— Куда?

— Во всякие разные места. В Сто Лат, в Псевдополис.., в Анк-Морпорк, разумеется…

— Но туда же течет река, — логично указала девочка. — Баржи. Зуны.

— Да, — кивнул торговец, — но они запрашивают слишком высокую цену и не могут увезти все. Кроме того, им не слишком-то доверяют.

— Но они очень честные!

— Хм, да, — сказал он. — Но знаешь, как говорят: никогда не доверяй честному человеку.

Он многозначительно улыбнулся.

— А кто это говорит?

— Люди. Всякие. Народ. — В его голос вкралась некая неловкость.

— О-о. — Эск обдумала это и чопорно заявила:

— Они, должно быть, очень глупые. Но спасибо тебе.

Он проводил ее взглядом и вернулся к своим тюкам. Через мгновение его снова потянули за полу.

— Пятьдесятсемь-пятьдесятсемь-пять-десятсемь-чегонадо? — спросил он, пытаясь не сбиться со счета.

— Прости, что я опять тебя беспокою, — извинилась Эск, — но эти тюки…

— Чтотюки-пятьдесятсемь-пятьдесят-семь-пятьдесятсемь?

— Ну, в них точно должны жить такие маленькие белые червячки?

— Пятьдесятсе.., что?! — торговец опустил грифельную доску и уставился на девочку. — Какие червячки?

— Извивающиеся. Белые, — услужливо растолковала Эск. — Они копошатся в середине тюков.

— Ты имеешь в виду табачных остриц? — он дико вытаращился на груду тюков, сгружаемых продавцом с (теперь он это заметил) бегающими глазками полночного призрака, которому хочется смыться прежде, чем вы обнаружите, во что превращается утром наколдованное золото. — Но он сказал, что этот табак хранился в хороших условиях и.., и вообще, откуда ты это знаешь?

Но девочка уже исчезла в толпе. Торговец пристально посмотрел на то место, где она только что стояла. Пристально посмотрел на нервно ухмыляющегося продавца. Пристально посмотрел на небо. После чего вытащил из кармана нож для взятия проб, какое-то мгновение пристально смотрел на него и, придя к некоему решению, бочком подался к ближайшему тюку.

Тем временем Эск, подслушивая то там, то тут, отыскала караван, собирающийся отправиться в Анк-Морпорк. Старший караванщик сидел за столом, сделанным из положенной на две бочки доски.

Он был занят.

Разговаривал с волшебником.

Опытные путешественники знают, что в группе людей, собирающихся пересечь местность, которая, вполне возможно, окажется враждебной, должно находиться порядочное количество добрых мечей. Но, кроме того, в ней, конечно же, должен присутствовать волшебник. На случай, если в дороге возникнет нужда в каком-либо из магических искусств, или — коли таковые не понадобятся — чтобы костры разводить. Но вряд ли волшебник третьего ранга и выше станет платить за привилегию присоединиться к каравану. Скорее, должны заплатить ему. Как раз сейчас непростые переговоры подходили к завершению.

— Это достаточно честно, мастер Тритл, но как насчет молодого человека? — сказал старший караванщик, некий Адаб Гандер — внушительная фигура в куртке из шкуры тролля, кожаной юбке-килте и в шляпе с залихватски загнутыми полями. — Он не волшебник, я это вижу.

— Он проходит обучение, — возразил Тритл, высокий костлявый волшебник, чьи одежды свидетельствовали, что он является магом Древнего и Истинно Подлинного Ордена Братьев Серебряной Звезды, одного из восьми волшебных орденов.

— Тогда он не волшебник, — заявил Гандер. — Я знаю правила. Человек становится волшебником только тогда, когда ему вручается посох. А у этого парня посоха нет.

— Как раз сейчас он направляется в Незримый Университет за этой незначительной деталью, — высокомерно произнес Тритл.

Волшебники расстаются с деньгами чуть менее охотно, чем тигры — со своими зубами.

Гандер посмотрел на паренька, о котором шла речь. За свою жизнь он встречал множество волшебников, вследствие чего считал себя большим знатоком по этой части, и теперь ему пришлось признать, что у мальчишки есть все задатки хорошего волшебника. Другими словами, паренек был тощим, нескладным, бледным от чтения тревожащих воображение книг в помещениях с нездоровой атмосферой, и из его глаз текло, словно из сваренных всмятку яиц. “Если человек хочет чего-то добиться, ему необходимо работать головой и рисковать, — подумал Гандер. — Все, что парню нужно, чтобы подняться на самый верх, — продолжал размышлять караванщик, — это какой-нибудь небольшой физический изъян”. Волшебники вечно страдают от таких вещей, как астма и плоскостопие, почему-то это придает им энергии.

— Как тебя зовут, дружок? — спросил он самым добрым голосом, на который только был способен.

— С-с-с-с… — Адамово яблоко мальчишки прыгало, точно плененный воздушный шарик.

Он обратил полные немого призыва глаза на своего наставника.

— Саймон, — подсказал Тритл.

— ..аймон, — с благодарностью согласился подопечный.

— А ты умеешь метать огненные шары или вызывать смерчи, которые можно обратить против врагов?

Саймон искоса взглянул на Тритла и, набравшись смелости, ответил:

— Н-н-н-н-н…

— Мой юный Друг занимается более высокой магией и просто так не разбрасывается колдовскими чарами, — заявил волшебник.

— ..ет, — заключил Саймон. Гандер кивнул.

— Ладно, может, ты, парень, действительно станешь волшебником. И, возможно, получив свой прекрасный посох, как-нибудь согласишься попутешествовать со мной. Ты будешь моим помещением капитала, договорились?

— Д…

— Просто кивни, — сказал Гандер, который по своей природе не был жестоким человеком.

Саймон благодарно затряс головой. Тритл и Гандер обменялись кивками, и волшебник зашагал прочь. Его подопечный тащился сзади, сгибаясь под весом багажа.

Гандер посмотрел на лежащий перед ним список и аккуратно вычеркнул пункт “Волшебник”.

На страницу упала небольшая тень. Гандер поднял глаза и невольно вздрогнул.

— Ну? — холодно осведомился он.

— Мне нужно в Анк-Морпорк, — заявила Эск. — Пожалуйста. У меня есть деньги.

— Иди домой, девочка, к маме.

— Нет, правда. Я хочу поискать счастья.

— А метла тебе зачем? — вздохнув, спросил Гандер.

Эск посмотрела на нее так, будто никогда прежде не видела.

— Каждая вещь должна где-нибудь быть, — глубокомысленно изрекла Эск.

— Иди-ка домой, дитя мое, — скомандовал Гандер. — Девочек, сбежавших от родителей, я в Анк-Морпорк не беру. В больших городах с маленькими девочками случаются плохие вещи.

— Какие именно? — оживилась Эск.

— Послушай, я сказал тебе, чтобы ты шла домой? Брысь!