Мы переходим дорогу, и она резко тормозит напротив огромной витрины кафе-мороженого.

– Зайдём? – предлагаю Уиллоу, ведь я знаю её особое отношение к мороженому. – Фисташковое? – её скулы краснеют. – Не думала же ты, что я оставлю тебя в покое? Я хотел тебя ненавидеть, но не выходит.

–

Я не… – бескомпромиссно тяну её за закрытые двери.

–

Терренс накормил вишнёвым, а у тебя на него жуткая изжога, – её глаза округляются, и она приоткрывает от шока рот. – Я помню все, – оставляю её обдумывать мои слова привыкать к ситуации, за круглым белым столиком, а сам отправляюсь в очередь.

Делаю заказ – мороженое в два бумажных стаканчика, из холодильника достаю пару баночек нашей любимой Coca-Cola BlāK и оплачиваю заказ. Водружаю все на разнос и ставлю перед Уиллоу.

– Откуда ты знаешь, что Терренс приносил мне мороженное? Разве ты не остался с Хейли? – палочкой собирает с краёв фисташковую вкуснятину и отправляет к себе в рот, я жду, когда она по привычке закроет глаза и глубоко вздохнёт. Пара секунд, и я снова буквально трепещу от её поведения. – Что? Почему ты так смотришь?

– Как будто ничего не было. Вспышка, мгновение, и вот ты сидишь рядом, – открываю банку с колой и опрокидываю в себя, кофейный насыщенный вкус как двойной заряд энергии. – Я люблю все те моменты, и то, как ты ешь, напоминает о самом приятном.

Она смущённо опускает взгляд на стаканчик и начинает ковыряться в гуще, набирает достаточно мороженого и съедает.

– Какая разница, как я узнал, важнее, что ты ела, то, что тебе не нравится и даже не поморщилась. Меня это заставило немного понервничать.

– Ну, ты любишь создавать для себя проблемы из ничего, – она пожимает своими плечиками и спокойно продолжает есть.

– Значит, выпускной с Ван Кампом? – Уиллоу давится. – Это вопрос.

Открывает напиток в банке и отпивает, пузырьки щипают её губы, и она их облизывает.

– Значит, ты и Хейли? – отрешённо смотрит в окно. – Вообще, это не моё дело. Мне и без этого есть над чем работать. Ты странный, ещё вчера ты не знал, как мне насолить, теперь ты сидишь здесь весь такой внимательный.

Убираю в сторону стаканчик, вытираю салфеткой рот и откидываюсь на стуле. Мои ноги задевают её, не даю ей возможности поджать их под себя, обхватываю своими.

– Помнишь, как ты чуть не свалилась, когда я, таким образом, наклонил твой стул с тобой вместе? Проверим балансировку? – она взвизгивает, удерживаю её зависшей на одной ножке стула. – Так ты идёшь с Ван Кампом?

– Ты притирочный! – она смеётся, цепляется обеими руками за мои ноги. – Нет, нет, нет, – стул со скрипом приземляется на плитку, она отдёргивает немного задравшуюся юбку. – Он предложил, я отказала. Тебе-то какое дело до этого?

– Потому что ты пойдёшь со мной. И я не хотел бы разбираться с идиотом, который доносит директору, – она закатывает глаза и качает головой. – Да прекращай кривляться, я был не прав. Сначала меня взбесило то, что ты вернулась. Я вёл себя по-идиотски, чтобы привлечь твоё внимание. Хейли моя подружка, – она снова морщится. – Подруга. Все спланировано, чтобы ты обратила на меня внимание.

– То есть, то, что ты вёл себя со мной, как свинья, и теперь признаешь это, обязывает идти с тобой на выпускной? Я не знаю, зачем вообще воскрешать души наших призраков? И кстати я ожидала, что ты снова начнёшь выскакивать из-за угла, пугать меня или делать пакости. В этом ты хорош. Не знаю, меня это бесит или пугает… Спасибо за угощение, но мне пора домой, – она встаёт из-за стола, мгновение мешкает, взять ли свой любимый напиток. Наконец, решается и забирает его с собой, когда я встаю, она кладёт свою ладонь около моей. – Не надо провожать. Я рада, что мы больше не враждуем, надоело оттирать волосы от краски.

Уиллоу забирает свой рюкзак с соседнего стула, перекидывает волосы через плечо и двигается к выходу. Меня задевает её отношение, но я ведь уже пообещал себе вернуть её. Когда? Да только что! Мне нравится сидеть с ней рядом, прикасаться к ней, просто разговаривать и знать, что все наладилось. Я нашёл свою бухту, где могу пришвартовать корабль. Стучу деревянной плоской ложкой по столу, смотрю на наручные часы. Ещё пару минут и можно выдвинуться за ней, украдкой преследовать её, затерявшись среди людей. Выхожу из кафе и выглядываю Уиллоу в толпе. Её светлая макушка мелькает среди прохожих. Опустив голову, она вышагивает по центральной улице, кажется, её не интересуют витрины с модными вещами, сувениры, со светящимися огнями в лавках, прохожие, которых она старается сторониться. Раньше она была другой: веселье сочилось из неё, лучами восходящего солнца заглядывало в каждое окно. Она была беззаботной и весёлой, неужели все это сделал с ней я? Останавливаюсь, чтобы трезво оценить то, что я могу сейчас сделать. Добить её? Снова устроить манифест протеста, с выдумкой типа спички? Напоить её? Или отступить?

Мимо проходит толпа парней, они задевают меня своими массивными спортивными сумками, отрезвляя. Я же ещё не извинился?!

Уиллоу уже пропала из вида, поэтому я срываюсь на бег, обгоняю людей. Лестницы подземного перехода мелькают перед глазами, стараюсь не толкаться в плотном потоке. Я ведь не могу оставить все, как есть, признаться в том, что я был не прав. Естественно, вёл себя не достойным образом по отношению к ней. Объяснить, в конце концов, что мы не поняли друг друга. Я бесстыжий и не достоин её, но это не меняет того факта, что я не могу без неё. Она мой эфир, светящаяся от счастья, девочка, сводящая с ума. И оставить все сейчас, бросить, ещё не достигнув желаемого. Ещё полчаса назад я был счастлив как никогда, а теперь это гребаная пустота. Со всех ног я несусь, чтобы поймать её до того момента, пока она войдёт в свой дом, куда мне путь закрыт. Я помню взгляд её отца, он меня ненавидит. И у него есть на то причины.

Вижу, как Уиллоу останавливается, наклоняет голову на бок, потом половину корпуса. Бросает рюкзак около маленького забора, быстро направляется в высокий кустарник, который едва закрывает человека, стоящего ко мне спиной. Его наклоняет из стороны в сторону, как во время шторма. Затем кусты шевелятся, и человек, видимо, падает. Панический голос Уиллоу, теперь я уже слышу, как она кричит на парня, к которому она побежала.

Я перепрыгиваю их забор и вижу, как большие ладони моего брата обнимают спину Уиллоу, которая лежит на нем сверху. Девушка выкручивается и бьёт его по лицу. Терренс лапает её, задирает юбку, прикасается к попке, сжимает её. Я сейчас просто размажу его голову об асфальт.

– Что ты, мать твою, делаешь? – орёт она. – Отпусти!

– Я ошибся девчонкой, извини, – пьяно отвечает тот, я бью ему по бедру прямо по сухожилию, девчонка подпрыгивает на нем, и он сразу её отпускает.

– Вот блин, – возмущается он, – мог бы остыть. Я просто перепутал. Но задница, что надо.

Уиллоу поправляет юбку, встаёт и пинает моего брата по тому же месту, куда я его ударил.

– Придурок, я думала, что тебе плохо! Побежала помогать. А ты пьяный! – она замахивается над ним, но я обхватываю её со спины. – Пусти, он оскорбил меня прямо на моей лужайке.