой жаркий, что она уже бегала в парк загорать. Загар прилипал к ней немедленно и держался долго. Лариса с детства была смуглой и теперь выглядела так, будто уже отдохнула на море. На ней был коротенький халатик, застегнутый всего на пару пуговиц и в придачу немного драный. Мать, увидев дочку в таком виде, возмущенно цыкнула:

– Оденься, как не стыдно!

– Да ничего, ничего! – заулыбался Денис. – Это и есть ваша выпускница?

Мать вздохнула, прикрывая за Ларисой кухонную дверь:

– Эта заканчивает только через год. Что с ней будет? Ничем вообще не интересуется. Конфету в рот и на улицу гулять – вот и вся радость!

– Ребенок! – сочувственно поддакнул Денис.

Лариса слушала этот разговор, остановившись посреди кухни. Она и сама не знала, почему так оробела, даже испугалась. Ее насторожил взгляд гостя – тот смотрел так, будто ощупывал ее грудь, живот, голые ноги… Лариса долго не решалась выйти из кухни, боялась, что опять попадется ему на глаза.

В тот день Вике купили отрез розового шифона – на платье – и грандиозные белые туфли, из-за которых сестры чуть не подрались. Лариса умоляла, чтобы ей дали надеть эти туфли – хоть один разок, на день рождения подруги. Вика стояла на своем – туфли впервые будут надеты на выпускной бал, никаких дней рождений. Лариса так расстроилась, что даже всплакнула. Она и думать не могла, что ей еще не раз придется плакать из-за Дениса. Сейчас, вспоминая о тех слезах – слезах избалованной девочки, родительской любимицы, – женщина горько улыбалась.

Денис стал появляться у них в доме С периодичностью раз в неделю. Он всегда что-то приносил к чаю, познакомился с отцом, распил с ним бутылку армянского коньяка и стал своим человеком. Лариса поддразнивала сестру, что она подцепила такого великовозрастного кавалера, ведь Денис был на десять лет старше Вики! Но та пожимала плечами:

– А с чего ты взяла, что он из-за меня ходит?

– А из-за кого же тогда?

– Может, из-за тебя!

Лариса смеялась и крутила пальцем у виска. Но Денис и вправду никогда не заходил к Вике в комнату, никогда не оставался с ней наедине. «Потому что хорошо воспитан, – комментировала мать. – А то начнутся обжиманцы, потом не расхлебаешь!»

Зато, с разрешения родителей, Денис несколько раз сходил с Викой в театр. Это никаких возражений не вызывало.

Однако вскоре Вика под секретом призналась сестре, что они ходят вовсе не в театр.

– А куда? – испуганно спросила Лариса.

– В ресторан!

Вика расписала ей прелести ресторана «София», там все знают Дениса, какой он солидный, щедрый, как его уважают, как умеет ухаживать за дамами…

Лариса только ресницами хлопала и наконец задала вопрос, который давно ее мучил:

– Ты что, замуж за него собираешься?

– А он мне не предлагал пока… – сдержанно ответила сестра.

– А если предложит?

– Вот тогда и посмотрим! Он меня пару раз поцеловал, и то в щечку!

Денис вел себя очень корректно, казалось, не собирался ни жениться на Вике, ни обольщать ее.

Мать насторожилась и пыталась понять – чем все это кончится? Денису – не восемнадцать лет, в его возрасте простых прогулок под ручку уже недостаточно. Больше всего она боялась, что Денис пригласит Вику к себе на квартиру или она по глупости предложит ему прокатиться на дачу. А чем увенчается такая поездка – нетрудно догадаться.

Дача была куплена только что, этой весной, за сущие гроши. Ее продавала какая-то дальняя родственница, которая поняла, что своими слабыми силами ничего она с этим запущенным участком не сделает. Родители девушек, напротив, решили, что как-нибудь справятся с землей – объединенными усилиями, при помощи двух дочерей. «Пусть девчонки работают, нечего шататься без дела по улицам», – сказала мать.

Так или иначе, а дачу купили. Лариса там еще не была – ее просто не брали с собой. Причина была простая – девочка в третьей четверти получила несколько троек, и мать велела непременно их исправить. Лариса сидела над учебниками и могла только воображать – какая она, эта дача? Ей представлялся красивый деревянный домик, похожий на сказочную избушку. Яблони в цвету, палисадник с золотыми шарами… А уж когда Вика, вернувшись с дачи, сообщила, что там и пруд есть, Лариса вообразила целое поместье. Позже она увидела, что «прудом»