* * *

Пятый день месяца Перемен – седьмой год Вольного союза торговцев

От Рейала, исполняющего обязанности Смотрителя голубятни в Удачном, – Детози, Смотрительнице голубятни в Трехоге

Содержит заявление от семейства Мельдар и торгового семейства Кинкаррон с повторным предложением значительного вознаграждения за любые сведения о местоположении и здоровье Седрика Мельдара и Элис Кинкаррон Финбок с просьбой обновить все плакаты, развешанные в Трехоге и Кассарике, и объявлять о вознаграждении на всех встречах Торговцев обоих городов. Все эти услуги уже оплачены.

Детози, прилагаю небольшую записку. Спасибо за твои советы и, пожалуйста, поблагодари также Эрека. Я с трудом придержал язык и не стал жаловаться на то, что мне написал Ким. Сейчас подано несколько жалоб на состояние посланий, полученных из Кассарика. Я буду сохранять молчание, как подобает такому юнцу, как я, и предоставлю другим решать, вскрывались ли послания в том месте.

Дверь распахнулась, открывая сумрачное помещение. Гест настороженно вошел в комнату, морщась от запаха выветрившихся духов и заброшенности. Тот, кто в последний раз здесь прибирался, выполнил свою работу из рук вон плохо. Уголья от давно погасшего огня остались лежать в небольшом камине, добавляя воздуху вонь от залежавшейся золы. Несколько шагов его длинных ног – и он у окна. Отодвинув гардины, он впустил в комнату сероватый зимний свет и, открыв защелку, распахнул оконные створки навстречу зимнему дню.

Эта небольшая комната первоначально была отведена Элис для занятий рукодельем. Его мать с немалым удовольствием обставила этот уголок для его будущей супруги: она выбрала кресла, стоявшие у камина, изящные столики, густо-синие ткани занавесок, ковер с цветочным узором. Но его неудобная жена не питала ни малейшего интереса к шитью или вышиванию. Это не для Элис, нет-нет! Пока жены других мужчин радостно отделывали себе новые шляпки или вышивали девизы, эта женщина бродила по рынкам, разыскивая старые свитки, покупала их за бешеные деньги и волокла домой. Полки в комнате, покрашенные в золотой и белый цвета и предназначенные для безделушек, прогибались под грузом свитков, книг и пачек листов с записями. Крышка большого деревянного письменного стола, поставленного вместо изящной рукодельницы, была пуста. Тут он должен был отдать Элис должное: перед отъездом она хотя бы прибралась за собой.

А потом он вдруг осознал, что ее стол совершенно пуст. НЕТ! Не может быть, чтобы она и его прихватила! Даже Элис при всей своей одержимости не могла бы подвергнуть риску свиток Старших, который он преподнес ей в качестве подарка по случаю их помолвки. Он был возмутительно дорогим. Зная его ценность и непрочность, она уложила ту проклятую штуку в специальный футляр, чтобы уберечь от пыли и прикосновений любопытствующих. Элис не стала бы брать столь уникальную и крайне ценную вещь в поездку по реке Дождевых чащоб. Ведь не стала бы?

Это Седрик разыскал для Геста тот свиток в те дни, когда тот ухаживал за Элис. Он был одним из тех немногих непострадавших документов Старших, которые были найдены в Кассарике. Седрик заверил его, что этот свиток бесценен и что даже при той заоблачной цене, которую он за него платит, это – крайне выгодная покупка. Гест не только приобретает уникальный артефакт Старших, но и при этом добивается, чтобы Элис дала свое согласие на их брак. Это была подлинная мечта торговца, безупречнейшая сделка, при которой он отдавал нечто только для того, чтобы тут же получить обратно и саму вещь, и женщину в придачу. Они смеялись над этим вечером накануне того дня, когда он отправился дарить его этой не умеющей одеваться маленькой особе.

Гест презрительно нахмурился, вспоминая тот вечер. На самом деле, он один смеялся тогда над выгодной сделкой. Седрик сидел молча, кусая губу, а потом осмелился спросить у него:

– Ты уверен, что, правда, не хочешь останавливаться? Это – идеальный подарок. Я уверен, что он как ничто другое принесет тебе расположение Элис. Такой дар даст тебе возможность ухаживать за ней и сделать ее твоей женой. Но ты уверен, по-настоящему уверен, что хочешь именно этого?

– Ну, конечно же, нет!

Они пили в кабинете у Геста, уютно устроившись у огня и глядя, как корявое яблоневое полено превращается в золу. В доме было тихо и спокойно, занавески задернуты, чтобы не впускать в комнату ночь. Война с Калсидой закончилась, торговля начала оживляться, жизнь стала налаживаться. Хорошее вино и выдержанное бренди, песни и развлечения снова вернулись в Удачный. Гостиницы, таверны и театры отстраивались заново, поднимаясь из пепла в великолепии, которое превосходило все то, что существовало в прежнем Удачном, пока калсидийцы его не сожгли и не разграбили. Можно было составить себе состояние. В те дни так чудесно было ощущать себя молодым, свободным и богатым.

И тут отцу Геста понадобилось все испортить своими настояниями, чтобы Гест женился и родил семье наследника, в противном случае угрожая лишить его права считаться единственным наследником состояния семейства Финбок.

– Если бы все зависело от меня, я продолжал бы жить точно так же, как сейчас. У меня есть друзья, мне есть чем себя занять, мои деловые предприятия идут превосходно, и я могу укладывать тебя в постель, когда пожелаю. Мне меньше всего нужно, чтобы какая-нибудь неугомонная женщинка заполонила мой дом и начала требовать, чтобы я уделял ей время и внимание. А еще меньше у меня желание заиметь вопящих младенцев и неряшливых маленьких детей.

– Но пока твой отец жив и носит одеяние Торговца, и пока ему принадлежит не только право голоса, но и все деньги, поступающие от вашей собственности, тебе придется делать то, чем он будет доволен.

Слова Седрика заставили его нахмуриться – как тогда, так и сейчас.

– А вот и нет. Мне достаточно только, чтобы казалось, будто я делаю то, чем он будет доволен. Я не имею намерения прекращать делать то, чем доволен я сам.

– Ну, а тогда, – тут Седрик чуть пьяно указал на свиток в древнем разукрашенном футляре, – тогда это именно та вещь, которая тебе нужна, Гест. Я уже много лет знаком с Элис. Увлечение древними Старшими и драконами поглощает ее целиком. Такой подарок поможет тебе ее завоевать.

Так и получилось. В тот момент огромная сумма, заплаченная им за эту проклятую штуку, казалась ему окупившейся. Она согласилась выйти за него замуж. После этого сватовство просто пошло по обычаям Удачного: это было не труднее, чем проследить по карте дорогу. Они поженились, его семья предоставила им удобный новый дом, а ему – гораздо более щедрое содержание, и их жизнь устроилась. О, время от времени его отец или мать начинали стонать или сетовать на то, что у Элис в утробе не зреет ребенок, но в этом вины Геста не было. Даже если бы женщины его привлекали, он вряд ли выбрал бы такую, которая бы походила на Элис. Непокорные рыжие волосы, на лице, руках и плечах веснушки, похожие на обильную россыпь оспин. Она была крепенькой женщинкой, которая должна была бы легко зачать и сразу же родить ему мальца. Однако она даже этого не сделала как следует.