Шекспир хочет, чтобы они раскопали его могилу!

«Какой кошмар! — думала Эми, в ужасе глядя на бумажный оттиск с могильной плиты. — Разве можно раскапывать могилу Шекспира?! Это же кощунство!»

Нет, им, конечно, не раз приходилось рыться в чьих-нибудь могилах за время гонки за ключами. Но раскапывать могилу самого Шекспира! Это уже слишком…

— Эми, — еле слышно позвал ее Дэн. — Если не мы, то за нас это сделают другие. Они рано или поздно найдут эти стихи или раскопают могилу только потому, что не знают, где еще может быть ключ.

Эми посмотрела вокруг. Йона беседовал по телефону. Наверняка со своими родителями:

— Ага, могилу видел. Дэн даже срисовал ее и подарил мне рисунок. Я готов прислать отчет.

Если за дело примется Йона Уизард, то он для начала купит саму церковь, потом снесет ее с лица земли, наймет бригаду бульдозеров… и выкинет тело Шекспира как никчемный хлам.

Если же его откопают Холты, то они оставят себе череп поэта и будут гонять им в футбол. И даже если это преувеличение, все равно для Холтов все сводится к спортивному интересу. В любом случае.

Если…

Эми решила не продолжать, пока воображение не завело ее слишком далеко.

— Почему в этой гонке всегда приходится выбирать из двух зол? — спросила она Дэна.

— Я знал, что в конце концов ты примешь правильное решение! — радостно сообщил ей Дэн.

— Но только давай будем почтительными. Ничего лишнего не трогать, ладно? И потом все положим на место, как раньше…

— Кроме ключа, — хихикнул Дэн.

* * *

В ресторанчике в отдельном зале на берегу реки Эйвон мирно беседовали два господина. Один из них был Фиске Кэхилл, а другой Уильям Макентайер. Перед ними открывался дивный вид — раскидистые кроны деревьев, голубое небо, река, маленькие лодки. Однако ни тот ни другой, казалось, не замечали этой идиллии: Макентайер с хмурым видом говорил по телефону, а Фиске сидел и с горечью думал, что его мудрая и решительная сестра умерла слишком рано. Без нее он стал совсем одинок и с каждым днем все больше и больше чувствовал, как ему не хватает ее. Но гонка подходила к концу, и впереди их ждали последние и самые страшные испытания. И от него и его решений будут зависеть другие жизни и исход всей этой долгой и изнурительной борьбы.

— Мне далеко до тебя, сестра, в этом тебе не было равных, — прошептал он.

Теперь исход гонки все больше и больше зависел от Дэна и Эми. Получается, что он перекладывает на них всю ответственность. Но честно ли это по отношению к ним?

— Хорошо, спасибо. До свидания, — сказал в трубку Макентайер. — Наш друг из церкви сообщил, что все только что покинули храм, — объяснил Макентайер. — Он думает, что никто, кроме мастера Дэна, так и не понял, где спрятан ключ. Но несмотря на то, что в церкви собрались представители от каждого клана, между ними не произошло никаких столкновений.

Фиске коротко кивнул, словно ждал именно этого результата.

— Получается, что мы не так уж сильно рисковали, когда подбросили каждой из команд наводку на счет Церкви Святой Троицы, — бодро резюмировал Макентайер.

Фиске, не говоря ни слова, встал из-за стола и подошел к окну. Жаль, что его не было, когда Эми с Дэном выходили из храма. А он бы так хотел увидеть их лица. Что они чувствовали в этот момент? Радость? Уверенность? Ликование? Или одну только усталость?

Больше всего он боялся, что погоня за ключами может разрушить эти юные жизни, как это когда-то случилось с их родителями.

— Этот раунд все еще продолжается, — вслух сказал он. — Ты видишь, что произошло, когда все они одновременно получили билеты в «Глобус». Может быть, мы перестарались?

— Ты прекрасно знаешь, что мы обязаны собрать всю семью, — ответил ему Макентайер. — И у нас нет другого выбора. Как там, у Шекспира, помнишь? «В делах людей волна удачи есть, поймав ее в прилив, взлетишь к успеху». Помнишь, в школе мы учили этот отрывок наизусть. Гонка за ключами и есть тот самый прилив, когда Мадригалы должны поймать волну успеха. Это возможность объединить Кэхиллов. Лучшего шанса за последние пятьсот лет у нас еще не было. И именно сегодня, в наши дни, воссоединение семьи важно как никогда Мы должны постараться. Это наш последний шанс.

Фиске плохо учился в школе. Он был слишком застенчив и не уверен в себе, поэтому школа да, впрочем, и любое общение с учителем были для него пыткой. И тем не менее он прекрасно помнил, что после «волны удачи» у Шекспира следовало «жалкое паденье».

— В таком случае ты прекрасно знаешь, каков там финал. Недаром «Гай Юлий Цезарь» — это трагедия, — произнес Фиске. — Не так ли?

* * *

— Надо все рассказать Нелли, — прошептала Эми.

— И скажи, пусть купит чего-нибудь съестного, — полушепотом добавил Дэн.

— И как только стемнеет, мы сможем вернуться сюда, — обрисовала их планы Эми.

Они подождали, пока остальные пройдут вперед, и медленно, окружным путем побрели в гостиницу.

К вечеру весь город, казалось, уснул. Вдруг, подходя к отелю, они заметили на углу улицы Нелли, которая о чем-то беседовала с Алистером.

— Это очень мило с вашей стороны, что вы приглашаете нас на ужин, — говорила она Алистеру.

Услышав это, Эми с Дэном со всей силой замотали головами.

— Спасибо, но мы слишком устали за сегодняшний день, — отвечала она Алистеру. — Думаю, мы просто закажем еду в номер и пораньше ляжем спать.

Эми с Дэном радостно ей закивали и нырнули за дом. Они сделали еще один круг и, прежде чем подойти к входу, осторожно выглянули из-за угла. На всякий случай.

Не успели они войти в свой номер, как их уже приветствовал рассерженный голос Саладина.

— Мр-р-р-р!!! — зарычал он. — Как? Я тут по вашей милости весь день сижу один, а вы снова собираетесь уходить?

Дэн прихватил фонарик, а Эми нашла лучшее орудие труда, какое оказалось под рукой — пилочку для ногтей. Выбегая из отеля, она быстро набрала номер Нелли, чтобы предупредить ее.

— Ты не заметила, что Алистер стоял как-то подозрительно близко к ней? — спросил Дэн.

— Верно, — ответила Эми и разочарованно убрала телефон в карман.

— Не переживай, мы скоро, она даже не успеет соскучиться, — подбодрил ее Дэн.

Но путь их занял больше времени, чем они предполагали. Из осторожности они крались на цыпочках, прижимаясь к стенам домов и крадясь по самой темной стороне улиц, каждый раз оглядывались и высматривали из угла своих соперников из других кланов. Город становился все темнее, а тени — все более длинными и зловещими.

Подойдя к храму, Дэн включил фонарик, и от этого воздух стал еще темнее и таинственнее. Из листвы доносилось глухое уханье, противный писк и подозрительные шорохи. Кто это? Совы? Летучие мыши?