— Номер и марку машины заметила? — и когда девушка сообщила ему номер, цвет и марку машины, он тут же сказал ей, чтобы она немедленно позвонила в полицию. Сказав, что он также позвонит туда же со своего телефона.

Дон и Делла сидели у постели Джона Барнета, который выглядел не в лучшем виде. Он негромким, болезненным голосом рассказывал:

— Еще до того, Делла, когда ты встретилась с этой самой женщиной, мне позвонила Роза Фэрч и сказала, что за тысячу долларов она может представить мне прелюбопытную информацию о Ранском.

— Ах, вот почему вы, Джон, не позволяли мне заниматься этим делом, — покачала головой девушка, с улыбкой глядя на своего редактора.

— Не только, девочка, не только… Я имел разговор с моим давнишним другом капитаном полиции Томпсоном. И он предупредил меня, чтобы я не влазил в любое мало-мальское дело имеющее какое-либо отношение к делу Райского. Но я не послушался, и вот что из этого вышло…

— Как не послушалась и я вас, — кивнула Делла. — Так что же произошло дальше после звонка артистки из клуба «Золотой якорь»?

— Она сказала, чтобы деньги принесли тренеру Дайсу, а он скажет, что делать дальше, где встретиться с Розой… Что из этого получилось вы также знаете… — вздохнул Барнет. — Потом мне позвонил Ганс из твоей квартиры, Делла, и я его оттуда забрал на виллу одного моего хорошего приятеля во избежания всяких нежелательных последствий. Он там приходил в себя под наблюдением врача. А сегодня вот ко мне ворвались эти двое… попытались меня допросить о том, где Винеман и что мне известно об этой таинственной женщине… Но Мэри, наша очаровательная машинисточка Мэри, друзья, спутала их планы. Она вернулась раньше положенного ей времени для лэнча и проявила известную понятливость. Эти трое гангстеров решили увезти меня с собой и затем допросить меня с пристрастием. Но звонки в полицию Мэри и Ганса Винемана бросили полицию за ними в погоню… — замолчал редактор. — Ох, что это были за гонки. — вздохнул Барнет. — Дороги все были перекрыты полицейскими постами, им передали по рации данные о машине похитителей… Они делали всё возможное, чтобы скрыться, ведь за похищение, как вы знаете, строгое наказание — десять лет тюрьмы… Меня они вышвырнули где-то на краю города, а сами умчались в неизвестном мне направлении, петляя по запутанным уличкам… Но мне кажется, что их всё-таки застукают… На такси я добрался домой… Потом вы здесь… Вот в основном всё, Делла…

Всё это время Дон, сидящий в кресле чуть в стороне с бокалом виски, который щедро предложил ему Барнет, молча слушал и всё более приходил к убеждению, что интерес к делу Райского всё более принимает неослабевающий ажиотаж кругов преступного мира.

Вошла миловидная женщина с копной волос, аккуратно уложенных на голове. Она начала поправлять подушку у изголовья Джона. Это была его жена — Сузана, с которой Делла была очень дружна и часто обедала в доме своего редактора по приглашению хозяйки дома.

— Поужинайте с нами, Делла, мистер Дон? — обратилась она с приветливым голосом к ним.

— О, нет, мне надо домой… После всего этого, — встала Делла.

— Да, мистер Барнет, миссис, мне также пора, встал и Дон.

— Делли, — ласково обратился к ней Барнет, — займись подборкой материала к очередному номеру газеты, милая. Я постараюсь завтра уже быть в форме.

— Не волнуйся, Джон, я уже сделала кое-что, завтра просмотришь.

Тепло распростившись с хозяевами Дон и Делла вышли из дома.

Был поздний вечер, когда их «рено» подъехало к месту, где они должны были вторично встретиться с Кариной. Остановились на проселочной дороге, ведущей к ферме «Зеленое поле». Чуть в стороне темнели кусты из которых вот-вот должна появиться их теперь уже новая компаньонка Карина. Время шло, стрелка часов уже перешагнула за черту условленного часа, а её всё не было.

— Что бы это значило? — встревоженно проговорил Дон. — Не прийти за восемью тысячами долларов?

— Неужели опять её что-то напугало? Что-то произошло… — в тон ему произнесла Делла.

— Всё возможно, Делли… — мягко промолвил её спутник. — Главного нам неизвестно: где этот пакет-завещание и кто его покупатель за миллион, — курил сигарету за сигаретой Дон.

— Может подъедем к ферме и там что-нибудь выясним? — неуверенно произнесла Делла.

Дон ничего не ответил, пожал плечами, затем произнес:

— Подождем еще, прежде чем принять решение. Торопиться уже некуда.

Сквозь облака пробилась луна и осветила своим почти дневным светом поле, кусты у дороги и их автомобиль с потушенными фарами.

— Оставайся здесь… вдруг прошептал Дон. — Подожди… — Он вышел из машины и направился к кустам, держа руку на пистолете в кобуре под мышкой. Что-то ему подсказывало, что в кустах кто-то есть, кто-то колышет их, как бы пробиваясь к дороге. Он стал медленно приближаться к тому месту, которое привлекло его внимание движением веток. Приблизившись, он явственно услышал стон. Стон человека. А когда подошел еще ближе, то понял что это стон женщины. Дон раздвинул кусты и отчетливо увидел стонущую Карину лежащую на траве между кустов.

— Что с вами? — бросился к женщине Дон. Он приподнял её и, не теряя ни минуты, понес женщину к машине. Делла увидела их и выскочила, чтобы помочь, распахнув дверцы. Карина стонала и была в бессознательном состоянии.

— Делла, осмотри ее как женщина, я пока не вижу следов ранения, — произнес Дон, садясь за руль. — Надо отсюда поскорее убираться.

Пока Делла на заднем сидении внимательно осматривала тело стонущей Карины, Дон развернул автомобиль и на полной скорости помчал его и от этого уже опасного места.

— Ее накачали какой-то гадостью, Гарри, — констатировала девушка через какое-то время.

— Наркотики? — внимательно посматривал Дон в водительское зеркало, чтобы убедиться, что со стороны фермы нет за ними погони. — Пока она не придет в себя, мы ничего не узнаем, Делли.

— Учитывая все это, Гарри, нам надо решить куда теперь ее везти. К тебе? Ко мне? Или…

— Только «или», моя прелесть, а вот куда… — задумался Дон.

Они уже выехали на автомагистраль ведущую в город между окраинными постройками.

— Но не мешало бы ее показать врачу, Гарри, — проговорила девушка, держа голову Карины у себя на коленях. — Может быть это вовсе и не наркотики.

— Скорее всего то, что позволяет при допросах делать жертву безвольной и откровенной. Полагаю, ей нужен только покойный сон, к утру она должна прийти в себя.

— Верно, Гарри. Она засыпает, проснется расскажет…

— Надо заехать на заправку, — взглянул на указатель бензина в баке Дон. Стрелка была уже у нуля. Он свернул с магистрали и они вскоре остановились у бензоколонки.

Из здания вышел парень в комбинезоне и, зевая, стал заливать бензин. Дон, склонившись, закрывал от него лежащую Карину. Впрочем, он напрасно беспокоился — парень ни разу не взглянул на заднее сидение.