Двое землян и демонесса начали обход громоздящихся порой на полках до самого потолка предметов. Ну и повторно пытались прощупать магическим взглядом интересные, сильно отличающиеся от повседневности артефакты. На чем только ни останавливался взгляд молодой императрицы, ее отец тут же добавлял:

– И так тебе предназначалось. – Или, совсем редко, покладисто соглашался: – Откладываю в сторону.

– Па, да мне все равно, – наконец воспротивилась Мармеладка. – Что отгрузишь, тому и будем рады. Ты лучше веди к личным вещам твоего «минус третьего» предшественника.

Добрались наконец и до мебели, особенно пристально присматриваясь к туалетному столику с раскрывающимися зеркалами. И теперь сообща подтвердили прежнее мнение: слишком этот столик смотрится странно и не от мира сего. Уж какой только витиеватой мебели видеть всем троим не приходилось, но такую поделку не встречали.

– Явно не на Изнанке сделана, – сообщила демонесса, ощупывая рукой тыльную стенку. – Вернее, не местными мастерами. Кардинально иной дизайн и уникальная компоновка стыков.

– И на Земле таких раритетов не создают, – добавил Семен, внимательно рассматривая вынутый наружу ящик. – Словно больной на голову творил.

– Что лишний раз подтверждает, – сделала вывод Виктория, – что переносы в этот сдвоенный мир происходили не только с нашей планеты. Нам это еще в Мастораксе знаний твердили. Вот только описанные в книгах случаи выглядели как-то неубедительно.

Люссия улыбнулась.

– Вот видите, разница в преподавании огромна. В нашем демоническом Мастораксе Стимии сразу утверждали, что все шабены – это дальние потомки именно «выпавших» сюда из иных миров что демонов, что людей.

– Да и мы об этом слышали, – согласился Загребной. – Только откуда на Изнанке останки наивысшей технической цивилизации? Я ведь сам видел в подземельях империи Иллюзий предметы высшей технической культуры. Чего там только нет, хотя в большинстве своем превратившееся в труху. Откуда тут такие монстры, как Сапфирное Сияние или Асма?

– Мутанты погибшей цивилизации? – предположила Виктория, принявшаяся ощупывать гладкие зеркальные поверхности.

– Как бы чего не хуже, – добавил Семен, содрогнувшись от воспоминаний о своей первой и пока единственной беседе с Сапфирным Сиянием.

– Непобедимые, жестокие и бессмертные… – словно в трансе прошептала демонесса. Потом спохватилась и добавила: – Так о них говорится во всех без исключения древних легендах.

– Ну, это мы еще посмотрим, какие они непобедимые! – угрожающе воскликнул землянин. – Как говорил наш уникум Архимед: «Дайте мне точку опоры, и я переверну весь мир!» Перефразируя это его крылатое выражение, можем утверждать: получим полную информацию – обязательно отыщем слабое место и у Сапфирного Сияния. Мне его опека и непонятные мотивы уже вот где сидят!

Пока он ребром ладони тыкал себя в горло, его сообразительная дочь заметила нечто интересное в толще стекла:

– Да там какие-то письмена просматриваются!

– Где?! Не может быть! Мы ведь уже два раза эту мебель просматривали!

Виктория не стала очередной раз укорять отца в плохом усердии во время учебы. Потому что вспомнила: ведь именно он на островах Рогатых Демонов больше всех работал на тяжелых физических работах, чтобы оплатить обучение ей и ее старшим братьям. Да и содержание семьи первые пять лет в условиях нового мира далось отцу ой как нелегко. Это они сейчас все из себя такие великие и непобедимые шабены, а шесть лет назад, когда вывалились из случайно, по глупому совпадению созданного портала на побережье королевства Цисами, были совершенно бесправными и не имели никакой защиты даже в виде амулетов.

– Па! Не спеши и сосредоточься на своем умении пятьдесят восьмого уровня…

Демонесса разочарованно вздохнула, поняв, что такое действо пока не для нее. А вот Семен заморгал глазами.

– Надо прожечь эту заднюю стенку за зеркалом?..

– Мягче, без уничтожения объекта… – поучала императрица своего не менее именитого отца. – Используй способность увидеть тройную межмирскую мантию… Но когда пронзишь прозрачное стекло и дойдешь до слоя серебра, смести взгляд чуть в сторону… И?.. Заметил странность?

– Э-э… Да тут еще и второй слой, не то напылением сделан, не то нанесен электролизом…

– Верно! А теперь пытайся рассмотреть тонкую прослойку между этими слоями. Ну? Не так резко… еще мягче…

– Есть! Вижу какой-то текст! – торжествовал Загребной в приливе озарения. – Явно буквы!.. Ай да Мармеладка! Ай да отличница! Я бы в жизни не догадался именно так способность использовать! С меня – кило мармелада!

– Спасибо, папа, я слопаю с удовольствием. Но что скажешь про текст? Я таких букв никогда раньше не видела.

– Ха! А я, кажется, видел… И Люссия видела! Точно: они совершенно идентичны с теми, что на сопроводительных пластинах к найденным частям странных статуй. Ну тех самых, в которых я подозреваю то ли машины на жидких кристаллах, то ли неких полуживых големов. Папаша и сын археологи только и сидят над расшифровкой той таблицы. Думал, попадем в Федору, тот сразу подскажет алгоритм разгадки. Но теперь, когда текста троекратно… да нет, пятикратно стало больше, мы и сами постараемся разгадать. Не иначе как это неучтенное наследство моего «минус третьего» коллеги.

– Или еще большего «минуса», – предположила Люссия.

– Ладно, давай разбиваем стекло! – решительно стал замахиваться Семен. – Достанем слой с письменами…

Его и оттолкнули, и схватили за руку одновременно с обеих сторон.

– Ты чего?! А вдруг текст испарится?

– Или просто вниз осыплется?

– Да и жалко такую красоту портить! Триста лет этому столику, не меньше!

– Лучше просто перерисовать…

– Ага! Хотя бы пару строчек вначале, для сравнения…

– Как варвар себя ведешь!

Чего только не простишь любимым существам! Вот и Загребной не стал обижаться на толчки и сравнение с варваром, моментально достал пару плотных картонок из кармана, всегда носимых с собой, два простых карандаша и раскомандовался:

– Я так и хотел сделать! Мармеладка, срисовывай вот эти две верхние строчки справа…

Через десять минут они уже были в каюте у семейства демонов-археологов и с ходу определили идентичность как шрифта, так и письменности в целом. Да и как было не определить, если все стены каюты только и были завешаны плакатами с буквами, знаками и целыми строками неизвестной пока письменности.

– Ну и как успехи? – поинтересовалась трияса у старшего археолога Шлесса, который взирал на нее чаще всего, словно на божество.

Людей он, при своих мизерных умениях шабена с пятым уровнем, рассмотреть как следует не мог. Да и сын его дальше восьмого пока не поднялся, но работали оба с удивительной настойчивостью и самоотдачей. Про них смело можно было сказать: сподвижники археологии. А что порой занимались «черными» изысканиями, так ведь не от хорошей жизни за это дело брались.