еврейка. Она окончила школу любавичского хабада, куда брали только евреев, однако как-то так вышло, что ее зачислили, не проверив документов. Я был ошарашен и крайне огорчен этой новостью. Поговорил с Леной вместе с Йосефом Аксельрудом, который на тот момент был повышен до должности регионального директора украинских, молдавских и белорусских центров «Гилеля». Лена утверждала, что у нее есть еврейские корни: бабушка по отцу – еврейка. Я был готов принять ее заверения, если она представит документы, подтверждающие бабушкину национальность. Требовать документы было обычным делом, поскольку по советскому закону граждане обязаны были хранить все бумаги, определяющие их национальную принадлежность. Представить документы Лена не смогла, и нам, с великим сожалением, пришлось приостановить ее контракт с «Гилелем».

История с В. Ч

Еще одна схожая история случилась в одесском центре «Гилеля» – он был известен среди отделений «Гилеля» в бывшем СССР своей особой духовностью. Службы каббалат-шаббат проходили с большим воодушевлением и привлекали множество студентов; другие праздничные мероприятия и программы тоже пользовались огромной популярностью. Для меня стало шоком, когда я узнал, что духовный лидер одесского «Гилеля» В. С. (полное имя не приводится из соображений конфиденциальности) – не еврей.

В. С. был симпатичнейшим и прекрасно образованным молодым человеком. В студенческие годы он исследовал жизнь евреев черты оседлости в Одесской публичной библиотеке, заинтересовался этим вопросом и вышел на «Гилель», чтобы побольше узнать о евреях. Его приняли дружески, и в «Гилеле» он чувствовал себя как дома. Постепенно он начал брать на себя те или иные лидерские обязанности, участвовать в региональных и национальных учебных семинарах – ив итоге стал признанным и высоко ценимым духовным лидером одесского «Гилеля».

Когда я узнал о ситуации с В. С., я провел с ним длинную беседу, пытаясь понять, что подвигло его на столь деятельное участие в еврейской жизни. Он признал, что считает себя христианином, но с большой радостью общается со сверстниками-евреями, приобщается к их религиозным традициям. В. С. сам сказал, что ему, наверное, не следует проводить службы в «Гилеле», ведь он не еврей. Я спросил, рассматривал ли он возможность обращения в иудаизм, на что он твердо ответил нет. Я поблагодарил его за неоценимый вклад в работу «Гилеля» и развитие еврейской жизни в Одессе и указал, что, если он хочет и дальше участвовать в наших мероприятиях, мы возражать не станем, но мы не можем позволить ему проводить службы и занимать в организации позиции лидера. В. С. проявил понимание, поблагодарил меня за то время, что провел в наших рядах. Впоследствии он весьма конструктивно и позитивно отзывался о нашей беседе в разговорах со сверстниками из «Гилеля».

Однако на этом история с В. С. не закончилась.

Вопрос участия неевреев в деятельности «Гилеля» принял крайне неприятный оборот, когда Игорь Фурер, студент-активист из «Гилеля» в Кишиневе, был назначен временным директором местного «Гилеля» после внезапного и неожиданного отъезда в США основателя отделения Галины Тененбаум. Игорь и Юлия Коганы заполняли вакуум, оставшийся после отъезда Галины, до того момента, когда будет найден постоянный директор. Только приехав в Москву на студенческий конгресс «Гилеля», я узнал, что без моего ведома Игорь написал крайне нетерпимую статью в нашу кишиневскую газету, в которой резко возражал против всякого участия неевреев в деятельности «Гилеля». Газета выходила большим тиражом, статья стала предметом жарких споров и обсуждений по ходу конгресса. Сам я считал, что, хотя вопрос и заслуживает обсуждения, газета для этого – не самое подходящее место. Кроме того, я видел, что статья написана без должной деликатности и тонкости. Особенно меня расстроило то, что Игорь назвал поименно неевреев, работавших в «Гилеле». В качестве примера он привел и В. С. из Одессы, который присутствовал на конгрессе. Я понимал, что статья эта обидела В. С., и предложил Игорю перед ним извиниться. В буквальном смысле указывать на него пальцем было все равно что публично пролить кровь В. С., что несправедливо и не по-еврейски. Игорь извинился, однако вред уже был причинен. Разгорелись страсти – звучали слова как в поддержку позиции Игоря, так и против нее.

Мне нужно было незамедлительно вмешаться, поэтому я поставил всех в известность, что подниму этот вопрос на следующий день в ходе субботнего выступления перед всеми участниками конгресса. На этом конгрессе лидеров присутствовало свыше трехсот студентов и сотрудников «Гилеля», представителей пятидесяти студенческих общин из бывшего СССР. Вопрос об участии неевреев в программах «Гилеля» затрагивал не одну-две общины – он так или иначе вставал во многих (если не во всех) отделениях. В предыдущие годы я неоднократно обсуждал нашу позицию со штатными сотрудниками, однако формулировать ее публично перед столь многочисленной аудиторией пришлось впервые. Когда мы заговорили об этом с сотрудниками «Гилеля» и обозначили свою позицию, многие высказались с крайним предубеждением, заявив, что такой подход недопустим с идеологической точки зрения. Других тревожило, что это может негативно сказаться на взаимоотношениях как внутри «Гилеля», так и в общинах. В тот вечер на моем выступлении присутствовала делегация светских лидеров и профессионалов, представлявших Еврейскую федерацию Кливленда. Мне так и не удалось выслушать их мнение по поводу предмета и их реакцию на те драматические события, которые этот вопрос вызвал на конгрессе, – они вынуждены были уйти на другое мероприятие, пока я отвечал на вопросы. Проблема вышла в бывшем СССР на первый план.

В своем выступлении я выдвинул следующие положения:

а) «Гилель» – международная еврейская студенческая организация, открытая для всех, кто хочет участвовать в ее программах и мероприятиях.

б) «Гилель» – еврейская организация, созданная для студентов-евреев. Она не ставит перед собой задачи заместить комсомол, куда могли вступать все советские студенты и который был распущен после распада СССР.

в) Задача «Гилеля» – укреплять еврейское самосознание, активно задействовать студентов в процессе еврейского возрождения их общин. Миссия «Гилеля» – «наращивать число евреев, которые будут заниматься еврейскими делами с другими евреями», помогать им устанавливать связи друг с другом, с еврейским народом и его наследием.

г) В «Гилеле» принято широкое и инклюзивное определение того, кто является евреем, – если речь идет об участии в программах. Любой студент, имеющий еврейские корни, может к нам присоединиться. [Штатные сотрудники «Гилеля» не имеют полномочий допускать или не допускать к деятельности на основании Галахи, поскольку они не проводят служб, связанных с жизненным циклом, не участвуют в гиюре и не имеют права подтверждать принадлежность своих студентов к еврейству]

д) Притом что «Гилель» – организация, предназначенная для студентов-евреев, двери ее открыты и для неевреев; «Гилель» готов принимать их как почетных гостей, им не