Этот день мог бы быть прекрасным. Одним из самых лучших дней за это лето, но…

Как и в прошлый раз, все мне портит девчачий клуб. Ирма.

Я вижу издалека девочек из клуба, которые направляются в сторону детской площадки. Ирма идет в центре, гордо задрав подбородок, и держится чуть спереди. Королева, фу-ты, ну-ты!

И тут она замечает меня. И Кита. От удивления она останавливается на пару секунд.

– Хей! – громко говорит она своим подружкам. – Я узнаю этого мальчишку! Я заметила его вчера, когда кто-то залил наш клуб. Он бродил в это время вокруг кустов. Это был он – он нас залил! И Ханна с ним? Она с ним заодно!

Девочки подходят и окружают нас. Ирма с возмущением смотрит то на меня, то на Кита.

Я встаю с качелей.

– Ты не права, Ирма! – я пытаюсь защитить нас с Китом. – Ты ошиблась! Мы здесь ни при чем! Нас вообще рядом с твоим домом вчера не было, когда кто-то повернул кран и затопил вас!

– А откуда ты знаешь, что кто-то повернул кран? Я об этом не говорила.

Ирма подозрительно смотрит на меня.

Черт! Она поймала меня на лжи.

– Ага! Значит, это была твоя идея! – кричит Ирма. – Это ты нам все разломала!

Она толкает меня. Я плюхаюсь обратно на качели.

Кит вскакивает и толкает Ирму:

– А ну, не тронь ее!

– Ах, ты, гадкий мальчишка! – кричит Ирма. – Кто ты такой? Ты не с нашей улицы! Кто ты такой и чего приперся сюда?

– Только попробуй тронуть ее еще раз! – Кит хватает с земли железную rohr и замахивается на Ирму.

Ирма отскакивает в сторону – rohr не задевает ее.

– У него rohr, rohr! – верещат девочки и расступаются.

Ирма выпучивает круглые от ужаса глаза. Она начинает понимать.

– Да это же…

– SCHU-U-U-UND!!!!!!!!!!!! – хором кричат девочки и разбегаются в разные стороны.

Наша ссора привлекает внимание. Взрослые прохожие оборачиваются и удивленно смотрят на нас. Некоторые уже идут в нашу сторону.

– Schund! Schund! – продолжают кричать девочки.

Нас с Китом окружает свита Ирмы, а также близко подходят некоторые взрослые, мы жмемся друг к другу от страха.

– Ханна, этот мальчик правда пришел с той стороны? – спрашивает меня один из наших соседей, дедушка Аццо.

Я молчу, понурив голову.

– Ханна, – строго говорит дедушка Аццо. – Если это так, то ему надо немедленно покинуть наш поселок. Мы обязаны вызвать охрану. Ты же понимаешь, он чужой, ему не место здесь.

– Бежим, Кит! – кричу я и хватаю Кита за руку.

Не хватало еще взрослых разборок и охраны! Киту тогда не поздоровится.

Он понимает меня, мы прорываем живое кольцо и пулей убегаем под дикие вопли девчонок.

– Вон отсюда, Schund! – слышу я противный визжащий голос Ирмы. – Убирайся обратно в свою помойку!

Прочь! Бежим прочь! Обратно в спасительный nebel, который скроет нас от посторонних глаз. Обратно к своему забору.

У забора мы садимся на траву и прижимаемся друг к дружке. Я плачу – мне очень обидно!

– Ненавижу Ирму! – всхлипываю я. – Она теперь не даст мне проходу. Будет мучить и дразнить! И теперь ты не сможешь бывать со мной здесь – если Ирма увидит нас вместе, то снова будет вопить на весь поселок.

– Не переживай! – говорит Кит. – Эта Ирма просто завидует тебе. Она страшная, как ведьма. И толстая. И нос у нее размером с картошку. И вредная она. А ты милая. Вот она и злится. Но мне, наверное, не стоит больше к тебе лазить, а то Ирма снова разорется. Давай в следующий раз ко мне пойдем? Я тебе много всего интересного покажу.

Мы сидим под забором до самого вечера, а потом прощаемся, я снова обещаю прийти завтра в двенадцать. Смотрим друг на друга перед тем, как дурацкая сетка снова разделит нас на два разных мира.

– У тебя червяки из волос повылазили. – Кит подтягивает ленточки в моих косичках. – До завтра! Я буду ждать тебя, пряничная девочка! – Говорит он и лезет на забор.

И снова он уходит в свой nebel, а я ухожу в свой.

* * *

– Я слышал, на детской площадке сегодня был какой-то переполох, – говорит папа за вечерним чаем, перелистывая страницы газеты.

Я лежу на ковре, собираю пазл с изображением замка. Крыша не хочет складываться! Когда слышу папины слова, кусочки мозаики выпадают из рук.

– Переполох? – удивляется мама, которая рисует на новых цветочных горшках яркие полосы. – Нет, не слышала об этом. Я целый день была у Джоанны, сегодня первый день, как работает ее магазин – и ей нужна была помощь с открытием. А что там случилось?

– На детскую площадку пришел какой-то дикий мальчишка из Schund … Он принес с сбой оружие – острую палку – и напал на наших детей. Хорошо, что никто не пострадал. Ханна, ты что-нибудь слышала об этом?

– Нет, папа, – спокойно отвечаю я, а внутри все кипит от злости и несправедливости.

– Боже мой, это ужасно! – возмущается мама. – За что мы платим охране? За то, чтобы дикие твари лазили к нам через забор? Нужно пожаловаться управленцу, это не дело!

– Согласен. Завтра же отправлю жалобу. А еще надо сообщить в санитарную службу, чтобы обработали все карусели. Наверняка мальчишка притащил на себе кучу микробов. Не хватало еще заразиться! Ханна, ты мыла руки после улицы?

– Мыла.

Я все еще ищу кусочки крыши для замка, стараюсь говорить спокойно. Весь гнев и всю свою ярость прячу в невидимый сундучок.

– Вымой еще! И возьми с верхней полки антибактериальное мыло!

– Хорошо, папа, – встаю я и послушно иду в ванную.

– Три раза, Ханна. Мой руки три раза и не меньше чем по десять секунд! Я слежу за тобой из гостиной и считаю вместе с тобой!

– Да, папа.

Я мою руки так, как сказал папа, вслух громким голосом отсчитываю секунды и думаю, что никогда раньше мои любимые и обожаемые родители не были так далеки от меня, как сейчас.

* * *

Перед выходом из дома я глубоко вдыхаю. И выдыхаю. И снова вдыхаю. Я знаю, что меня ждет за калиткой. Это надо просто перетерпеть… Всего полминуты позора – и я убегу. Уйду в nebel, где меня ждет мой Кит. Мой друг. Мой защитник. Мой могучий Wal. Нужно просто пробежать через весь этот кошмар. Полминуты – и я свободна.

Я толкаю дверь. Солнечный свет слепит глаза, и некоторое время я не могу видеть.

– Müllbraut! Невеста с помойки! Глядите, вон она идет, Müllbraut! Помоечная невеста!

Перед калиткой у забора стоят все девчонки и мальчишки с нашей улицы. Ирма подговорила всех… Меня обсыпают листьями и мелкими камешками. А кто-то кидает в меня банановую кожуру и банку из-под газировки.