– Выяснили, что документы делал Фима Зайчик. Прижали маленько Фиму…

– Слушай, эти подробности меня не интересуют. Короче! – недовольным голосом оборвал Ару Юрий Иванович.

– Как скажете, – с легкой обидой ответил Димирчан, – короче, нашли мы эту бабу, сейчас она сидит у нас, поет, как райская птица. Говорит, что Колыванов ее прижал, заставил к нам устроиться и провернуть всю эту подлянку с факсом…

– Приведи ее сюда! – коротко распорядился Ковригин.

Несколько минут спустя Ара вернулся в кабинет, сопровождая высокую худую женщину средних лет с полубезумными глазами и отчетливым синяком на скуле.

– Что это? – поморщился Юрий Иванович, указывая глазами на этот синяк. – Ара Акопович, что я должен о вас подумать? Вы что же, били женщину?

Арик переступил с ноги на ногу, плутовато усмехнулся уголком рта и промямлил:

– Да нет, Юрий Иванович, ничего подобного, просто ребята…

– Я споткнулась, входя в комнату, – прервала женщина его объяснения, – и ударилась о косяк двери.

– Во-во, – обрадовался Димирчан неожиданной поддержке, – споткнулась она. Об дверь.

Ковригин поморщился и указал на стул:

– Присаживайтесь… Как же вас зовут на самом деле?

– Елена Сергеевна, – коротко ответила женщина и села.

– Что ж, Елена Сергеевна… Кстати, не хотите ли кофе? – Ковригин бросил взгляд на свою пустую чашку.

– Нет, не хочу, – ответила Елена Сергеевна, – и не нужно этой вульгарной игры в злого и доброго следователей.

– Что вы, какая игра! – Юрий Иванович высоко поднял брови. – Я хотел только поговорить с вами… Согласитесь, я имею право задать вам несколько вопросов. Ведь вы обманом проникли в мою фирму, передали конкурентам чрезвычайно важную информацию, тем самым нанесли нам очень большой ущерб. После этого совершенно ни к чему изображать оскорбленную невинность. Мы запросто можем передать вас полиции…

– Что же вы этого не делаете? – насмешливо спросила Елена Сергеевна.

– А зачем это нам с вами? Давайте лучше договоримся: вы ответите на несколько моих вопросов, поможете в какой-то степени компенсировать причиненный вами ущерб…

– Как я понимаю, выбора у меня нет, – женщина откинулась на спинку стула. На щеках у нее горели пятна лихорадочного румянца, – спрашивайте.

– Кто дал вам задание проникнуть в нашу фирму?

– Я уже отвечала на этот вопрос вашему цепному псу, – женщина покосилась на Ару, – меня послал Арсений Петрович Колыванов.

– Он заплатил вам за это?

– Нет, – Елена Сергеевна скривилась, – за деньги не пошла бы на это.

– Тогда в чем же дело?

– Он заставил меня… Он меня шантажировал.

– Чем он мог вас шантажировать? – не отступал Юрий Иванович.

– Я предпочла бы не отвечать на этот вопрос. – Елена Сергеевна снова откинулась на спинку стула и прикрыла глаза.

– Так не пойдет, – Ковригин наклонился к своей собеседнице и не сводил с ее лица напряженного внимательного взгляда, – мы договорились, что вы ответите на все мои вопросы.

Женщина молчала, пауза явно затянулась, и вдруг Ковригин, словно прочитав что-то на ее усталом лице, негромко сказал:

– Это из-за вашего сына?

Елена Сергеевна дернулась, как от удара, и, подняв на Ковригина удивленные глаза, как бы против воли проговорила:

– Из-за моей дочери.

– Расскажите мне все, – голос Ковригина стал мягким и располагающим, – расскажите все, Елена Сергеевна. Вам станет легче.

Женщина сгорбилась, опустила плечи, лицо ее постарело. Она не отвела глаз от своего собеседника, но глаза ее стали какими-то невидящими, нездешними, как будто она смотрела на что-то очень далекое.

– Когда-то мы были близки с Арсением, – начала она и, решив добавить в свои слова жесткой определенности, уточнила: – Мы были любовниками. Вы понимаете, я была тогда намного моложе и намного интереснее. – При этих словах Елена Сергеевна, как любая женщина, не удержалась и кокетливым жестом поправила волосы.

Ковригин хотел было сказать дежурную фразу: «Вы и сейчас прекрасно выглядите», – но передумал, обойдется.

– Намного интереснее, – с грустью повторила женщина, – да и он тогда не был еще богатым бизнесменом. Короче, не в этом суть. Прошли годы, мои дела шли плохо. Недавно я встретила Арсения и попросила его помочь… Не деньгами, конечно, это было бы унизительно, да и проку в этом мало, нет, я попросила его устроить на работу Марину, мою дочь. Как я потом раскаивалась в своей просьбе! – Последние слова прозвучали как трагический вздох, Елена Сергеевна надолго замолчала.

Ковригин не торопил ее, зная: теперь она будет говорить, пока не расскажет ему все.

Действительно, после долгой паузы женщина продолжила:

– Он взял ее в свою фирму бухгалтером. Не главным, конечно, вторым или третьим, но на хорошие деньги. Она приоделась, завелись кое-какие приличные вещи, я была так рада! И не сразу заметила, как изменилась Марина, – Елена Сергеевна взглянула на Ковригина своими полубезумными глазами и заговорила тише, надрывнее: – Она приходила домой очень поздно, когда я спрашивала ее, – отмахивалась или говорила, что много работы, а ведь я не дура, я видела, Марина пришла от мужчины, это всегда можно заметить. Да я очень и не приставала к ней: взрослая девушка, у нее своя жизнь, не могу же я надзирать за ней до старости. Но как-то Мариночка сама заговорила со мной… Она вернулась домой под утро, немного пьяная, пришла в мою комнату, заплакала и сказала, что давно уже стала любовницей Арсения. Хоть он противен ей, но ничего не поделаешь, иначе не сохранить работу… Я очень разозлилась, хотела поговорить с ним, но Марина меня удержала, а через несколько дней она вернулась с работы совершенно невменяемая… Я долго не могла добиться от нее вразумительного объяснения, она только тряслась и плакала, но наконец смогла объяснить мне, что Арсений много раз заставлял ее подписывать фальшивые накладные, а теперь в его фирме ревизия, а он подставил ее, свалил на нее огромные недостачи, и ей теперь грозит тюрьма…

Елена Сергеевна снова замолчала. Ковригин терпеливо ждал, и только Ара Димирчан вертелся в кресле и хрустел суставами. Наконец женщина снова заговорила:

– Я пошла к нему, пыталась разговаривать с ним как с человеком. Но это не человек, это – чудовище! Он смеялся надо мной, смеялся мне в лицо! И наконец сказал: если я хочу спасти дочь, то должна сделать то-то и то-то… То есть устроиться в вашу фирму по поддельным документам, а потом выполнить его задание. – Елена Сергеевна опустила глаза и тихо закончила: – Остальное вы знаете.

– Хм, – откашлялся Колыванов, – как вы решились послать факс прямо из приемной, это же было очень рискованно?

– Колыванов настаивал, чтобы я сделала это сразу же, как только узнала, – время дорого. И потом, – злорадно добавила Елена Сергеевна, – вы зря думаете, что это рискованно. У той курицы, что сидит в приемной, можно под самым носом скачать из компьютера все материалы по вашей фирме, она и не заметит. Вообще, по моим наблюдениям, единственное, что она хорошо делает, – это заваривает кофе. Насчет же всего остального, из-за чего начальник держит красивую секретаршу, я не имею в виду работу, – тут Елена Сергеевна презрительно улыбнулась, – думаю, она не очень-то в этом преуспевает, уж больно бестолкова…