В конце концов она выключила телевизор и встала, намереваясь погладить кое-что из одежды, но вдруг раздался телефонный звонок.

– Да? – Брук присела на край кровати.

– Брук, это Лео. Послушай, дома стряслось нечто ужасное. Мне придется вылететь туда немедленно.

Девушка тут же подумала о свекре, у которого было больное сердце.

– Что-то с твоим отцом? Инфаркт? Приступ?

– Нет, слава богу. Под словом «дом» я подразумевал Италию, а не озеро Комо. Дело во Франческе. Она пыталась покончить с собой. Приняла большую дозу снотворного.

Брук почувствовала головную боль.

– Но… но почему? – вырвалось у нее. – То есть я хочу сказать…

Лео вздохнул.

– Мне кажется, она просто не смогла справиться с горем. Честно говоря, я боялся, что подобное может случиться. Собери мне, пожалуйста, небольшой чемодан. Только самое необходимое на несколько дней. Мне удалось достать билет на сегодняшний рейс до Рима, а оттуда завтра утром улечу в Милан.

Брук старалась сохранить спокойствие, но внутри бушевал ураган негодования.

– Но, Лео, почему именно ты должен ехать туда? Разве у Франчески нет семьи?

– Нет. У нее никого не осталось.

– А что же твои родители? Неужели они не могут ей помочь? Ведь ваша вилла всего в часе езды от Милана.

– Им не нужно знать об этом. Боюсь, такое известие убило бы отца.

– Но почему? Я понимаю, по какой причине безутешная вдова решает уйти из жизни, тем более если у нее нет детей. Но не думаю, что это шокирует твоих родителей.

– Просто поверь мне, Брук. Узнай они о случившемся, это бы очень расстроило их. И я не могу надеяться на то, что Франческа не расскажет им. К сожалению, я единственный, кто в состоянии ей помочь в данный момент. Я и сам не очень-то этому рад, но ничего не поделаешь.

– О чем она не должна им рассказывать? Я ничего не понимаю.

– Я пока не могу тебе всего объяснить. Мне не хватит на это времени. Просто собери мой чемодан, как послушная жена. Я заеду за ним минут через десять.

И повесил трубку. Вот так взял и повесил. Брук удивленно посмотрела на трубку, издающую короткие гудки. Ее муж бросает все дела и мчится на другой конец света, чтобы быть рядом с женщиной, которую, как все думают, он больше не любит!

Невероятно!

Немыслимо!

Невыносимо!

Ошеломленная, Брук сложила вещи мужа в чемодан, пытаясь придумать, как остановить его.

Она стояла у ворот, когда подъехал Лео и буквально выпрыгнул из машины.

– Прости, что все так наспех, – извинился он, поцеловав жену в щеку и взяв чемодан. – Я вернусь к пятнице. Всех, кого нужно, предупредил, что уеду на несколько дней. Если позвонит мама или отец, придумай какое-нибудь подходящее оправдание моего отсутствия. Ну скажи, например, что я на переговорах с Винсом. Или еще что-нибудь. Они не должны знать правды, Брук. Это крайне важно. Обещай мне, что сделаешь, как я прошу.

– Я… обещаю.

– Умница. Ну, что ты такая встревоженная? Я вес тебе объясню, когда вернусь. Сейчас времени нет. Не опоздать бы на самолет.

Брук проводила мужа до машины.

– Ты… позвони мне, когда прилетишь, ладно?

– Что? – спросил он рассеянно, закинув чемодан на заднее сиденье и садясь за руль. – А, да… да, конечно, позвоню.

– Тогда и объяснишь мне все, хорошо? – предложила Брук, едва сдерживая раздражение.

Лео пристально посмотрел на нее.

– Неужели ты до сих пор переживаешь из-за моего давнего романа с Франческой? Не стоит, милая. Поверь, она была бы последней женщиной на земле, к которой я прикоснулся бы. Прости, но мне пора ехать, иначе опоздаю на рейс. Я люблю тебя! – Он захлопнул дверцу и открыл окно. – Позвоню, как только будет возможность, и расскажу тебе эту длинную, неприятную историю.

Брук смотрела вслед удаляющейся машине, чувствуя, как сжимается ее сердце. Она хотела доверять ему. Очень хотела. Ведь он говорил так искренне. Да еще сказал, что любит. В последнее время он часто это делает.

Если бы только у него было время все объяснить сейчас.

Весь день Брук терзалась оттого, что не добилась от мужа подробного рассказа о его отношениях с Франческой. Нельзя было сразу сдаваться и быть такой слабой. Нужно было расспросить его о подробностях их помолвки и последовавшего за ней разрыва.

Только после полдника она наконец нашла время для просмотра утренней почты. В первом конверте оказался счет за телефонные переговоры. Сумма, указанная в нем, ошеломила Брук.

Машинально она просмотрела перечень звонков, задержав взгляд на двух международных, состоявшихся в один день. Один из них был гораздо дороже другого. Первый номер телефона она узнала сразу – это был номер его родителей. Лео звонил, чтобы сказать, что они благополучно долетели в то памятное воскресенье. Шестнадцать минут.

Второй номер – миланский. Брук не могла припомнить, кому он принадлежал. Разговор продолжался почти два часа! Судя по счету, он начался в пять минут третьего в то же самое воскресенье, а закончился ровно в четыре, как раз когда она вернулась домой от матери. Брук еще раз посмотрела на незнакомый набор цифр, и у нее перехватило дыхание от неприятного предчувствия. Она точно знала, что Лео звонил не в миланский офис – этот номер она помнила отлично.

Ее сердце наполнилось ужасом. Брук взяла телефонную книгу и открыла на букве «П». Рядом с именем «Лоренцо Парини» значился адрес миланской квартиры покойного брата Лео и тот же самый номер, что и в счете. Значит, муж звонил Франческе, пока меня самой не было дома, и проболтал с этой мерзавкой два часа! – поняла Брук и разрыдалась.

Как он мог? Предатель. Обманщик. Подлец!

Всхлипывая, она со злостью разорвала следующий конверт, адресованный персонально Лео. В нем тоже был счет, но уже за переговоры по сотовому телефону, который он всегда носит с собой.

Пытаясь отогнать пелену слез, заволакивающую глаза, и унять внутреннюю дрожь, она просмотрела телефонные номера в списке звонков. И нашла, что искала, – тот самый номер упоминался три раза. Да, разговоры длились недолго, всего лишь несколько минут, но один причинил ей особенно жгучую боль. Он произошел вечером в среду, в восемь минут восьмого, как раз в то время, когда Лео должен был готовиться к празднику по случаю пятилетия их семейной жизни.

Но нет, он нашел время позвонить этой женщине. Что же это означает для нее, его жены?

Только то, что ее муж – лживый, коварный, способный на измену негодяй.

Брук уже не верила в то, что эта женщина пыталась покончить с собой, по крайней мере всерьез. Она ведь не умерла, не так ли? Это был всего лишь хитрый ход, чтобы заставить Лео прилететь обратно к ней и дать то, чего ей теперь так не хватало. Ей не хватало в постели Лео, который жаловался бы на то, что он вынужден возвращаться к жене исключительно ради детей, но любит-то он только ее, Франческу. Одну ее. И так было всегда.