Красное Облако обратился к Джейсону:

– Это, видимо, племя, из которого пришел твой странник. Чего, по его словам, они боялись? Темного Ходуна, так?

– Они работали на земле, – сказал Джейсон. – Земледельцы, все время работавшие на полях, сея, выращивая, собирая урожай, погрязшие в нищете, кое-как сводившие концы с концами, они были так зависимы от земли, что сами по сути своей стали ею. Роботов, у них, конечно, не было. Если они и видели роботов, то мельком и вдалеке, и толком не понимали, что это такое.

– Они убегали от нас, – сказал Стэнли. – Мы пытались им объяснить, втолковать. Но они убегали. В конце концов мы отстали от них, не желая больше пугать.

– Как ты думаешь, что эти люди видели? – спросил Красное Облако. – Этот их Темный Ходун…

– Скорей всего, ничего они такого не видели, – ответил Джейсон. – У них наверняка древний и богатый фольклор. Множество суеверий и сказок. Для подобных людей сказки были развлечением и, возможно, надеждой…

– Но они могли на самом деле что-то видеть, – настаивал Красное Облако. – Тех, кто забрал людей, – в ночь, когда это случилось. У моего народа в прошлом тоже было много преданий о том, что творилось на Земле, но мы, со своей нынешней умудренностью, слишком охотно сбрасываем древние поверья со счетов. Если жить так близко к сердцу Земли, как живем мы, начинаешь понимать, что в старых сказках могут быть зерна истины. Мы, например, знаем, что инопланетяне теперь посещают Землю, а кто возьмется утверждать, что раньше, до белого человека, их здесь не было?

Джейсон кивнул.

– Может быть, дружище, ты совершенно прав, – сказал он.

– Наконец настало время, – продолжал робот Стэнли, – когда мы окончательно уяснили, что нет людей, которым мы могли бы служить, и мы остались не у дел. Но с течением веков нами овладевала мысль, что если мы не можем работать на человека, то можно работать на себя. Но что в силах робот сделать для себя или для других роботов? Построить цивилизацию? Она для нас не имела бы смысла. Скопить богатство? Но откуда его взять и зачем оно нам? Мы не стремимся к выгоде, не ценим общественное положение. Мы могли бы заняться образованием и получить от этого известное удовольствие, но это был тупик. Помимо сомнительного удовольствия, которое могло бы дать образование, оно нам было ни к чему. Для людей это способ самосовершенствования, способ заработать себе на жизнь, внести вклад в развитие общества, возможность понимать и наслаждаться искусством. Это достойная цель для человека, но как усовершенствоваться роботу? С какой целью и с каким результатом? Ни один робот не в силах сделать себя лучше, чем он есть. Эти ограничения заложены в нем создателями. Его возможности предопределены материалами, из которых он изготовлен, и программой. С точки зрения выполнения тех задач, ради которых он был создан, он служит хорошо. Лучшего не требуется. Однако нам казалось, что можно построить более совершенного робота. Ведь предела роботу нет: всегда можно создать такого, который окажется лучше предыдущего. А что будет, спросили мы себя, если построить бесконечного робота – которого никогда нельзя завершить?

– Ты хочешь сказать, что вы его создали? – спросил Джейсон.

– Именно это я и хотел сказать, – отвечал Стэнли.

– И какова же ваша конечная цель?

– Мы не знаем, – сказал Стэнли.

– Не знаете? Вы его строите…

– Уже нет. Теперь он взял управление на себя. Он сам говорит нам, что делать.

– Какой в нем прок? – спросил Красное Облако. – Он не может двигаться. Он ничего не может делать.

– У него есть цель, – упрямо возразил робот. – Конечно же, у него своя цель…

– Погоди-ка, – прервал Джейсон. – Ты хочешь сказать, что он управляет своим собственным строительством? Что он диктует вам, как его строить?

Стэнли кивнул:

– Это началось лет двадцать или больше назад. Мы с ним говорили.

– Говорили с ним? Как?

– С помощью распечатки. Как с древним компьютером.

– Значит, в сущности, вы построили огромный компьютер.

– Нет, не компьютер. Это робот. Такой же, как мы, с той лишь разницей, что из-за своих размеров он не может двигаться.

– Бессмысленный разговор, – произнес Красное Облако. – Робот – это всего-навсего ходячий компьютер.

– Между ними существует различие, – мягко сказал Джейсон. – Именно это, Гораций, ты всегда отказывался понимать. Ты считал робота машиной, но это биологическое понятие, выраженное механическими средствами…

– Ты играешь словами, – отмахнулся Красное Облако.

– Вряд ли мы к чему-нибудь придем даже в самом добродушном споре, – вмешался Джон. – Мы вообще прибыли сюда не выяснять, что тут строится. Мы хотели услышать, как роботы отнесутся к возможному возвращению миллионов людей на Землю.

– Я могу вам сказать, как мы это воспримем, – ответил Стэнли. – С опаской. Люди заставят нас опять служить себе, или, что еще хуже, мы им вовсе не понадобимся. Некоторые из нас, возможно, были бы рады снова оказаться в услужении, ибо все эти годы мы жили с ощущением, что никому не нужны. Кое-кто приветствовал бы старое рабство, ибо оно никогда не было настоящим рабством. Но с моей точки зрения, большинство все же чувствует, что мы вступили на путь, приближенный к судьбе человечества. По этой причине мы бы не хотели, чтобы люди вернулись. Они стали бы вмешиваться, они просто не могут иначе; разум людей так устроен, что они не могут не вмешаться, даже если дело касается их весьма отдаленно. Но мы не можем принять решение самостоятельно. Решение входит в компетенцию Проекта…

– Ты имеешь в виду монстра, которого вы построили, – проговорил Езекия.

Стэнли, который все это время стоял, медленно опустился в кресло, повернул голову и в упор посмотрел на Езекию.

– Ты не одобряешь? – спросил он. – Ты не понимаешь этого? Я-то думал, что ты поймешь скорее всех.

– Вы совершили святотатство, – сурово ответил Езекия. – Возвели нечто отвратительное. Вы задумали возвыситься над своими создателями. Я провел много страшных часов, в одиночестве размышляя, не совершаем ли мы, я и мои помощники, святотатство, посвящая свое время и все усилия задаче, которой должны были бы посвящать себя люди, но мы, по крайней мере, трудимся на благо человечества…

– Прошу вас, – вмешался Джейсон, – давайте не будем сейчас это обсуждать. Кто вправе судить чьи-либо действия? Стэнли говорит, что решать будет Проект…

– Да, Проект, – подтвердил робот. – Он обладает большим объемом знаний, чем любой из нас. Долгие годы мы собирали данные и вводили их в его память. Мы отдали ему всю информацию, которую нам посчастливилось добыть. Он знает историю, философию, естественные науки, искусство. А теперь он пополняет эти знания самостоятельно. Он беседует с чем-то, находящимся очень далеко в космосе.

Джон резко выпрямился.

– Как далеко? – спросил он.