— Всех собрал?

— Пока не всех. Но люди подтягиваются. Ты-то сам когда будешь?

— Где-то через час, если ничего не случится.

— А думаешь, может что-то случиться?

— Не знаю.

— А я знаю. С нами может случиться что угодно. Обстановка накалена. Такое ощущение, что под задницей бомба…

— Ничего, разберемся… Жди…

Игорь сунул трубку в специальное гнездо на передней панели авто. Продолжил путь. Появилось чувство тревоги.

Он выехал за город. Тревога нарастала. Ничего с ним не случилось. Но нервы гудели, как рельсы под колесами товарняка. Такое ощущение, что вот-вот грянет гром…

И гром грянул.

Игорь не слышал грохота, с каким рванули газовые баллоны под домом Сапунова. Это случилось, когда он был еще далеко. Зато он видел пожар. Шипящие, клубящиеся языки пламени жадно пожирали все, что осталось от дома и людей, которые в нем собрались…

Возле жарко полыхающего дома стояли четверо крепких ребят. Они приехали сюда на машинах. Охранники из службы безопасности. Игорь сразу понял это.

— Не успели? — хмуро спросил он их.

— Не успели, — так же хмуро кивнул в ответ один. Возле дома стояло мною других машин. Не меньше десятка. Хозяева в огне…

— Хорошо, что не успели…

Подъезжали еще машины. Из них выходили крепкие ребята Они без слов понимали, что произошло.

Все они малость опоздали. Это спасло им жизнь.

Какая-то неведомая сила нанесла упреждающий удар. Одним махом уничтожила Сапунова и основные силы его службы.

И все это не без участия Марты. Это она спровоцировала конфликтную ситуацию. Это она загнала Сапунова в ловушку… Все было продумано заранее…

— Что будем делать? — спросил у ребят Игорь.

— Не знаем, — ответил один.

— Надо выждать, — развел руками второй.

— У меня путевка в Эмираты, — тускло изрек третий.

Все они были в растерянности. Понимали — произошло что-то ужасное. Но не знали, как противостоять обрушившейся на них стихии. Все вместе под началом Сапунова — они сила. Порознь — ничто. Каждый из этих ребят остро ощущал свою беспомощность.

Сначала сел в машину и уехал один, затем второй. К тому моменту, когда прибыли пожарные машины, дом выгорел дотла. И не осталось ни одного припозднившегося охранника. Только Светлов остался возле обгоревших руин.

На следующий день он узнал причину пожара. Самоподрыв газовых баллонов. Само все взорвалось. Несоблюдение правил пожарной безопасности. Только Игорь не верил в это. Потому что знал, кому было выгодно избавиться от Сапунова.

1

— Эй, давай лапу! — послышался через приоткрытую дверь грубый голос Антохи.

Никита послушно высунул руку в дверной проем. И тут же на запястье защелкнулся стальной браслет Снова они с Антохой связаны одной цепью.

Пятый день Никита томился в каморке. Ожидал решения своей участи. И думал о Марте.

Он позвонил ей. И точно, застал ее в своем кабинете. Но это ничего не значило. Может, к тому моменту Марта достаточно окрепла, чтобы взяться за дела в полном объеме. Да и положение обязывало — не время сидеть сложа руки, когда некому, кроме нее, управлять семейным бизнесом. Марта — ответственная женщина. И она может наплевать на свою немощность. Тем более ей кажется, что все его предали. Может, на самом деле это так? Вдруг Светлов и Сапунов предали его?..

Ведь неизвестно, кто стащил пистолет из ящика стола. Хотя нет, ни Светлов, ни Сапунов на это не способны. Они проверенные люди.

Осип со своими дружками жили — не тужили Вкусно ели, сладко спали И водочку жрали — не без этого Частенько до Никиты доносились их пьяные выкрики

Но ни разу никто из этой шайки-лейки не пытался тронуть Никиту Вывели бы из каморки да поизмывались бы над ним всласть Или куража ради хлорки ему под ноги сыпанули, а сверху ведро воды — пусть задыхается там

Может, беглецы и не прочь были поиздеваться над ним Да боялись своего хозяина Слишком рьяно тот взялся за проект, который мог принести ему три миллиона долларов Никита еще не встречал никого, кто сказал бы, что это пустяковая сумма Зато он знал людей, которые и за гораздо меньшие деньги проливали реки крови

С Мартой связываться ему больше не давали О том, как развиваются события, в известность не ставили Не знал он, собирается Марта выкупать его или нет Если да, то как скоро произойдет обмен

А может, его и не будут выкупать Может, в дело ввяжется Сапунов со своей службой безопасности И Светлов вместе с ним — когда Никита звонил Марте, Игорь был у нее Он в курсе событии

Светлов на пару с Сапуновым могут многое В том числе и до Гнута и Осипа добраться, без выкупа к ним пожаловать Перебьют их как мух и освободят Никиту Вряд ли Светлов после этого сдаст его в руки правосудия Скорее всего он спрячет его в надежном месте Возможно, за границу переправит по липовым документам

А может, правосудие само доберется до Никиты Заметут менты Гнута в момент передачи денег, выйдут на Осипа И тот со своими ублюдками отстреливаться будет И Никиту, возможно, прихлопнет Но ментам-то какое дело — неважно в каком виде, но преступник Никита Брат будет схвачен…

Несладко жилось Никите и неволе. Кормили его объедками с «барского» стола А еще собственная параша. Только раз в сутки под усиленным конвоем он выносил ведро в туалет — он совсем рядом, через холл пройти. Антоха пристегивал его к себе. А в гостиной и кухне Курдюк и Щербина. Злыми взглядами через прицелы «узи» его сверлят. Только дернись — с превеликим удовольствием свинцом нашпигуют. И плевать им, что три «лимона» накроются.

Никита и сейчас потянулся к ведру.

— Оставь, — поморщился Антоха. — Не до того…

— А что такое? — выходя из каморки, спросил он.

И покосился на Курдюка и Щербину. Оба при оружии, стволы грозно смотрят на него. Чуть что, и свидание с пулей обеспечено.

— Много будешь знать, скоро сдохнешь, гы-гы! — осклабился Антоха.

— Сдохнет он. Обязательно сдохнет, — послышался из кухни голос Осипа.

И сам он появился. Пистолет за пояс заткнут. Спичкой в гнилых зубах ковыряется.

— Не сейчас, так потом сдохнет, никуда не денется…

— Когда потом?

— А эго не наши проблемы. Наше дело — тебя бабе твоей сдать. В целости и сохранности.

— Значит, договорились?..

— Ну а ты как думал… Три «лимона» как с куста… Сейчас машина будет. Повезем тебя…

— А в сортир можно? Не могу, на клапан давит…

— Дома выдавишься…

— Ну будьте людьми, а? Три «лимона» ведь плачу…