Обе девочки невысокие по сравнению со мной. Ростом пять футов два дюйма, мускулистые, коренастые, они созданы для более современных танцев с элементами гимнастики — не для балета. Это хорошо, учитывая, что они уже заявили, что их фокус на современных и интерпретационных танцах.

— Я тоже по вам скучала! Где вы были все лето? И что за внезапная атака?

Тори хихикает, а Тэмми закатывает глаза, и я знаю, чья это была идея.

— Поскольку наш первый класс кувыркается, мы знали, что не будем там с тобой, и мы хотели тебя увидеть! Мне не нравится, что в этом году наши расписания будут такими разными. — Говорит Тори.

— Мне тоже. Но, эй, мы все равно будем вместе проводить время на современном танце. — Я пожимаю плечами, как будто «такова жизнь», но мне будет не хватать моих задорных подружек, с которыми можно шутить.

— Три раза в неделю! — Сияет Тори.

— Но где ты пропадала все лето? Мы вернулись из Греции, где-то три недели назад. — Говорит Тэмми, скрещивая руки в притворном разочаровании.

Несмотря на все их физическое сходство, характеры близняшек не могли быть более разными. Тэмми с ее дерзким нравом и личностью «имела я вас всех», и Тори всегда переполнена игривой привязанностью. И все же, я никогда не видела их порознь.

— Я просто много работала… — Я уклоняюсь, не готовая назвать, кто заполнял мои ночи в последнее дни.

— Работа хорошая. Ты… о, привет! Пейдж, сюда! — Тори вскидывает руку в воздух, махая высокой крашенной блондинке, направляющейся к нам.

Блондинка улыбается белозубой улыбкой и машет в ответ более деликатно.

— Мы познакомились с Пейдж на регистрации. Она кажется довольно милой, и она тоже занимается балетом, в том же году, что и ты. Тэмми слегка толкает меня локтем, посвящая меня в свой план поиска подруги, чтобы я не чувствовала себя слишком одиноко.

Я сдерживаю улыбку. Только Тори и Тэмми могли бы взять на себя ответственность за то, чтобы я ходила на занятия с приятельницей по танцам. Не дай Бог, я попытаюсь найти подругу самостоятельно. Это может закончиться полной катастрофой в их головах.

— Пейдж, это Уитни, наша подруга по балету, о которой мы тебе рассказывали, — представляет Тори, как только Пейдж останавливается перед нами.

— Они не затыкались о тебе в очереди на регистрацию, — сухо говорит Пейдж, и на ее губах появляется намек на улыбку.

Сарказм — у нас хорошее начало. Может, близняшки и вправду нашли мне подругу. Я одариваю Пейдж нахальной улыбкой.

— Заставить их заткнуться — это подвиг, которого мне еще предстоит достичь.

— Как скажешь, Карлсон. Ты скучаешь по нашим разговорам, когда нас нет рядом. Признай это, — дерзко говорит Тэмми.

Я закатываю глаза, прежде чем нежно обнять ее.

— Я могу пропустить разговоры Тори… — дразнюсь я.

Тори хихикает.

— То же самое, но другое. — Говорит она, пожимая плечами, пока Тэмми отталкивает меня, высовывая язык. — В любом случае, мы нашли общий язык с Пейдж, когда узнали, что ее семья тоже каждое лето отдыхает в Европе.

— О? — Я переключаю внимание на Пейдж, оценивая ее лицо, и подсказываю ей:

— Расскажи.

Пейдж откидывает свои обесцвеченные светлые локоны через плечо, что могло бы быть почти карикатурой на богатых и материалистичных, если бы она не выглядела так искренне, делая это.

— Обычно мы проводим несколько недель в Лондоне, месяц в нашем летнем доме в Ницце, потому что какой отпуск без французского шопинга, а затем еще несколько недель путешествуем туда, где мои родители находят интересным в этом году. На этот раз мы отправились в Грецию.

— Мы были там в одно и то же время! — Говорит Тори, подпрыгивая от волнения. — Но, по-видимому, по разным дорогам. Она начала с островов и закончила в Афинах. Думаю, мы на самом деле летели домой одним рейсом.

— Очень круто. — Говорю я, пытаясь подавить волну необъяснимого раздражения на Пейдж, которая могла возникнуть из-за ее небрежно-имитационного комментария, но опасно граничащего с ревностью. Это не ее вина, что ее семья богата, в то время как моя годами борется за то, чтобы покрыть самые необходимые нужды.

— Мне нравится эта сумка, — восторженно восклицает Пейдж, заметив мою новую сумку, перекинутую через плечо, комплимент толстой пачке денег, которую мне дал Илья.

— О, эм, спасибо. — Говорю я, слегка краснея, осознавая, что превратилась в лицемерку. Я только что совершила свой собственный шопинг в эти выходные, хотя мои покупки были скорее необходимостью заменить все школьные и гардеробные предметы, которые висели на волоске, с трудом сводя концы с концами благодаря примитивным навыкам шитья моей мамы. Количество клейкой ленты, скрепляющей мой старый рюкзак, было предметом смущения в прошлом году.

— Честно говоря, Уитни, весь твой наряд в самый раз. — Замечает Тори, затем ахает. — Это значит, что ты получила стипендию?

Она почти кричит этот вопрос, заставляя мои щеки гореть от неловкости, когда я оглядываюсь, чтобы проверить, обращает ли кто-нибудь внимание. За исключением нескольких косых взглядов, никого, кажется, это не волнует.

— Эм. — Я невольно бросаю взгляд в сторону Пейдж, не решаясь сказать ей правду. — Да, — лгу я, и мой голос выдает мой дискомфорт при мысли о том, что мне придется объяснять свою сделку с Ильей.

— Это повод для праздника. — Говорит Тэмми, смягчаясь, когда они с Тори обнимают меня в новой группе.

— Так приятно слышать о том, что кто-то честно и усердно старается получить помощь. Кажется, большинство девушек, чьи семьи не могут позволить себе Роузхилл, просто пытаются найти папика, который заплатит за них. — Пейдж морщит нос от отвращения, а ее тон сочится сарказмом.

Внезапно я испытываю огромную благодарность за то, что не упомянула, откуда на самом деле взялись деньги. Обычно мне все равно, что обо мне думают люди, но я бы ненавидела, если бы Пейдж узнала и сказала что-то, что может повлиять на мою дружбу с близняшками. Прикусив язык, я проглатываю ответ, который грозит сорваться с моих губ, о том, что не у всех девочек есть банковский счет