стен которой вновь собиралась 40-тысячная Анатолийская армия. Бебутов вынужден был выжидать того момента, пока турки не выйдут снова из-за стен Карса в поле. Между тем турки в крепости отнюдь не усиливались, скорее наоборот. В результате их союзники решили не терять времени. После поражений в Закавказье английское правительство, весьма обеспокоенное ходом дел в Малой Азии, решило отправить туда своего специального комиссара, который получил экстраординарные полномочия и полную поддержку посла в Турции лорда Стратфорда Каннинга, имевшего в этот период неограниченное влияние на султана.

«Когда полковник Вильямс[5] приехал к своему назначению, — отмечал французский автор, — Карская армия существовала только по имени; беспечность правительства, варварское невежество и бесстыдная алчность генералов, бесчинство, пьянство, возмутительная гнусность офицеров служили источником длинного ряда бедствий ее. Все роды службы были расстроены, кассы пусты, страна разорена, солдаты в величайшей нищете и дезертировали тысячами; Карсу предстояло оставаться без защитников». С редким трудолюбием и упорством он начал подготовку обороны Карса и вскоре значительно преуспел в этом. Потери от болезней, поражений и дезертирства привели к тому, что к ноябрю 1854 г. гарнизон Карса сократился с 28 тыс. чел. до 13 221 чел. при 34 полевых орудиях (по списку армия в начале военных действий имела 84 орудия). К весне 1855 г. благодаря деятельности Вильямса медицинские потери турок резко сократились и численность армии выросла до 22 тыс. чел., включая иррегулярные части.

Успехи русских войск заставили ослабить блокаду основных районов Кавказской войны.

После неудачного похода на аул Дарго в 1845 г. Воронцов полностью изменил тактику действий против Шамиля. Теперь вместо походов на резиденции имама, которые вели к бессмысленному напряжению сил и тяжелым потерям, приступили к действию топором и лопатой — в лесах прорубались просеки шириной в два картечных выстрела, превращавшиеся в дороги. Наступление велось методично, последовательно, с твердым занятием территорий.

К началу 1853 г. успех был очевиден, и наместник ожидал скоро перелома, но начавшаяся война всё изменила. Теперь основные силы Кавказского корпуса были направлены против турок. Этим не замедлил воспользоваться Шамиль. В июле 1854 г. он совершил набег в Грузию. Разбросанным частям регулярной армии и местной милиции под командованием генерал-лейтенанта князя Г. Д. Орбелиани с большим трудом удалось отразить нашествие. При этом один из отрядов сумел дойти до Цинандали, в 60 км от Тифлиса, и ограбить это родовое поместье князей Чавчавадзе. В плен были уведены семьи князей подполковника Д. А. Чавчавадзе и генерал-майора И. Д. Орбелиани вместе со слугами, боннами и управляющим поместьем — всего 22 человека. Это событие вызвало в Тифлисе удрученные настроения и поначалу даже панику. Горожане считали свой город абсолютно беззащитным.

Активизация действий горцев и заметно улучшившееся командование турецкой Анатолийской армии в Карсе вызвали и заметное беспокойство у командования Кавказского корпуса. Признав невозможным одновременно эффективно противостоять и Шамилю, и туркам, осенью 1854 г. оно обратилось в Петербург с просьбой о подкреплениях. Минимум требований представлял дивизию пехоты с артиллерией, полк регулярной кавалерии и несколько донских казачьих полков. В противном случае штаб корпуса считал необходимым очистить Дагестан или передовые укрепления Кавказской линии. Оба последних решения неминуемо привели бы к расширению очага Кавказской войны и грозили трудно предсказуемыми последствиями.

Илл. 45 Франц Рубо. Эпизод из битвы при Курюк-Дара. 1900

В результате Николаем I принято совершенно другое решение: наместником и главнокомандующим Отдельным Кавказским корпусом был назначен командир Гренадерского корпуса генерал-адъютант Н. Н. Муравьев. Перед ним была поставлена задача сохранить положение, используя исключительно местные силы, не рассчитывая на подкрепления. Генерал был старым кавказцем, и первым своим приказом он призвал корпус готовиться к мужественному выполнению долга: «Для России настала година испытаний. Уже многие сотни тысяч ратников ополчаются на защиту родного края, воскрешая в памяти народа бессмертное время войны отечественной. Станем же и мы, полные рвения и готовности за святое дело. Вспомним недавние подвиги, еще свежие в памяти неверных, и грянем все дружно, с единодушием, с теплою верою в правосудие Божие, на нечестивого врага России и православия».

Илл. 46 Генри Буш. За два часа до сражения на Альме (фрагмент). 1854

Война с июля по сентябрь 1854 г. Направление главного удара

Главным вопросом для лета 1854 г. было избрание направления главного удара англо-франко-турецкой коалиции. Очевидное, казалось бы, кавказское направление было отвергнуто, хотя силы русской армии здесь и в 1854 г., и в начале 1855 г. были весьма скромными. Они состояли из Гурийского отряда (17,75 батальона, 11 сотен и 28 орудий — 8,5 тыс. чел., которых можно было усилить местным ополчением до 15 тыс. чел.); Ахалцихского отряда (13 батальонов, 15 сотен, 16 орудий — около 10,5 тыс. чел.); Эриванского отряда (4 батальона, 16 сотен, 8 орудий — 5 тыс. чел.); главного Александропольского отряда (21,5 батальона, 28 эскадронов, 21 сотня, 76 орудий — 22 тыс. чел., которые были потом усилены на 2,5 тыс. иррегулярных всадников из числа грузинских, армянских, татарских и курдских ополченцев). Между этими отрядами распределялись 82 сотни ополчений местной милиции (около 8 200 чел. — ополченческие части никогда не оставались в постоянном списочном составе). Всего на линии Ахалцих — Ахалакалаки — Александрополь — Эривань имелось 28 тыс. штыков, 9,7 тыс. сабель и шашек, 100 орудий. Набегом на Цинандали в июле 1854 г., собственно, и ограничилось содействие Шамиля союзникам. Те довольно быстро разочаровались в своих надеждах на помощь имама.

На фоне сомнительных военных достижений союзников многое зависело от того, удастся ли им расширить коалицию в Европе и Азии. Значительное место в планах Лондона и Парижа занимала Австрия, позиция которой постоянно колебалась в зависимости от хода военных действий и настроений среди государств Германского Союза, которые по-прежнему не горели желанием поддерживать Вену в действиях против России. Для придания уверенности венским политикам союзники предложили им формальный наступательный и оборонительный договор, что в значительной степени способствовало преодолению колебаний Австрии. Мобилизация армии и ее сосредоточение на русской границе привели финансы этого государства летом 1854 г. почти к полному краху.

До революции 1848–1849 гг. военные расходы Австрии равнялись приблизительно 50 млн флоринов в год, в ходе ее они почти удвоились и оставались на этом уровне по ее окончании. Но в 1854 г. военные расходы увеличились до 198 219 783 флоринов, что составило более 42 % государственного бюджета Австрии. В следующем году расходы выросли до 211 002 721 флоринов. Уже в начале 1855 г. они составили 175 млн, и Вена вынуждена была искать возможности заключить заём. 14 (26) февраля русский посол в Австрии сообщал, что Франц-Иосиф стремится завершить возникшие внешнеполитические затруднения на конференции. Император стремился ограничиться дипломатическим сотрудничеством и в любом случае избежать военного