Я задумался. Затем написал:

Когда я вернусь, мы с тобой поедем на пляж на выходные.

Я понимал, что опасно давать обещания, но я собирался сдержать его во что бы то ни стало. Если бы я не справился, это разбило бы сердце мне, да и Адаму тоже.

Первые лучи солнца еще только начали появляться над горизонтом, когда Луис высадил меня из такси у терминала. Он был столь же бодрым и веселым, как обычно, но явно заметил, что я еще поглощен своим обычным утренним унынием. Доставая мой чемодан из багажника, он с тревогой взглянул на меня:

– Джонатан, ты уверен, что ничего не забыл?

Я проверил: кошелек и паспорт лежат в кармане, – и тут на меня накатила паника. Талисманы! Висит ли мешочек у меня на шее? Я не чувствовал его.

Я расстегнул куртку, чтобы нащупать мешочек под футболкой, и, разумеется, он был на месте. Как я мог не заметить его? Казалось удивительным, что, несмотря на то что сейчас он был тяжелее, чем когда-либо, мне больше не казалось, что кожаный ремешок впивается в шею. Я достал мешочек из-под рубашки и засунул его в карман. Мне же придется еще положить его в пластиковый контейнер на пункте досмотра.

Пройдя регистрацию и оказавшись в зоне вылета, я нашел тихий закуток и позвонил Аннише. Должно быть, у нее уже поздно, может, около полуночи, но я очень хотел поговорить с ней, услышать, как дела у Адама. Когда она ответила, я извинился за столь поздний звонок, но, казалось, она была рада меня услышать.

– Я так рада, что ты позвонил, – сказала она. – Сегодня в школе было небольшое происшествие, о котором я хотела с тобой поговорить. Видимо…

Анниша замолчала. И я услышал тоненький голос на заднем плане.

– Мама, – говорил Адам, – я не могу заснуть.

– Ох, милый, – я слышал, как ответила Анниша. – Иди сюда и посиди со мной. Хочешь поговорить с папой о том, что тебя тревожит?

Когда Адам подошел к телефону, я спросил, как у него дела.

– Нормально, – ответил он тихим голосом.

– Что нового? – вновь попытался я.

– Ничего.

Затем я услышал голос Анниши:

– Помнишь, ты хотел рассказать папе, что произошло в школе?

После уговоров с моей стороны и подначиваний со стороны Анниши Адам рассказал, что один из второклассников поставил ему подножку, сбил с ног и забрал его батончик мюсли во время ланча.

– Что же ты сделал? – спросил я.

Адам ответил, что рассказал учителю, мисс Вандервис, которая дежурила во дворе. Мисс Вандервис вызвала того мальчишку к себе в кабинет.

– С тобой такое случалось? – спросил Адам. – Когда ты был маленьким, тебя когда-нибудь задирали другие ребята?

Я рассказал Адаму о Филе Стефаке, который украл все мои бейсбольные карточки и смеялся надо мной из-за моих очков. Я рассказал, что Фил часто ходил за мной по дороге домой, выкрикивая оскорбительные замечания. Я сказал, что боялся рассказывать об этом кому-либо, но однажды, когда Фил буквально сорвал очки с моего носа и стал топтать их ногами, я пожаловался учителю. Я никогда так и не узнал, что произошло. Но после этого Фил только сверлил меня взглядом. Он больше никогда меня не трогал. Мы еще долго болтали, прежде чем Анниша забрала телефон у Адама. Я посмотрел на часы.

– Прости, – сказал я Аннише. – Должно быть, вы оба очень устали.

– Ничего страшного! Ему действительно нужно было поговорить с тобой. Но теперь я попробую уложить его спать.

– Конечно, – сказал я. – Только еще один момент. Ты знаешь, чем все закончилось с тем, другим мальчишкой?

Анниша сказала Адаму, чтобы он шел в свою комнату и что она придет к нему через минуту. Затем она рассказала, что мисс Вандервис звонила ей после обеда. Это был уже не первый случай, когда тот мальчишка обижал других ребят. Директор вызвал его родителей к себе. Мисс Вандервис сказала, что на ближайшей неделе она будет брать на себя дежурство во дворе как можно чаще, чтобы следить за тем, что происходит. И она поговорила со всем классом о том, как надо заступаться за других, если видишь, что кого-то обижают. Она очень серьезно отнеслась к этому. Я почувствовала себя гораздо спокойнее, после того как поговорила с ней.

Мы с Аннишей еще какое-то время говорили об Адаме и его школе, а затем я пожелал ей спокойной ночи.

Теперь в зоне отправлений было уже довольно много народа. Большинство мест было занято. Мужчины и женщины с чемоданами и ноутбуками. Несколько пар с маленькими детьми. И напротив меня девочка-подросток, заткнувшая уши наушниками, упала в кресло, молча сверля глазами свою маму, которая предложила ей жвачки.

Я вспомнил о том, каким угрюмым подростком я был. О терпении моих родителей. И почувствовал знакомую боль в груди. Я так скучал по отцу.

Сидя здесь, в аэропорту Барселоны, думая о том, как мисс Вандервис следит за моим сыном, вспоминая отца и мое собственное детство, я осознал, что в свои пять лет я понимал все правильно. Мой отец действительно был гением, избравшим поистине благородную профессию. Он достиг того величия, которого так желал Луис. А мне предстоит еще много работы, если я хочу стать хоть немного похожим на того человека, каким был он.

Пока я был в Испании, Джулиан отправил мне информацию о двух следующих пунктах моего путешествия. Сначала мне предстояло отправиться обратно в Северную Америку, на остров Кейп-Бретон на юге Канады.

Так что после одной пересадки в Лондоне и одной в Галифаксе и после шестнадцати часов с того момента, как Луис попрощался со мной в аэропорту Барселоны, я приземлился в Сиднее, Кейп-Бретон Новая Шотландия. Был ранний вечер. Как и обещал Джулиан, меня ждала арендованная машина. Я очень обрадовался, когда обнаружил, что в ней есть GPS-навигатор. Ведь я не имел ни малейшего понятия, как добираться из Сиднея в Сейнт-Аннс.

– Вам потребуется около часа, – сказал парень в агентстве по аренде машин.

На этот раз хранителем была женщина по имени Мэри МакНейл. Я отправил ей сообщение, предупреждая, что уже еду.

Я выехал из Сиднея и направился на скоростную трассу, похожую на ту, по которой я ехал на полуострове Юкатан. Но дело было не в погоде, домах или растительности. Вовсе нет. Воздух здесь был свежим и холодным; вокруг виднелись пихты, бальзамины и березы, толстые и темно-зеленые, и вода. Вода была повсюду. Дорога петляла, навигатор показывал, что я практически нарезаю круги, но через несколько километров лесов и деревьев показалась водная гладь – залив или озеро. О Юкатане мне напомнило полное безлюдье. Я ехал мимо пустынных равнин. Вдоль обочины мелькали редкие отдельные дома, исчезающие в зеркале заднего вида, растворяющиеся в океане деревьев. Однако было что-то умиротворяющее в этих пустынных местах, во встрече, которая ждала меня впереди, пусть даже с незнакомым человеком. Было приятно думать, что в конце этого путешествия меня кто-то ждет.