«Смотри, если это действительно она вызывает у людей инсульт, то с ней шутки плохи», — заметил Горин.

«Не забудь, что во мне лошадиная доза нейроблокаторов, — я успокоил его, хоть и внутренне поежился. — Сейчас главное — остыть».

«Может, огнетушителем?» — предложил Борис, и я тут же отмахнулся от его неуместной шутки.

— «Защита»? — пухлые губы Ящерицы резко сложились в тонкую презрительную ниточку. — Можешь рассказывать это школьникам или девчонкам в баре, воришка!

Обман не удался. Я ведь сейчас не Спринтер с шевроном «Рускосмоса» на рукаве, я Никто в незапятнанном никакими опознавательными знаками костюме. И Ящерица прекрасно это поняла. Но при этом она не бежит и не атакует — странно… И тут же меня осенило: мы оба сейчас в одинаковой ситуации — я борюсь с перегревом, а она с последствиями драки. Если я прав, и ее искра дает регенерацию, моя противница тоже тянет время. И фора будет у того, кто восстановится первым.

— Лучше сдавайся по-хорошему, — я продолжил гнуть свою линию, про себя отмечая, что вот-вот буду готов снова атаковать. — После такого кровавого следа тебя засадят в Петропавловке до самого конца твоих дней. Или отправят в осколок сдерживать призраков. И там ты, скорее всего, сдохнешь. В идеале — мучительной смертью.

«Слушай, ну ты прям задвинул — с эмоцией, с выражением, аж за душу взяло, уважаю!» — восхитился Горин.

— Как ты мог заметить, просто сдохнуть у меня не получится, — Ящерица держалась уверенно и тоже явно готовилась к удару. — Моя искра — это бессмертие. Вот у тебя и не вышло убить меня. Поверь, ты не первый и даже не десятый…

Она все-таки атаковала первой, опередив меня на какую-то долю секунды. Выхватила из набедренного кармана какой-то длинный тонкий пистолет и выстрелила. Я среагировал вовремя и отскочил в сторону, чувствуя, как по телу словно пробежался жидкий огонь. Датчики жалобно взвыли, и я, экономя силы, набросился на Ящерицу без ускорения.

Не очень удачно. Та слишком ловко для человека, которого предварительно обработали гидравлическим прессом, откинулась назад, опершись спиной о кресло, и встретила меня мощным ударом обеих ног. Словно пружина сработала.

Что-то хрустнуло, и Ящерица коротко вскрикнула — видимо, ей тоже досталось. Сейчас бы ей снова врезать, но у меня сбилось дыхание после ее пинка, и я потерял несколько ценных секунд. Убийца, воспользовавшись моментом, снова в меня выстрелила — я ускорился, уходя в сторону, но… Я думал, у нее пистолет, а это оказался станер, на котором она до максимума выкрутила ширину луча. Дерьмо Кингу!

Я грохнулся на пол, а Ящерица, волоча поврежденную ногу, поковыляла к двери. Неужели все закончится вот так глупо?!

«Дай доступ! — в голове раздался уверенный голос Бориса. — Доступ!»

К счастью, станер не мог парализовать мои мысли, и я, поколебавшись всего мгновение, сделал шаг назад из-под лампы. Горин, одобрительно кивнув, занял мое место, а затем я уже как безвольный паразит наблюдал, как мое тело неловко вскочило и побежало за Ящерицей. Драконы тьмы, как жаль, что на Борисе не работает моя искра! Но зато хорошо, что смена сознания как-то перезагружает нервные импульсы, сбрасывая паралич.

Горин выскочил на улицу, озираясь по сторонам, но проклятой Ящерицы нигде не было. Зато с двух сторон к дому на Сиреневом бульваре мчались, освещая ночной Торжок огнями, полицейские автомобили. По всей видимости, Ящерица как-то обошла систему защиты, когда входила в дом, а при побеге специально ее активировала — чтобы дать себе фору, а нам с Гориным подкинув препятствий в виде полиции.

«Сбежала!» — я мысленно выругался, а Борис добавил от себя.

Надо отдать ему должное, несмотря на отсутствие искры скорости, двигался он в моем теле довольно-таки ловко. Нырнул в ближайшую подворотню, промчался, петляя по-заячьи, к соседней, перепрыгнул через забор. А потом я даже в какой-то момент потерялся в мельтешении стен, дверей, деревьев, тропинок и изгородей.

Надо же, усмехнулся я, на скорости в несколько сотен километров в час я прекрасно вижу детали. А тут вдруг как будто нас с Гориным и впрямь поменяли местами во всех смыслах.

«Сколько я тут за форточниками гонялся, — заявил он, уловив мысли. — Район как свои пять пальцев знаю. Хорошо, что в вашем мире он почти не отличается».

«Погоди, — я прервал его, заметив подозрительное движение чуть в стороне. — Что там?»

Увы, это была не хромая Ящерица, тщетно пытающаяся убежать от возмездия, а уличная драка. Обычное дело в подобных районах. Трое крепких парней в спортивных костюмах зажали в углу парочку — светленькую девчушку и высокого неуклюжего парня в очках. Присмотревшись, я понял, что один из троицы «спортсменов» явно провоцировал жертву на удар — замахивался, но не бил, резко наскакивал, делая вид, будто пытается клюнуть соперника носом в лицо. В общем, всяческим образом искал казус белли, как говорят политики.

— Помогите! — неожиданно закричала девушка, и я понял, что она заметила Горина в моем теле.

Костюм и маска мгновенно выделяли игига, так что ее поведение было вполне оправданным. На них с кавалером напала уличная шпана, а тут вдруг мимо удачно прогуливается настоящий герой.

— Э, а ну отошли от них! — к сожалению, я не управлял своим телом и, разумеется, голосовыми связками. За меня сейчас говорил Борис.

А я замер. Мысленно, стоя в уже привычной комнате с одиноко висящей лампой. Нет, я не сомневался в силе капитана полиции из другого мира, но соотношение один к трем явно складывалось не в его пользу. На парня в очках, жмущегося к замшелой кирпичной стене, я бы точно не рассчитывал.

Был, разумеется, неплохой шанс на то, что хулиганы испугаются встречи с игигом и предпочтут по-тихому закончить конфликт. Могут даже поугрожать напоследок, чтобы сохранить репутацию… Вот только в поведении и в движениях Горина легко можно вычислить просто человека в костюме и маске, но при этом без искры. Такие, к слову, порой встречались — бытовые герои, работающие под игигов. Шили себе аляпистые костюмы и пытались охранять порядок. Полиции и настоящим игигам они только мешали, а преступники их с большим удовольствием лупили. И если в Горине увидят подобного неудачника…

— А то что? — послышался издевательский голос, и я понял, что дела обстоят еще хуже.

Трое «спортсменов» резко обернулись и теперь буравили взглядами странного, по их мнению, персонажа. Они не боялись — просто тот, кто до этого пытался спровоцировать парня в очках, тоже был игигом. Его кулаки вспыхнули, и он, довольно хохоча, выписал ими в воздухе искрящуюся восьмерку.

— Проваливай, пока цел, — спокойно и даже, как мне показалось, дружелюбно, сказал неизвестный игиг. — Это моя сестра, ее я не трону. А этому хлюпику я запретил приближаться к ней, но он, как видишь, не слушается.

Хулиган даже руками развел, сетуя на непонятливость молодежи. И что самое удивительное, он, судя по всему, верил, будто действует правильно, а все остальные обязаны согласиться.