Мужчина обернулся.

– Нет. Ничего. Зато я нашел редкое собрание сочинений. Оно стоит целое состояние. Интересно, откуда оно у него?

Мила подошла ближе, обращая внимание на ровную стопку книг, стоящую на одной из полок, которую до этого рассматривал Иван. За их спинами послышались тяжелые шаги, и в дверном проеме показался Громов.

– Ну что у вас?

– Ничего, – отрицательно покачал головой Стеклов. – Ну вы же понимаете, что такую вещь нужно искать не поверхностно. В квартире полно полицейских, и у них уже возникли вопросы, чего это мы приперлись. Район-то не наш. Я бы лучше пришел сюда тогда, когда никого не будет, – с намеком произнес Иван.

– После того, как все выйдут, квартиру опечатают.

– А кто сказал, что это проблема? – с губ Ивана слетела лукавая улыбка, и он бросил быстрый взгляд на Милу. Она мигом поняла его мысль.

– Вы же понимаете, что я не могу прийти в опечатанную квартиру и искать в ней, тем более не могу приказывать.

– А кто сказал, что нужно приказывать? Мила Васильевна, чем вы сегодня заняты, скажем, в… – Иван посмотрел на своим наручные часы. – …часиков в десять вечера?

– Я полностью свободна, – улыбнулась девушка, хотя небольшая нервозность, поселившаяся внутри, все никак не унималась.

– Вот и прекрасно.

Совсем недавно у них уже был опыт по влезанию в опечатанные квартиры. Еще когда отделом заведовал Никонуров, Мила и Иван, которые были отправлены в командировку, влезли в квартиру погибшего следователя. В прошлый раз это была такая же острая необходимость, как и сейчас. И они прекрасно понимали, что нарушают закон, но другого выхода не было.

– Сразу же мне отзвонитесь, как все сделаете. И вот, – Громов достал из кармана связку ключей. – Прихватил на выходе. Вам они понадобятся, – произнес Евгений Валерьевич, садясь в машину такси. Мила и Иван только согласно кивнули и проводила автомобиль, в котором уехал Евгений, долгим взглядом. Недалеко от них заканчивали свою работу их коллеги, и полицейские машины потихоньку тоже разъезжались.

– Может, сходим поужинаем? Я что-то есть хочу, – предложил Стеклов.

– Пошли. Я по дороге видела, когда сюда ехали, в соседнем доме ресторанчик.

– Отлично.

Мужчина предложил ей свой локоть, и Мила с удовольствием за него ухватилась. С утра выпал снег с дождем, а к вечеру похолодало, и теперь на дорогах был гололед.

Ресторанчик оказался очень даже уютным. Еду приготовили быстро, и у них на столе уже стояли заказанные блюда.

– Кстати, совсем забыл, – сказал Иван и потянулся к своей куртке. Достал оттуда бело-розовый конверт и отдал его Миле. Приняв его, она быстро оглядела конверт.

– Приглашение на свадьбу.

Ардо открыла конверт, пробегая глазами по красивому каллиграфическому почерку. «Иван и Надежда приглашают Вас на бракосочетание, которое состоится тридцатого ноября в ресторане Калифорния».

– Здесь плюс один. Так что можешь кого-нибудь взять.

Мила улыбнулась, хотя внутри на душе она почувствовала неприятную ноющую боль, похожую на… ревность?

– Спасибо.

Положив приглашение на стол, девушка потянулась за стаканом с лимонадом и сделала пару глотков.

– Все нормально? – поинтересовался Иван.

Мила вообще плохо умела скрывать свои эмоции, а он, как человек, который мог легко ее прочитать, как в принципе и любого другого, заметил изменение в ее настроении.

– Да. Конечно. А ты еще кого-то позвал из отдела?

– Федору еще вчера отдал такое же пригласительное, и он сказал, что придет обязательно.

– Он мне ничего не говорил о приглашении, – вырвалось у Ардо немного с обидой в голосе.

– Может, скажет потом.

– Возможно, – задумчиво ответила Мила.

И снова мысли вернулись Федору: все меняется. Он от нее отдаляется, хотя и не должен быть с ней всегда рядом. Они давно развелись, при этом остались хорошими друзьями, насколько это вообще возможно между мужчиной и женщиной. Только Мила и предположить не могла, что все эти изменения произойдут так неожиданно и быстро. Неужели она думала, что все будет так же, как и раньше? Люди меняются, жизнь меняется, и она должна была подумать о том, что у Федора, возможно, другая женщина, и даже самые крепкие чувства проходят. А представив, что он нашел себе другую, отчего-то у девушки проснулась ревность, которую она мигом попыталась задушить в себе. Мила не должна его ревновать, он теперь не ее мужчина. И все люди, как и мир, не крутятся вокруг нее, так что нужно привыкать к одиночеству. Только вот не получалось, и ком обиды и ревности продолжал расти.

Остаток ужина они с Иваном провели практически в молчании. Мила погрузилась в себя, и, как бы она ни старалась отстраниться от мыслей, они все время давили на нее.

Когда Ардо и Иван поднялись к квартире Калюжного, они внимательно осмотрели лестничную клетку, и, убедившись, что никого нет, Стеклов быстро отпер дверь, входя первым и впуская за собой Милу. Закрыв дверь, Ардо по привычке щелкнула замком, запираясь.

В квартире было темно и тихо. Пахло чем-то сладким, похожим на аромат выпечки, словно несколько часов назад отсюда не выносили тело покойника. В помещении стояла идеальная чистота. Разделившись по комнатам, они стали искать. Миле досталась спальня и кухня, Ивану – личный кабинет, комната, где Калюжный принимал пациентов, и гостевая спальня, а вот комнату, где стояли все собранные им вещи с поездок, они решили осмотреть вместе.

– Ну, что у тебя? – спросил Иван, смотря на Милу.

– Ничего.

Они вместе обернулись на чучела животных, висевших на стенах и смотрящих на них своими пронзительными глазами, словно наблюдая за чужаками, ворвавшимися без спросу в чужую квартиру. От этих пристальных «живых» взглядов убитых животных Миле становилось не по себе, чтобы не зацикливаться на этом, она подошла к одному из стеллажей и стала его рассматривать на наличие шкатулки, которую они никак не могли найти.

– Может, кто из полицейских решил прикарманить себе? – чуть слышно спросил Иван.

– Возможно, но надеюсь, что у них хватило ума ничего не брать в этой квартире.

– Как знать.

Мила потянулась к верхней полке и тут же замерла, услышав странный звук. Она обернулась в сторону дверного проема.

– Вань? – шепотом произнесла она.

– М-м? – Стеклов тоже замер и посмотрел на нее. – Что случилось? – спросил он, заметив, как сильно напряжены ее плечи.

– Ты слышишь?

– Что? – прислушиваясь, не понял он. Звук повторился. Он был тихий, но в идеальной тишине квартиры звучал довольно гулко.

Стеклов лицом обернулся в сторону дверного проема и подошел к нему, выглядывая в коридор и смотря на входную дверь, как ручка медленно проворачивается.

– Выключи фонарь. – Тут же скомандовал он, выключая свой, и