— Покой нам только снится. — И совсем уж тихо: — Бабули придут в восторг от новенькой.

Отвлекшийся мозг ещё раз прокрутил увлекательное воспоминание моих мытарств, окончившихся Резом в костюме смерти.

Вот и ещё один жирный знак вопроса.

Рез. Ты-то кто такой?

Воспоминание о нем неуловимой кошкой прошмыгнуло в полусонное сознание и стало катализатором удивительного сна.

Я стояла в середине комнаты. Вот только моя половина сохранилась в целости и сохранности, а Решкина бесследно испарилась. Вместо нее виднелась широченная кровать, укрытая темно-бордовым пледом, и окно во всю стену.

Занавеска колыхнулась, в позвоночник впились сотни маленьких иголочек, и стало так жутко холодно, словно задрожал сам воздух. Зрение собралось с духом и сфокусировало внимание на высокой фигуре в капюшоне с оружием обиженных крестьян за спиной. Губы дрогнули в улыбке.

— Привет, Рез.

— Подъем, дорогуша, — мрачно заявил Бендер, не дав мне побыть в сладких объятьях бога одеял и подушек и двух часов.

Пинками подняв полусонную меня с кровати, некромант бросил к моим ногам походный рюкзак и велел собираться. При этом сам заместитель главы отделения остался истуканом стоять у входа.

Наш инструктор по быстрому реагированию в такие моменты обычно зажигал спичку и мотивировал студентов оскорбительными замечаниями. Некроманты же, как недавно выяснилось, экономили на всем, включая спички и слова, поэтому Бендер обошелся взглядом.

На заметку, взгляд поторапливал не хуже.

Я в принципе по утрам не самый счастливый человек на Полярисе, а после такого побудки так и совсем деградировала до непонятной смеси ворчливой старухи и смущенной монашки.

А ещё приснится же такое!

Я и Рез… Мы…

Ну, скажем так, во сне я вспомнила парочку сцен из тех немногочисленных любовных романов, что подсовывала Решка, и обрывков рассказов парней о собственных похождениях в храм любви и грубого секса, которые выхватывало наблюдательное подсознание.

Чтобы лучше понимать уровень моего падения и безнравственности, я подпалила матрас, укрытый темно-бордовым пледом. И это было не так, что Рез довел меня, я психанула и в приступе гнева спалила мерзкий плед.

Строго говоря, Рез действительно довел меня до точки. Но гневом там не пахло. Вот вообще.

Щеки обожгло от обрывков воспоминаний, особенно неловко стало от моей просьбы сделать Резу приятное прямо у окна во всю стену. Боги секса, я и не подозревала в себе такой страстной порочности!

— Оригинальный дизайн, — хмыкнул Бендер.

Шел бы ты, некромант, лучше студентов пугать, и не мешал мне краснеть, бледнеть и собираться. Так нет же! Стоим над душой, дизайн разглядываем.

Что хоть тебя там в восторг привело? Убогие стены или розовые слоники на пледе Решки?

Обернувшись, глянула на источник мужского интереса и открыла рот.

Там, где еще недавно улыбался Влад, чернел прямоугольник.

И, как эксперт по части поджогов и пепла, ответственно заявляю, что сила неопалимых не оставляет таких следов.

Но если не я, то кто?

— А-а-а! — взорвал утреннюю тишину мужской голос с высокими подвываниями.

Ноги машинально понесли тело на звук трагедии, едва успела закинуть уже собранный рюкзак за спину. Выскочила в коридор и лишь чудом успела увернуться от Алика.

Боевой маг в бледно-зеленых трусах и с не менее зеленым цветом лица стремительно шлепал по коридору босыми пятками. При этом Алик умудрялся размахивать руками и дразнить мир волосатыми ногами. Возможно, именно на них и позарилась огромная сколопендра, преследовавшая мага.

Черный хитиновый панцирь насекомого украшал рисунок белого черепа, оранжевые ножки стремительно двигались, а усики на голове качались из стороны в сторону.

Как и все создания черных магов, сколопендра имела ужасный характер и сгусток пакостничества вместо сердца. Явно наслаждаясь звуками ужаса, производимыми мужской глоткой, насекомое-переросток нарочно похлопывало усиками по плечу мага. И тогда отчаянное «А-а-а» становилось похожим на поросячий визг, а Алик делал рывок вперед.

— На зарядку, на зарядку, по порядку становись! — распевал идущий следом Петр.

Я скривилась и покачала головой.

Перспектива на пару недель покинуть этот некромантский дурдом и отправиться на опасные и, возможно, несовместимые с жизнью поиски Севера Праймуса показалась как никогда заманчивой.

Впрочем, я крайне быстро передумала, стоило только спуститься на первый этаж и заглянуть в зал для перемещений.

— Бешеная, — заорал Спайк, недовольно щелкая пастью, — ну сколько можно тебя ждать?

О боги! Пожалуйста, скажите, что этот ехидная ящерица не собирается ехать вместе с Данте.

Но боги, по всей видимости, отвернулись от Кейт Хьюстон.

Другой причины, чтобы объяснить присутствие Рычая, Эдварда, Влада и рюкзаков с вещами в зале для перемещений, я просто не находила.

— Ты же сказала, что поедем только мы двое, — зашипела на Данте, втихаря утаскивая его в уголок.

— Пришлось переиграть, — вздохнул некромант.

Круги под его глазами стали такими темными и большими, словно планировали ещё немного подождать и отделиться в самостоятельную особь.

— Займемся тактической алгеброй, Кейт, — попытался апеллировать к моему разуму некромант-в-башне. — Я не могу сорваться сейчас, а Рычай — единственный, кто уже трижды был на стене. Он станет твоим проводником. Эдвард поможет обойти эльфийские патрули. Влад защитит как от мертвых, так и от живых.

Я фыркнула, всем видом давая понять, что глубоко сомневаюсь в том, кто кого будет защищать, и кивнула на ящера.

— Хорошо, а чем поможет мне этот?

Данте опустил левую руку на мое плечо и сочувствующе сжал.

— А этот за компанию.

По всему выходило, что кое-кто наказан. Осталось ещё понять, кто именно из нас.

Есть разные типы путешественников.

Вот, например, «восторгатор».

Эти скорее забудут сменное белье и мешок с провизией, чем кристаллы для съемки. Они постоянно отстают от группы, потому что «Вы видели, какая там сосна? А камень?», просят попозировать у костра, спальника, сделать симпатичную рожу за завтраком. Что примечательно, большую часть пути они бегают за другими, стремясь создать удачный кадр, а после возвращения домой большая часть бегает за ними, стараясь заполучить те самые заветные кадры с кристаллов.

Другой тип — это «красавица», и она может быть как утонченной девой, которой, кажется, вообще забыли рассказать, куда идет группа, так и брутальным мужиком, от которого вот вообще не ждешь подставы. Чаще всего красавица набивает недра рюкзака масками, кремчиками, шампуньками и симпатичными футболочками. Будьте готовы к тому, что у красавицы окажется три пары обуви, и все неудобные, и уже на пятом часу она начнет ныть. Нытье продолжится до конца маршрута и станет основным лейтмотивом всего путешествия.