Элина: Да. И у нас была первая репетиция. Прихожу, распетая уже жду, а он опаздывает. Десять минут. Я говорю – ну какой вообще-то нахал…

Ирина: Не по-британски.

Элина: Да. И он идет по этой диагонали на сцене и дает мне руку, и в этот момент я говорю – вот я могла бы выйти замуж за такого мужчину.

Ирина: Так вот просто, без «здравствуйте»…

Элина: Он говорит: о-о…

Ирина: Что его ждет впереди, да?

Элина: Что его ждет, да. Но репетиции, и даже концерт прошел у нас очень профессионально, мы не кокетничали, мы просто вот так – то подышу, то не дышу, то немножко быстрее, то задерживаясь, так и все. И потом, когда у нас был прием, как-то так получилось, что нас все время уводили – то интендант, то телевидение, и в каждый свободный момент мы опять друг друга находили. И потом он говорит: я остаюсь еще на несколько дней в Риге. И ждет от меня реакции. Я отвечаю: а, как интересно, я тоже остаюсь. Может быть, тогда завтра встретимся – давай встретимся. И в день, когда мы встретились, мы проговорили, мне кажется, шесть-семь часов. В одиннадцать часов я сказала, что должна идти домой, мама уже волнуется. И вот как-то сговорились.

Ирина: И с тех пор вы практически не расстаётесь?

Элина: У нас есть график. Есть лимит три недели, когда мы можем друг без друга.

Мы делали концерты и концертные турне вместе, и как-то решили, что, наверное, нового мы делать вместе не будем, это слишком трудно. Потому что тогда надо детей с собой брать. А когда оба работают, и оба приходят домой, и это не наш дом, слишком много стресса получается. И никто из нас не может дома отдохнуть, мы – мама и папа дома.

Ирина: Наверное, идеальное сочетание – это концертные программы. Потому что вам не нужно лишний раз репетировать, ваш муж знает и чувствует все ваши настроения – о, сегодня она такая, ага, сейчас она такая, то есть можно, наверное, как-то подстроиться.

Элина: Мы очень-очень много, боже мой, мы сколько программ уже проделали – и барокко, и Моцарт, и бельканто, и сейчас Верди. И популярную, и менее популярную, и с дуэтами, и без дуэтов. То есть да, он с утра знает уже, что вечером надо делать.

Ирина: Вы приезжали в Россию трижды. Один раз в Петербург, два раза в Москву. Какие ощущения у вас от встречи с нашей страной?

Элина: Публика шикарная, очень-очень знающая. И для меня совершенно удивительные концерты были с Димой Хворостовским…

Ирина: Да, 2015 год.

Элина: …очень-очень эмоциональный тоже для меня. Да, я люблю, когда публика знает, что она ожидает. Я очень люблю, но я никогда не доказываю силу и мощь, а доказываю, что у меня есть знание. Мне важно, когда публика не тупая, не просто ждет там верхушку, и давай поапплодируем, но когда они понимают, когда знают, что Верди надо так петь, а Бизе – так. Это как раз в российской публике очень чувствуется.

Ирина: У вас еще и партнеры всегда высочайшего уровня… Я понимаю, это такое творческое состязание, но не конкурс.

Элина: Helth competition, это называется, да.

Ирина: Нетребко, Кауфман, Хворостовский…

Элина: Аланья, Флеминг, действительно было очень много замечательных партнеров…

Ирина: И дирижеры. Вы эксклюзивный артист «Дойче граммофон». Как вы вообще относитесь к записям?

Элина: Записи для каждого артиста – это что-то очень особенное, потому что твой голос остается в истории. Кто-то может его послушать через пятьдесят лет. Но я всегда считала, что мой голос не для записи, что лучше приехать и послушать его живьем.

У меня есть одна поклонница из Австрии, которая разъезжает за мной по всему миру. Она была только что в Америке и в Мексику за мной поехала. Сосчитала, что у меня семьдесят восемь «Кавалера розы», и сколько-то там Шарлотты. Она слушала меня более пятисот раз уже. Для нее это кайф – разъезжать и слушать.

Ирина: Как это прекрасно!

Элина: Но вообще-то я верю не в количество, а в качество. Надо понимать, что есть концерты совершенно для искусства, а есть концерты только для публики, чтобы им было весело слушать, а тебе было приятно им петь. Главное – найти правильного дирижера и составить правильную программу…

Ирина: И создать правильную атмосферу…

Элина: Да. У меня в Австрии есть фестиваль «Garanca friends». Проводится в монастыре, в замке в 70 километрах от Вены. Каждый год мы туда приезжаем. Нам делают такой «Long Weekend», и мы проводим два концерта.

Ирина: А кто эти друзья?

Элина: Разные. Был у нас Чарльз Кастроново и Катерина Сюрина, белоруска. Русские певицы. Мы приглашали баянистов и гитаристов, были Брайан Химель, Барбара Фриттоли.

Ирина: А ваша совместная работа с Кириллом Петренко? Вы знаете друг друга с Майнингена, когда вы оба были очень молодыми. Вы тогда предполагали, что он станет таким известным дирижером? Чувствовалось в нем что-то особенное?

Элина: Может быть, он об этом думал, но я об этом не думала. Я просто видела музыканта, который обожает музыку, обожает театр, обожает оркестр и оркестровый звук, которому очень-очень важно, чтобы совпадало все, что происходит на сцене и в оркестре. Он просто жил и, мне кажется, до сих пор живет музыкой. Он такой есть, и в этом нуждается, как в воде, в хлебе и в свете.

Ирина: А может, это какая-то общая черта музыкантов – выходцев из прежнего Советского Союза? Особенно трепетное отношение к искусству.

Элина: В Советском Союзе было много конкурсов, и конкурс Чайковского – большой Эверест для всех, и занятие музыкой было популярно. Думаю, родители посылали детей, чтобы они по улице не мотались. И с детства они сидели и долбили гаммы, играли на скрипке. Это научило нас, что надо работать, чтобы потом иметь свободу выражать то, что ты хочешь и что ты знаешь.

Ирина: Вы своих детей тоже будете заставлять гаммы петь?

Элина: Не знаю, гаммы ли петь, но музыкой заниматься надо. Я считаю, что это для каждого ребенка совершенно необходимо, да и вообще понять, что такое музыка, какие эмоции…

Ирина: Обогащение внутреннего мира, в любом случае.

Элина: Конечно, мои дочки с самого детства, в животе уже слышали, и приходят сейчас на репетиции иногда, и смотрят спектакли. Моя старшая в три годика просмотрела всего «Кавалера розы». И сейчас были в Нью-Йорке, смотрели обе, и уже маленькая спросила: а почему короткие волосы, а почему ты мальчик и целуешь эту женщину? Они еще не понимают, кто я такая, но они это любят.

И я смотрю на них – личность все же играет огромную роль для артистов: старшая очень эзотерическая, она любит балет, все нежное и пушистое. А маленькая совершенно земная.