Я в это время размышлял во сне: «Просыпаться или не просыпаться? Вот сейчас проснусь, и у меня начнётся день рождения… А если не проснусь, он начнётся у меня потом… когда я проснусь…»

Телефон продолжал трезвонить, но никто к нему не подходил. Все мирно спали: сегодня же воскресенье.

Я прошлёпал босыми ногами в коридор и поднял трубку.

Баран проорал:

– Гошан! Брательник вернулся!

– Поздравляю, – пробормотал я и поудобнее устроился на стуле.

– Спасибо! – проорал Баран. – Ты чего делаешь?

– Просыпаюсь, – ответил я.

– Молодец! – проорал Баран. – А потом?

– Потом… – начал я.

– Слушай! – ещё громче заорал Баран. – Ну я вообще!.. Такое забыл! Гошан! Ты меня слышишь?! С днём рождения тебя! Гошан! Желаю тебе… ну всего, понял?!

– Понял! – я улыбнулся широко-широко. Спасибо. Боря!

Я проснулся окончательно.

– Да ты чего?! – продолжал орать Баран. – На здоровье, Гошан!

– Ты потом приходи, – напомнил я. – К одиннадцати, на пустырь. В футбол поиграем. С ребятами. А после футбола к нам пойдём, отмечать…

– Отметим! – проорал Баран. – Ещё как отметим!

Я положил трубку и поднялся со стула.

В зеркале я увидел счастливую физиономию. Это был я.

«Как хорошо! – подумал я. – Такой праздник впереди! И друг уже позвонил! Баран… Не забыл!»

Тут появились мама с папой. Они меня расцеловали, обняли, снова расцеловали. Потом потащили меня в комнату.

– Закрывай глаза! – сказал папа.

Я закрыл.

Мама с папой зашушукались. Папа сказал:

– Открывай глаза!

Папа показал на большую коробку, которая лежала на столе.

– Разворачивай! – сказал папа.

Я быстро освободил коробку от красивой шуршащей обёртки.

В коробке лежал новый футбольный мяч. Совершенно белый.

Это хорошо! Молодцы! А то мой заслуженный мячик совсем постарел.

Я подбросил мяч и попал в люстру.

– Осторожно! – вскрикнула мама.

– Ничего! – сказал папа. – На новой квартире будет новая люстра!

Мне взгрустнулось.

Да и мама с папой как-то странно посмотрели друг на друга.

– Ну, умывайтесь, – сказала мама. – А я иду печь блины!

У нас поднялось настроение.

Через несколько минут по нашей квартирке разнёсся чудесный блинный дух.

Мы прибежали на кухню. Стало тесно, шумно, весело.

Зазвонил телефон. Бабушка поздравила меня с днём рождения. Я услышал, как кто-то подсказал бабушке:

– И от меня поздравь!

Кажется, это был голос Маленького Человечка Амбарцумяна.

Я посмотрел на часы. Начало девятого. Надо же! Как рано он пришёл в гости к бабушке!

Расправившись с блинами, папа собрался в магазин за пепси-колой и моим любимым «Колокольчиком».

– Подожди меня! – крикнул я. – Я с тобой!

– Сиди отдыхай! – по-царски произнёс папа. – Радуйся жизни!

Папа ушёл, насвистывая мелодию из «Чебурашки» – «К сожаленью, день рожденья только раз в году!..»

Мама принялась хлопотать на кухне. Она решила порадовать гостей своим бесподобным яблочным пирогом с цукатами. Хороший у нас город. Много яблок вокруг.

Я принял душ. Оделся во всё чистое. Расчесал волосы на пробор.

Прошёлся по комнате.

Никто не звонил. В общем-то, рано ещё. И девяти нет…

Я выглянул в окно. И на пустыре никого.

Я обвёл глазами комнату. Чем бы заняться?

О! Я же «Трёх мушкетёров» так и не дочитал. Сам не знаю почему. Осталось всего ничего. Стыдно даже. А ещё читать люблю.

Я раскрыл книгу…

– Итак, у меня не будет больше друзей, – сказал д’Артаньян, – и, увы, не останется ничего больше, кроме горестных воспоминаний!

Он поник головой, и две крупные слезы скатились по его щекам.

– Вы молоды, – ответил Атос, – и ваши горестные воспоминания ещё успеют смениться отрадными…

«Эх!.. – подумал я. – Через месяц я буду жить в большом, очень большом городе… Но там я не увижу ни одного родного лица… Конечно, если не считать мамы, папы и дяди Гриши… Ни одного знакомого…»

Тоскливые мысли прервал звонок телефона.

Я схватил трубку, закричал:

– Алё! Алё! Кто это?! Я слушаю!

В трубке откашлялись.

– Простите, – произнёс незнакомый голос. – А можно Георгия Георгиевича?

Голос был такой, словно человек жуёт горячую картошку.

– Его нет дома, – ответил я. – Он скоро придёт. А что передать?

В трубке помолчали.

– Алё? – спросил я. – Кто это?

– Это Баранов, – ответил голос. – Я хотел бы поблагодарить Георгия Георгиевича.

– Его нет, – повторил я. – Он будет через полчаса.

В трубке снова помолчали.

– Алё? – спросил я. – Вы меня слышите?

– Я позвоню через полчаса, – сказал Баранов и повесил трубку.

– Ну и ну… – сказал я. – Барану до брата далеко! Баран по сравнению с ним профессор!

– Что? – крикнула из кухни мама.

Я пошёл к маме.

Мама мне очень обрадовалась.

– Гошенька! – улыбнулась она.

Я застеснялся. Надо же! Собственной мамы.

– Какой ты большой! – проговорила мама.

А потом прослезилась.

– Мам, – сказал я. – Ты что?

Мама прижала меня к себе и сказала:

– Я тебя очень люблю!

Я прижался к маме покрепче.

– Мне так хочется, – сказала мама, – чтобы ты был счастлив…

Тут вернулся папа и крикнул из коридора:

– Я всё слышу! Вы говорите обо мне!

Мы не успели ответить. Снова зазвонил телефон. Сегодня он будет трезвонить целый день!

Папа поднял трубку.

– Да, – сказал папа. – Это я.

Я подошёл к нему и взял из руки пакеты с пепси-колой и «Колокольчиком».

– Кто это? – спросил я.

Папа ничего не ответил. Он слушал своего телефонного собеседника с невероятно озадаченным видом. У папы приподнялась правая бровь. Это говорит о том, что он очень удивлён и не знает, что сказать.