Дождавшись, когда испанцы скроются за линией горизонта – лишние свидетели ни к чему, судно под Георгиевским флагом разнесло вдрызг три пиратских корабля, с четвертого лишь сбили грот-мачту и изрядно изуродовали парусную оснастку, истратив всего шесть снарядов. Дав незадачливым разбойникам спасти своих товарищей, барахтающихся в воде среди тлеющих обломков, «Россия», сделала полукруг и, убедившись, что спасательные работы начались под проклятья и ор обиженных разбойников, повернулась на месте, быстро набрала ход и вскоре исчезла в океанских просторах.

Спасшиеся англичане, а это были именно они, в трактирах Дувра, Портсмута и Кардиффа с горечью рассказывали о своем поражении и выкладывали столь фантастические вещи, что случайные собутыльники лишь вертели пальцем у виска.

Трансатлантический переход от берегов Кубы до Европы вымотал нервы у всей команды. Им приходилось мотаться, что челноку, не реже одного раза в сутки вдоль всего каравана, следя за бестолковыми испанскими капитанами, так и норовившими сбиться с курса и, не прощаясь «по-английски», сгинуть в бескрайних водах Атлантического океана.

На некоторые суда пришлось высаживаться абордажным командам и угрожать поркой розгами перед всем экипажем наиболее тупых капитанов, манкирующих своими обязанностями.

В конце второго месяца плавания попали в жестокий шторм, корабли раскидало будь здоров. Два судна флота ушли на дно. «Россия», подобно псу-кавказцу, неделю собирала в кучу испанцев. К берегам Испании оба флота подошли семнадцатого ноября 1627 года. Испанцы приободрились и воспряли духом – неизвестный корабль с непонятным флагом пугал, инстинктивно они чувствовали исходящую от него опасность и не могли понять, в чем дело.

Кораблик не самый большой, насчитали всего семнадцать пушек, казалось бы, чего волноваться, но, вопреки здравому смыслу, у многих опытных морских волков он вызывал холодок в позвоночнике.

Увидев на горизонте еле заметный берег Испании, на борту «России» сыграли боевую тревогу:

– Полный вперед! – и судно рвануло по ходу движения каравана. Расчеты канониров застыли у орудий, ожидая команды. Не прошло и часа, как «Россия» преградила путь флагману «Золотого флота» – «Санта Марии», мощному стопушечному галиону, названному, видимо, в честь колумбовской каравеллы.

Над «Россией» взвился каперский флаг Нидерландов. Стоя от испанцев мили за три, произвели предупредительный выстрел.

На мостике «Санта Марии» возмущенные офицеры толклись вокруг адмирала Мигеля де Гевары. Адмирал слыл прекрасным мореходом, но обладал жестоким и неуживчивым характером. При дворе его не любили. В отличие от своих суетившихся офицеров, он сохранял полное спокойствие и напряженно думал:

– В чем, собственно, подвох? Ну не может без видимой причины один «голландец» угрожать испанской армаде. Одних военных кораблей – тридцать три вымпела, причем самый слабый имел на вооружении пятьдесят пушек. По донесениям капитанов обоих флотов, этот кораблик, словно заботливая нянька, сопровождает их от самой Кубы, охраняя от других недружественных кораблей. Правда, вначале четыре пиратских корабля пытались атаковать арьергард его флота, но потерпели неудачу. Причем потопил их самый нахальный «голландец». Нет, действительно, каков мерзавец – в испанских водах требует спустить флаг и сдаться на милость победителя. Конечно, слегка смущала скорость наглеца, но он-то один, так что адмирал после минутного колебания скомандовал: «К бою!».

На мачте флагмана поползли сигнальные флаги, боевое охранение с флангов стало подтягиваться к флагману, и через долгих полтора часа испанские корабли попытались взять в кольцо «Россию».

Двадцать три вымпела решили разделаться с шустрым «голландцем», остальные десять остались в охранении флотов. «Россия», сохраняя выбранную дистанцию, произвела залп одним бортом и тут же, повернувшись на месте, вторым. Из шестнадцати выстрелов – тринадцать в цель. Последний снаряд тоже попал в «испанца», но не разорвался – впопыхах не выставили трубку, и он пробил испанскую каракку насквозь. Первый залп был исключительно шрапнелью – матросов, находящихся на верхней палубе, будто стальным веником, смело с корабля, оставив кровавые следы, фрагменты тел и изодранные паруса. Второй залп фугасом принес испанцам первые потери. Взорвалось пять кораблей, а всего вышло из строя семнадцать.

Адмирал Мигель де Гевара и его окружение погибли в числе первых. Дав испанцам время на спасение находящихся в воде экипажей и подход остальных десяти военных галионов, голландский капер вновь поднял сигнал о сдаче, но гордые испанцы предпочли самоубийственную атаку и даже бесполезную из-за большой дистанции пушечную стрельбу. Упрямство – вывеска дураков. Видимо, они не знали такой поговорки, за что и были жестоко наказаны. Последующее избиение военно-морских сил Испании остудило горячие головы. От тридцати трех военных вымпелов на плаву остались лишь восемь, остальные по частям затонули в Атлантике.

Оставив галионы испанцев подбирать из воды своих матросов и зализывать раны, «Россия» в считаные минуты оказалась перед объединенным флотом. Сорок пять тяжело груженных кораблей сгрудились в одно стадо, но и среди них нашлись трое «отморозков».

Три идальго решили показать «ху из ху» – на них меткие канониры-каперы и потратили пять снарядов. Подойдя к скопищу кораблей, высадили две досмотровые команды по пятьдесят человек. Они быстро навели порядок среди этой несговорчивой публики, расстреляв несколько грубиянов. Абордажные команды остались на испанских судах до конца плавания. На двенадцатый день испанский флот под надзором «России» встал на рейде Амстердама.

Выгрузка трофеев заняла месяц. Одного золота, серебра и драгоценных камней насчитали на двадцать четыре с половиной миллиона золотых гульденов. Остальных товаров – сахара, кофе, пряностей, табака, меди, различных красителей – на семь миллионов. Трофеи сгружались в арендованные портовые склады и тщательно пересчитывались. Из-за их неожиданного прибытия в Амстердаме поднялась паника. По выражению Юсупова, начался большой шухер. Еще бы, на рейде вдруг объявилась куча кораблей без флагов – кто такие, понимаешь ли. Хорошо, «Россия» подняла каперский флаг Нидерландов и зашла в порт успокоить голландцев.

В тот день, когда огласили размеры добычи, Кошкин с Юсуповым вмиг стали национальными героями Союза независимых провинций и получили адмиральские звания.

Неожиданно возник конфликт с Ост-Индской компанией – торгашей подвела жадность. Они хотели хапнуть двадцать пять процентов от честно добытых трофеев, но получили фигу. Морпехи кинули им с барского плеча десять процентов и пригрозили, что если компания не перестанет ныть, то заберут и это.

Голландцы живо заткнулись.

Экипаж «России» встречал весь город. До сего времени ни один капер или пират не мог похвастать такими знатными трофеями. Захватить сорок пять призов и такую массу денежек во всей истории мореплавания не удавалось никому. Двадцать четыре с половиной миллиона золотых гульденов – это не комар чихнул – сумма весьма приличная. После оприходования всех ценностей, морпехи погрузили все испанские экипажи на пять судов и под охраной «России» отправили на родину. Тридцать кораблей выставили на продажу, оставив себе десять.