— Понимаю. Не так-то просто отказаться от карьеры, к которой стремишься всю жизнь, — наконец удалось выговорить ему.

— Наверное, да, — согласилась Розалин, пожав плечами.

Глаза ее продолжали разглядывать цветочный орнамент на чашке. Что творится в ее голове? Какие чувства она пытается скрыть? Эти вопросы не давали Скотту покоя.

— А что отец думает по поводу твоего отъезда? Или теперь это тебя больше не интересует?

— Неправда.

Много чего в этой жизни неправда, подумал с горечью Скотт. Полчаса назад ты таяла в моих объятиях, а сейчас сидишь здесь и спокойно рассуждаешь о человеке, который заменит тебя, и своем скором отъезде.

— Когда ты уезжаешь? — спросил он.

— Чем скорее, тем лучше.

Розалин все еще не поднимала глаз, и он не мог видеть их выражения, но голос звучал уверенно. Она снова стала прежней Розалин Паркер, понял Скотт, и отныне их дорогам уже не пересечься.

— Через две недели в Стокгольме, — сказала Розалин, — будет проходить международная конференция по кардиологии. Я надеюсь поехать туда. — Она сделала небольшую паузу и продолжила: — Отец меня понимает. И ему, кажется, понравился Билл. К тому же он всегда знал, что я уеду рано или поздно. Я не могу здесь жить. Я не чувствую себя здесь дома.

— Твой дом в Лондоне? — с сарказмом спросил Скотт.

Он ощущал скрытое расхождение между тем, что она говорит, и тем, что хочет сказать. Но в чем именно оно заключалось? Скотт не знал, но понимал, что между ними вновь разверзлась пропасть.

— Лондон живой, шумный. — Она посмотрела на него через стол и неожиданно спросила: — Чем закончилась твоя женитьба, Скотт?

— Какое это имеет отношение к нашему разговору?

— Мне очень хочется знать.

Он напрягся. Как это все глупо! Он, бывалый мужчина, сидит с таким ощущением, словно ребенок, у которого отнимают любимую игрушку. Не только глупо, но и унизительно. Но, увы, такова расплата за мое собственное любопытство, вздохнул Скотт.

Что она испытывает к нему? Интерес? Желание? Мысль о том, что она, возможно, жаждет большего, испугала его, и он постарался выкинуть её из головы. Что он сам ждал от связи с Розалин Паркер? Или с любой другой женщиной? У него уже был опыт, который ему не хотелось повторять. Напоминание о Ребекке только укрепило его решимость.

— Я уже говорил тебе: она жила ради своей работы. И ради себя. Я ее устраивал какое-то время, потому что принадлежал к тому же кругу, что и она. Двое людей, занятых карьерой, с очень насыщенной общественной жизнью. Кто знает, возможно, мы до сих пор были вместе, если бы остались в Лондоне.

Ерунда, подумал Скотт, ничего бы не получилось. Трещина появилась еще там, и не заметить ее мог только слепой.

— Но потом я был вынужден вернуться сюда, и Ребекке это не понравилось, — продолжил он. — Она терпеть не могла сельской жизни. Я подумывал о том, чтобы вернуться в Лондон, оставив поместье на Майка…

Он посмотрел на Розалин, пытаясь увидеть ее реакцию. Но ее лицо оставалось непроницаемым.

— Зачем ты хотел это сделать? — спросила она. — Я думала, тебе здесь нравится.

— Да, здесь хорошо, — ответил Скотт. — Но прожить тут всю жизнь я не собирался.

На нее мое признание не произвело никакого впечатления, со злостью подумал он. Ее взгляд оставался отрешенным. Что, черт возьми, происходит? Почему все так изменилось? Он чувствовал себя так, словно вернулся в зрительный зал после короткого антракта и увидел, что там играют совершенно другую пьесу.

— Конечно, я не стал бы жить в центре Лондона… — Скотт внимательно посмотрел на Розалин: вдруг до нее что-то дойдет? — Может быть, где-нибудь в пригороде…

— Скотт…

Что-то в ее голосе заставило его замолчать и посмотреть ей в лицо. Розалин не повысила тона, но внутри у него почему-то все сжалось.

— Скотт, я не вижу смысла продолжать нашу связь. — Она по-прежнему разглядывала свою чашку. — Я уезжаю в Лондон…

Скотт никогда прежде не предполагал, что когда-либо услышит от женщины что-то вроде: «Дорогой, нам пора расстаться». По его телу пробежали мурашки, лицо словно окаменело.

— Твое возвращение в Лондон было неизбежным, — сказал он как можно спокойнее. — Но это вовсе не означает окончания наших отношений. — Розалин бросила на него настороженный взгляд. — Я хочу сказать, что и сам не прочь вернуться в Лондон. Я уже говорил, что могу передать здесь бразды управления Майку. Он прекрасно справится… Последний эпизод с лошадью только укрепил меня в моем намерении. Я приехал сюда после смерти отца, чтобы управлять поместьем, считая, что это не повредит бизнесу, но теперь понял, что пора возвращаться… У меня все еще болят ушибы.

Скотт улыбнулся, но она не ответила ему улыбкой.

— Не выйдет. Даже если ты вернешься в Лондон.

— Почему нет? — спросил он, ненавидя себя за то, что не в силах расстаться с ней. — Почему?

— Мы продолжим этот разговор позже.

— Нет, мы закончим его здесь и сейчас! — выкрикнул он. — Послушай, все, что я хочу знать, — это причину такой спешки. Разве нам было плохо вместе?

— Дело не в этом, — тихо сказала Розалин.

— А в чем же? — удивленно спросил он.

— Не скрою, мне хорошо с тобой. И я не хочу, чтобы мое желание порвать с тобой нанесло удар по твоей гордости. Но я много думала и решила, что не хочу продолжать связь, ведущую в никуда.

Розалин чуть ли не с мольбой посмотрела на него, словно ища поддержки. А ему захотелось удушить ее собственными руками.

— Хочешь сказать, что это было пустой тратой времени, с твоей точки зрения?

— Я так не думаю…

— Да? Весьма тактично с твоей стороны.

— Я хочу сказать, что мне нужно нечто большее, — прошептала Розалин, отводя взгляд. — Отношения, которые приведут к…

— Помнится, ты говорила мне, что не хочешь никаких обязательств, — с усмешкой заметил Скотт.

— Могла же я передумать? Я предрасположена к этому, разве ты не видишь? — Она чуть повысила голос, на ее щеках выступили пунцовые пятна. — Мы с тобой совершенно разные люди.

Скотт почувствовал себя так, словно его ударили в солнечное сплетение. Неужели она права? Неужели в нем говорит только задетая мужская гордость?

— В таком случае почему бы тебе не поспешить в Лондон, чтобы найти подходящую пару? Не забудь сначала составить анкету для кандидатов. Ведь ты не хочешь, чтобы в твои сети попался неподходящий тип?

— Очень смешно! — с вызовом сказала Розалин, но ее глаза наполнились слезами.

Это лишь прибавило Скотту злости.

— Мне жаль тебя, Розалин. Неужели ты думаешь, что сможешь спрятаться от себя самой?