Осторожно вышел на улицу. Никого нет. Поднимает простреленную книгу и пистолет. Оглядывается по сторонам — тишина. Возвращается в дом.

— Собирайтесь. Уезжаем рано утром. А сейчас спать.

— Куда?

— По дороге разберемся. Привыкайте. Боюсь, нам долго придется убегать.

— Поедем на обеих машинах?

— Нет, ваша останется здесь. Она хорошо известна бандитам. Мою тоже придется сменить. Возможно, ее номер заметил кто-нибудь из этой парочки. Утром поедем ко мне в отель, я сдам номер. Потом уедем в Лейпциг. Там я сменю машину, и поедем дальше. Есть у меня место, где мы не будем выделяться.

— Что мне брать с собой?

— Только чемодан, с которым вы приехали сюда.

— Но мы уезжаем надолго?

— Не знаю. Пока дней на пять-шесть. А сейчас, повторю, спать. Вы наверху, я устроюсь здесь.

Среда

7:30. 11 ноября 2015 г., среда. Гостиная дома Эммы.

Генри, озабочено:

— У вас все собрано? Завтракать нет времени. Сюда мы вернемся не скоро.

— Да, я готова.

Нюрнберг, оживленная улица.

Генри останавливает машину у продовольственного магазина:

— Выходите, купите что-нибудь поесть. Деньги есть? Карточку не используйте. Я подъеду через полчаса.

— Деньги есть, а что купить? Может быть, я поеду с вами? Почему вы хотите оставить меня здесь одну?

— Купите что-то для завтрака и воду. Я вас не оставляю. Вы заметная, не хочу, чтобы вас запомнили в отеле. За нами никто не следил — я проверял. Заберу вас через полчаса, только сдам номер.

Эмма выходит из машины. Нехотя направляется к магазину, оборачивается — видит удаляющуюся машину Генри.

Через полчаса Генри останавливается здесь же, на противоположной стороне улицы. Генри машет рукой из окна. Эмма перебегает улицу. Садится в машину, оставив два пакета на заднем сиденье:

— Куда сейчас, Генри?

— Сейчас в Лейпциг. Там сменю машину. Позавтракаем по дороге.

В молчании едут по великолепному шоссе 9. Перед 173-й дорогой Генри решил съехать с девятого шоссе, чтобы попасть в маленький городишко Шлегель.

10:00. Шлегель. Ресторан «Heinrich Rank Gaststatte».

Небольшой уютный зал, Генри и Эмма за столом. Что-то едят не спеша, почти молча. Наконец Эмма не выдерживает:

— Почему мы съехали с шоссе? Только, чтобы позавтракать?

Генри немного рассеяно отвечает:

— Да, и я хотел проверить, нет ли за нами хвоста. На 9-м шоссе это трудно определить.

И снова шоссе 9, Генри и Эмма едут молча.

11:00. Лейпциг.

Генри останавливает машину на улице Эндер около кафетерия. Рядом маленькая безымянная площадь.

— Посидите здесь, выпейте кофе. Я приеду через полчаса. Только сменю машину.

— Может быть, поедем вместе?

— Нет, нельзя.

— Вот всегда вы так, безапелляционно.

— Да, все нужно сделать скорее, вы будете задерживать меня.

— Но я не хочу есть, не хочу кофе. Мы только что позавтракали.

— Хорошо, походите по магазинам. Но через полчаса, пожалуйста, будьте здесь.

Эмма вышла из машины, оглядывается вокруг:

— Да здесь и приличных магазинов вокруг нет!

Генри, раздраженно:

— Что есть, то есть.

Уезжает.

Здесь же, через полчаса.

Эмма сидит на парапете под большим деревом, растущем посреди площади. На бледно-голубом фольксвагене подъезжает Генри. Останавливается на мгновение около кафе, кричит Эмме в окошко:

— Здесь нет свободного места для стоянки. Пройдите вперед, я вас там подберу.

Эмма садится наконец в машину, растирает руки:

— Как холодно, я замерзла. Куда мы теперь?

— Выберемся на шоссе 38 и поедем на запад.

— Зачем? Я думала, мы остановимся в Лейпциге. Здесь, в большом городе, нас будет труднее найти.

— Нет, найти легко везде, если есть выход на полицию. Думаю, что у концерна такие связи имеются. В небольшой гостинице маленького поселка мне будет легче заметить появление слежки и решать возникающие проблемы.

— Как решать? Как в моем загородном доме?

— Это мои заботы. Вас это касается только косвенно, не забивайте этим свою голову. Кроме того, я хочу прояснить кое-что.

Эмма пожала плечами и замолчала.

11:30. Кабинет начальника службы безопасности концерна.

Хартманн раздраженно смотрит на стоящего перед ним сотрудника:

— Ну, когда, наконец, ты доложишь, что дело сделано?

— Работаем. Но ее охранник оказался профи. Подстрелил одного из наших, демонстративно попугал второго. Они и дали деру. А журналистка с этим молодчиком куда-то уехали. Ее машина осталась на месте.

— Плохо, плохо работаете. Ты плохо работаешь! Где теперь искать их?

— Номер машины ее охранника заметили, проверили. Оказывается, он арендовал машину в Страсбурге и сдал сегодня в Лейпциге. Но новую не брал. Выяснили его данные: Генри Полонски из Гамбурга. Возможно, увозит журналистку к себе в Гамбург.

Хартманн передразнивает:

— Или в Берлин, или в Ганновер. На кофейной гуще гадаешь? Макаронника нашли?

— Да, с ним переговорил мой человек — припугнул, что мы передадим куда надо материалы по его играм с налоговым ведомством.

— Что? У нас на него что-то имеется?

— Нет, но у таких коммерсантов редко бывает все складно с налогами. Он перепугался, обещал проинформировать нас, если его краля позвонит.

— Ладно, держи меня в курсе. И подготовь хорошего оперативника — покрепче, раз тут такой «профи», как ты говоришь. Пусть будет наготове выезжать.

Генри и Эмма по-прежнему в машине. Генри спускается с шоссе 38 и на окраине Нордхаузена подъезжает к небольшому отелю «Вильдер Манн». Эмма, недоумевая:

— Почему мы останавливаемся в этом захолустье?

— Машина угнана. Этот поселок — в земле Саксония-Анхальт. Машину я взял в Лейпциге — в Саксонии, и информация об угоне сюда дойдет не сразу. У нас есть по крайней мере один день в запасе.

— Не понимаю, почему такие сложности. Да еще и нарушение закона.

— Если бы я опять взял машину на прокат, нас легко проследили бы по данным кредитки. Ни я, ни вы пока не можем пользоваться кредиткой. Кстати, у вас с собой наличные деньги имеются? У меня осталось только семьсот евро.