— Не плачь. Ведь не произошло ничего страшного. Ты все придумываешь. Ты актриса, и твоя жизнь — играть для других. Ты должна справиться со своей ролью…

На ее плечи легли руки, обняли ее. Она обмякла… И кто-то вложил в ее ладони новенькие, хрустящие купюры… Все было как в тумане. Только деньги были настоящими…

Он не обманул. Впрочем, он практически никогда ее не обманывал. После тех съемок у Масловского появилась навязчивая идея: снимать их секс на пленку. С тех пор они занимались любовью только тогда, когда прямо на постель был нацелен включенный глазок видеокамеры. Ри не знала, как это назвать. Разумеется, все это по-прежнему казалось ей отвратительным, но очень скоро она начала получать даже какое-то извращенное, болезненное удовлетворение от этих странных занятий любовью.

Когда, наскоро переодевшись, Юрий вбежал в зал, Али спокойно сидел на мате, скрестив ноги, и читал какую-то книжку.

— Привет, извини, что я опоздал, — выдохнув, произнес Сергеев.

— Ничего, — Али широко улыбнулся, — не страшно. Дал мне возможность немного почитать.

— Что ты читаешь?

— Детектив.

Он в один прыжок вскочил с мата и выпрямился во весь рост. В его теле было что-то от кота или от черной пантеры.

— Начинай разминаться. Бег, — произнес коротко.

Юрий побежал. Наблюдая за его движениями, Али начал говорить:

— Сегодня наша тренировка тебе запомнится. Я покажу тебе то, что не показывал никто никогда. Видишь, я даже создал соответствующую обстановку.

И действительно, Юрий только обратил внимание, что в зале царил полумрак. Горели лишь два тусклых светильника на противоположных стенках. Маты были убраны из центра зала — Али перетащил их в угол, где просто швырнул один на другой. Возле одной из стен стоял большой металлический чан, доверху заполненный дорожным гравием. Этого чана с его странным содержимым Юрий никогда здесь прежде не видел. Возле него стояли пустые бутылки, все они почему-то были закрыты пробками. Часть бутылок была из-под уксуса, часть — из-под вина. Двигаясь во время разминки, Юрий поневоле постоянно бросал взгляд на них. На этот раз Али закончил разминку быстро и он почти не давал указаний.

После разминки боль в мышцах стала меньше. Выполняя положенные упражнения, Юрий увидел, что Али был необычайно серьезен.

— Я увидел тебя в тренировке. Все хорошо, но я покажу тебе то, на что ты должен сделать основной акцент в своем бое. Если ты правильно поймешь меня, это сделает тебя непобедимым. Я покажу серию приемов, которые несут смерть. Разумеется, их нельзя использовать в обычных соревнованиях. В обыкновенных, скучных боях эти приемы запрещены.

Сергеев хотел спросить, почему бои в соревнованиях скучные, но Али предостерегающе поднял руку, и под взглядом его пристальных темных глаз он забыл все то, что так и не вырвалось наружу.

— Да, я понимаю, у тебя возникнет много вопросов, но все вопросы потом. То, что я покажу, сделает тебя сильным. Ты будешь непобедимым. И ты положишь на ковер своего противника одной рукой с первого же удара. У тебя есть вопросы?

— Нет.

Никаких вопросов. Сергеев чувствовал, как у него захватывает дыхание. Разве это было не то, к чему он стремился всю свою жизнь? Он чувствовал, как в его крови разливается жар. И этот огонь, давно пожиравший его, а теперь вырвавшийся наружу, струится по всему телу.

— Но для начала, — Али был невозмутим, хоть и видел его явный энтузиазм, — мы повторим то, что ты мог делать прежде.

В кратком спарринге Али Юрия уложил мгновенно, хотя тому на какую-то долю секунды показалось, что все это длится вечность. Отработка в паре с тренером ударов рук, ног, захватов за ноги… Отработка блоков, уходов от ударов… В один момент — когда Али нанес ему довольно чувствительный удар — Юрий остановился и произнес нервно:

— Блок — это блокирование ударов противника, ну, чтобы его удары не достигли цели, а не превращение собственного тела в боксерский мешок для битья…

А потом он не понял, как это произошло. За какую-то секунду Али вдруг набросился на него, бросил на пол… В воздухе мелькнула рука. Она показалась Сергееву какой-то хищной — скрюченные пальцы были похожи на орлиные когти. А потом эта рука впилась в его горло, и перед ним померк весь свет, а в глазах заплясали, закружились огненные сумасшедшие искры… Сергеев почувствовал, что теряет сознание. Через две минуты он уже сидел на полу, жадно втягивая в себя воздух и пытаясь стать на ноги. Али откровенно смеялся, глядя на его попытки подняться:

— Видишь? Ты видишь? Из тебя уже уходила жизнь. А подержи я так тебя еще десять секунд, и ты был бы мертв.

Когда Юрий уже пришел в себя полностью и смог встать, Али строго сказал:

— Я специально убрал маты. Будем тренироваться на голом полу — пол жестче. Маты нам не нужны. Падая, ты должен чувствовать боль и выносить ее — потому что ты непобедимый. Только что я показал тебе прием из цинна. Называется он удушение. Цинна — это боевое искусство захватов и изломов. На теле человека существуют особые точки, прикосновение к которым может убить. Их я тебе обязательно покажу. А если нанести удар или прием в точке излома, твой противник моментально будет повержен. Двумя пальцами захват за кадык и мгновенное перекрытие дыхательного горла. Захват двумя пальцами спереди. В идиотских фильмах маньяки и убийцы душат свою жертву ладонями. Это полная чушь. Удушение наступает, когда полностью перекрыт только один дыхательный канал. Поэтому, зная точную точку, куда нужно нанести удар, человека можно придушить двумя пальцами.

Он стащил с себя майку и обнажился до пояса.

— Второй смертельный удар наносится или одним, или двумя пальцами правой руки в средний дань-тянь. Вот эта точка, смотри — возле солнечного сплетения. Стоит немного нажать, и человек мертв. Моментально. Теперь удар третий. В нижней части спины находится точка, в которой концентрируются важные спинномозговые нервы. Удар по этой точке обеспечит человеку полный паралич. И этот парализованный человек уже никогда не сможет подняться. Удар можно наносить пальцем или локтем. Но лучше все-таки пальцем. Точнее попадание.

Потрясенный услышанным, Сергеев не мог говорить. Только молча смотрел. Из кармана штанов Али достал перочинный нож. Раскрыл его. В тусклом свете хищно блеснуло стальное лезвие. Резко вскинув руку, он ударил себя по груди, практически располосовав всю грудную клетку… Юрий остолбенел. Но Али улыбнулся — на его груди не осталось ни единой царапины.

— Это жесткий цигун, — сказал он. — То, что ты видел, называется искусством железной рубахи. Согласись, что это гораздо круче, чем глупое каратистское перебивание ладонью кирпича. Я и этому тебя научу. Мы вместе будем это изучать. Делать такое ты сможешь не хуже меня. Но и это еще не все. Сейчас я покажу тебе самое главное. Смотри.

Али подошел к каменной стене, вытянул вперед руку. Все пальцы, кроме указательного, были сжаты в кулак. Резко размахнувшись, этим пальцем он пробил стену, и там осталась круглая дырка диаметром в этот самый палец. Сергеев, не веря своим глазам, подбежал к стене. Но там, где палец вошел в стену как в масло, осталось маленькое круглое отверстие. И душа его пропала, там не осталось уже ничего — кроме жгучего желания когда-нибудь так сделать самому.