истый барин, светский человек… Войдя в аудиторию, Бестужев своим близорукими, живыми и добрыми глазами оглядывал нас, садился в кресле и неизменно начинал с одного и того же: он несколько раз поводил левой рукою по своему высокому лбу и тихо произносил первые слова лекции, настолько тихо, что этих слов мы обычно не слыхали. Со второй фразы начиналось уже всем слышное изложение – и сколько в нем было для нас наслаждения. Бестужев не был оратором – он не „читал“, он просто беседовал, не заботясь о форме своей речи… Перед нами был человек широко образованный свободно вращающийся во всех сферах гуманитарного знания, великолепно знающий свою науку, умевший легко поднять нас на высоты отвлеченного умозрения и ввести в тонкости специальной ученой полемики. Мы жили в новой для нас обстановке, как в каком-то ученом братстве, где все дышало одними общими учеными интересами и жаждой народного самопознания… Мы тогда не чувствовали, что это был последний нормальный курс Бестужева, что здоровье его падает и что скоро начнется закат его жизни».

XIV

К. Д. Кавелин (1818–1885)

В русской историографии Кавелин мог бы занимать место близкое к Соловьеву и Чичерину, но жизнь его так сложилась, что ему мало пришлось заниматься русской историей.

Константин Дмитриевич Кавелин происходил из дворянской семьи Рязанской губернии. Семейная обстановка была затхлой – страшная пустота жизни, отсутствие умственных интересов, крепостные нравы, дворянское чванство. Из постоянно менявшихся немецких и швейцарских гувернеров большинство было никуда не годных, некоторые пьяницы. Светлым пятном для мальчика Кавелина была дружба с его старшей сестрой Софьей.

В 1827 году семья переехала в Москву. Тут уже воспитание Константина улучшилось. Провинциальных гувернеров сменили учителя – семинаристы, немец и француз – на этот раз порядочные. В 1834 году было решено подготовить Константина к поступлению в университет. Наставником был приглашен В. Г. Белинский. Влияние его было решающим. На всю жизнь Кавелин сделался западником.

В 1835 году Кавелин поступил на юридический факультет Московского университета. Его учителями были Редкин и Крюков. В 1844 году, после успешной защиты магистерской диссертации на тему «Основные начала русского судоустройства и гражданского судопроизводства в период времени от Уложения до учреждения о губерниях», Кавелин был назначен адъюнктом по кафедре истории русского законодательства.

Его курс был первым в России опытом стройной философии истории русского права и пользовался громадным успехом среди слушателей. Но в 1848 году Кавелин счел нужным оставить Московский университет из-за недостойного поведения профессора римского права Н. И. Крылова. Пошли настойчивые слухи, что Крылов занимается мздоимством. Его коллеги потребовали, чтобы он или оправдался, или покинул университет. Крылов не сделал ни того ни другого.

Тогда Кавелин и Редкин сами ушли из университета. Кавелин переехал в Петербург и начал поиски службы. Еще в 1854 году он женился на Антонине Федоровне Корш, и надо было обеспечить семью.

Сначала Кавелин поступил в Министерство внутренних дел, затем перешел в штаб военно-учебных заведений, а потом принял еще должность начальника отделения в канцелярии Комитета министров (оставшись на службе в штабе).

В 1857 году Кавелин был приглашен на кафедру гражданского права в Петербургский университет. Это было уже время подготовки освобождения крестьян. Кавелин, с юности враг крепостного права, принял горячее участие в обсуждении плана реформ. На этой почве он сблизился с Н. А. и Д. А. Милютиными и Юрием Самариным и получил доступ ко двору великой княгини Елены Павловны, ревностной сторонницы освобождения. Она решила, не дожидаясь общей реформы, устроить на новых началах быт крестьян в ее имении Карловка Полтавской губернии. Кавелину поручено было выработать соответствующее положение. Новые правила были утверждены 1 февраля 1859 года.

В конце 1861 года из-за студенческих волнений Кавелин вместе с несколькими другими профессорами оставил университет. После этого министр народного просвещения А. В. Головин командировал Кавелина на два года за границу для изучения европейских университетов. Представленные им отчеты послужили материалом для реформы русских университетов 1863 года.

В следующем году Кавелин поступил опять на правительственную службу – юрисконсультом в Министерство финансов по департаменту неокладных сборов, но продолжал в свободное время научную и литературную деятельность.

В конце 1870-х годов Кавелин пережил несколько тяжелых личных утрат. Сначала у него умер сын, затем дочь София, бывшая замужем за художником Брюлловым. Тургенев написал прочувствованное воспоминание о ней. Через два года после того умерла и жена Кавелина. Душевно поддержала Кавелина открывшаяся перед ним возможность возобновить преподавание на университетском уровне.

В 1878 году он получил кафедру гражданского права в военно-юридической академии. Кавелину было в это время 60 лет, но своего нравственного влияния на молодежь он не утратил и завоевал горячую любовь своих новых слушателей. Молодежи они посвятил свой последний труд «Задачи этики».

Кавелин, как Соловьев и Чичерин, считается одним из основателей так называемой государственной школы русской истории. Термин этот не вполне точный. Представители этой школы говорили не только о государстве, но и о народе. Основной проблемой для них был характер связи и взаимоотношения государства и народа. В своих историософских взглядах Кавелин – так же как Соловьев и Чичерин – опирается на Эверса и Гегеля. С Гегелем Кавелина ознакомил его учитель в Московском университете Редкин, а кроме того, и Грановский. Влияние Гегеля чувствуется, впрочем, главным образом в ранних трудах Кавелина.

Свою общую концепцию русской истории Кавелин дал уже в первой своей статье «Взгляд на юридический быт Древней Руси» (1847).

Кавелин намечает три стадии исторического развития России. В первой господствуют родовые отношения (до образования Киевской державы). С приходом князей Рюрикова дома их род (семья) начинает владеть сообща всей Русской землей. В процессе оседания князей по различным городам княжеский род превратился в множество отдельных независимых владений. Затем начинается обратный процесс – собирание земель московскими Рюриковичами. Таким образом создалась огромная вотчина – Московское государство. Только в результате Петровской реформы Московское царство действительно преобразовалось в политическое государственное тело и стало державой в настоящем значении слова.

Основными устоями русской общественности Кавелин считал общинное землевладение и самоуправление крестьянства, освобожденного от помещиков и чиновников, земские учреждения и мировой суд. Постепенно Кавелин пришел к убеждению, что для успеха административных реформ необходима переработка общественных нравов и выяснение отношений личности к обществу. В связи с этим Кавелин подошел к значению психологии и этики. «Выяснение психологических вопросов, – писал он в конце 60-х годов, – точно так же стоит на очереди в теоретическом, нравственном и научном отношении, как задачи земства в практическом мире. Пустота, бессодержательность, нравственный упадок и