«Хроуста здесь нет, чтобы снова меня остановить, ты, лживый кусок дерьма, который даже не пытается защититься! Вот тебе за Якуба, за Йонотана, за Тальду…»

– Латерф!

Он почувствовал, как его с силой оттаскивают от Рейнара. Пальцы соскользнули с мокрой от пота шеи герцога. Нет, силы одной девчонки не хватило бы, чтобы отшвырнуть Латерфольта от заклятого врага: обернувшись, он увидел светящиеся глаза демонов. Шарка, закрывая руками рот, стояла чуть поодаль.

– Вели им отпустить меня! – Латерфольт тщетно пытался вырваться. – Я покончу с ним раз и навсегда!

– Отпусти его. – Рейнар перекатился со спины на четвереньки и попытался восстановить дыхание. – Пусть он…

– Если ты думаешь, что я убью тебя, ты ошибаешься! Ты хочешь смерти, поэтому я тебе ее не дам! Я заставлю тебя страдать, о, ты даже не представляешь!..

Демоны все еще держали Латерфольта, пока другие встали перед Рейнаром. Шарка наконец осмелилась приблизиться:

– Пожалуйста, перестань…

– Что вы делали? – Мало того, что она ослушалась его, так теперь еще и защищает подонка! – Зачем ты сюда пришла, Шарка?

– Она пришла посмотреть воспоминания Свортека, – прохрипел Рейнар. – И мои…

– Заткнись, я тебя не спрашивал!

– Это правда, Латерф! Я хотела понять, зачем Свортек отдал ему Дар Щита.

– Воспоминания? Что вы несете?..

Латерфольт запнулся и умолк в недоумении. Рейнар уже врал и о Дарах, и о кьенгарах, и вообще обо всем. Но вот Шарка обманывать не умела, как он выяснил, пока на пути в Тавор она пыталась поддакивать легенде Морры. И сейчас, перепуганная, она вряд ли сумела бы солгать так искусно.

– И что ты видела?

– Я не успела увидеть все, – сбивчиво бормотала Шарка. – Лишь до момента, когда герцог…

Ее глаза метнулись к Рейнару, точнее – для лучника определить направление взгляда не составило труда – к его рукам.

– Ага. Значит, ты теперь знаешь, как он предал меня! И еще просишь успокоиться?

Латерфольт медленно приблизился к Рейнару, вокруг которого сгустилась Свора.

– Какую из наших встреч ты видела? – спросил он.

Шарка не поняла вопроса:

– А их было несколько?

– Ха! Несколько… Три недели он таскался ко мне, чтобы обсудить свой план, – ответил егермейстер тихо, уже без ярости – вся она встала комом глубоко в его груди. – Три недели рассказывал в подробностях, как предки Редриха отобрали у его предков корону, как Редрих уничтожил его род, а Свортек отбил у него любимую. Я развесил уши как последний дурак! Я готов был последовать его плану. Я врал Хроусту ради него. Я, черт возьми… – Он сжал зубы так крепко, что они мучительно и болезненно скрипнули. – Я восхищался им! И что он в итоге со мной сделал?!

Последние слова Латерфольт проорал, утопая в мраке демонов – их призрачные лапы обвились вокруг плеч, готовые в любой момент оттащить его от герцога.

– А теперь он еще раздумывает, что ему делать…

– Латерф! – Шарка бросилась к нему. – Он не может предать короля! Это не его желание, он просто…

– Шарка, нет! – перебил Рейнар, поднимаясь на ноги. Наконец-то в движениях ублюдка появилась жизнь, а тусклое лицо окрасилось страхом. – Если ты расскажешь, то…

– Рассказывай, Шарка! Этот человек хотел убить тебя, забыла? Ты не должна его слушать!

Она помялась, с жалостью глядя на пленника, который стоял в ожидании ее слов словно перед казнью. Латерфольт нащупал руку Шарки и крепко сжал в своей. Наконец она произнесла:

– Редрих держит в заложниках детей Рейнара. Наследники ему не внуки, не дети принца. Он забрал их у Рейнара, мальчика и девочку. Мальчика хочет посадить на трон, а девочку…

Слова утонули в хныканье. Латерфольт прижал ее к груди и принялся поглаживать по волосам, наблюдая, как Рейнар оседает на пол. Рассказанное Шаркой поначалу никак не отозвалось в егермейстере. Но чем дольше длилось молчание, нарушаемое лишь стонами Кирша из коридора, тем яснее он понимал: смысл ее слов дойдет до него позже, когда (или если) рассосется ком ненависти в его груди.

Свора исчезла. Беззащитный Рейнар сидел на полу, закрыв голову руками. Желание любой ценой причинить ему боль ушло.

Латерфольт вышел из комнаты, ведя Шарку за руку. В молчании Шарка исцелила ушиб Кирша. В молчании же Латерфольт отобрал у него связку ключей и запер дверь. Без единого слова он позволил Киршу уйти, подумав, что Хроусту тот о своей выходке не расскажет, если не хочет лишиться головы. В полной тишине они добрались до покоев, из которых Тарра уже куда-то делся: наверное, понесся искать Шарку, ругая себя на чем свет стоит.

Егермейстер разделся и медленно, словно одно резкое движение могло разрушить его спокойствие, вымыл лицо и руки. Шарка сидела за столом, не сводя глаз с листиков на дне кружки – свидетельства своего предательства.

– Так что же, – подал голос Латерфольт, – ты выяснила, зачем Свортек отдал ему Щит, а мне Нить?

Шарка покачала головой:

– Нет. Там было больше воспоминаний Рейнара, чем Свортека. Латерф, он правда не хотел, чтобы ты и твои люди…

– А мысли Свортека? – перебил он. – О чем он думал?

– Я никогда не слышала его мыслей отчетливо…

Она осеклась, поняв, что сболтнула лишнего.

– Никогда?

Тогда Шарка, запинаясь, рассказала удивительную историю: в ночь их первого поцелуя, которая так и не стала ночью первой близости, она, оказывается, подсмотрела и за его прошлым. Увидела то, что он столько лет пытался забыть: постоянные унижения от братьев и всех прочих бракадийцев, которые он терпел изо всех сил, ибо что еще оставалось… Когда она упомянула о смерти Лютобора, Латерфольт взмахнул рукой: ком подступил к горлу, а руки задрожали, словно он и сейчас сидел под яблоней и держал на коленях светловолосую голову.

Шарка перешла к той самой встрече со Свортеком и пересказала ее удивительно точно, до деталей, которые из памяти самого Латерфольта почти стерлись. Если про его детство и смерть отца ей мог рассказать тот же Хроуст, то эту встречу Шарка ни за что не выдумала бы сама. Кажется, она действительно заглянула в его прошлое. А он-то ломал голову, откуда она знает его долбаное имя…

– Так чего же хотел Свортек?

– Он ни разу не произнес этого вслух. Но я думаю, он хотел, чтобы ты увел Сироток в Тавор и остановил войну, а он бы пока посадил на трон Рейнара. Затем, когда с Редрихом будет покончено, а Хроуст умрет, вы с Рейнаром заключили бы мир и положили конец войне.

Король-Грифон и Принц Сироток заключили бы мир? После всего, за что боролись их отцы? И это – план Свортека, который ради Редриха замучил и уничтожил столько людей? Латерфольт с сомнением посмотрел на Шарку, ожидая, что она скажет что-нибудь еще и придаст этому бреду хоть немного смысла, но та виновато молчала.