Шарлотта пожала плечами.

– Иди ко мне, Клер, – позвала она, – тебе пора поесть.

Взглянув на стол, Клер надула губы.

– Терпеть не могу хлеб с молоком… – Она не успела договорить, как рука Шарлотты закрыла ей рот.

– Когда мы доберемся до дома, можешь есть все, что захочешь, а пока тебе надо набираться сил. – Она взглянула на Гейбриела в поисках поддержки.

– Совершенно верно. – Гейбриел понимал, что должен поддержать Шарлотту, хотя и был полностью согласен с Клер.

И тут он вспомнил о своей матери. Она так давно покинула этот мир, что он с трудом мог представить себе ее лицо. А вот ее способность любить, ее дар бесконечного терпения ему не было дано забыть до конца жизни.

Нечто подобное он видел теперь в Шарлотте и подозревал, что, хотя ее жажда любви глубоко скрыта, сейчас она проявляется в ласковых жестах и нежном поглаживании детской головки.

В том, что Шарлотта обладает особым даром бесконечной любви, у него не было ни малейшего сомнения. Но произнесет ли она когда-нибудь эту сакральную фразу: «Я люблю тебя»?

Когда они покончили с ужином, Гейбриел открыл дверь, ожидая увидеть лейтенанта, но Bместо этого наткнулся на громилу с суровым взглядом, который, не произнеся ни слова, унес тарелки и миски.

Другой матрос убрал столик и прикрепил гамаки, после чего Шарлотта, взяв Клер на руки, устроила малышку в первом гамаке. Клер заснула тут же, а тем временем Пьер сам забрался в гамак без посторонней помощи и уснул так же быстро, как и его сестренка.

Заняв третий гамак, Гейбриел стащил с себя куртку и скинул обувь. Потом он вытянулся в гамаке, засунув свернутую куртку под голову в качестве подушки.

Шарлотта быстро сняла платье, корсет и тут же скользнула под одеяло, используя сорочку вместо ночной рубашки.

– Мне кажется, что гамак гораздо удобнее, чем эта койка, – осторожно предположил Гейбриел.

– Это приглашение?

– Вовсе нет, но… Может быть, вы хотите поменяться местами?

– Мне уже однажды довелось спать в гамаке, так что я могу сравнивать. По правде сказать, меня вполне устроит койка.

– А как насчет звезд в ночном небе?

– Вы считаете, что этого достаточно, чтобы компенсировать тесноту каюты, неопределенность и ненадежность морской жизни, вероятность нападения пиратов?

– А чем отличается это от жизни людей на берегу? Там такие же порядки. В конечном счете всем предстоит встретить смерть, не имея ничего, кроме своей бессмертной души.

Шарлотта долго молчала, прежде чем ответить.

– Для некоторых людей именно это и является настоящим удовольствием и утешением, милорд, – произнесла она наконец.

– И кто же без страха встречает смерть?

– Те, кто мечтал о прощении за ошибки, прегрешения и прожил жизнь, делая ее лучше. Это те люди, которые свято чтят главную заповедь – возлюби ближнего своего…

– В самом деле? – Гейбриел невольно усмехнулся. – Если такие люди существуют, познакомьте меня с ними.

– Их гораздо больше, чем вы можете предположить. И если поверить вашей истории, вы один из них… и я тоже.

– Ну, вы-то точно! – Гейбриел мгновенно стал серьезным. – Вот только каяться в этой жизни придется намного больше, чем того когда-либо потребует Господь.

Шарлотта отвернулась.

– Бывают времена, – медленно произнесла она, – когда человек обязан пожертвовать даже самым дорогим ради достижений высшей цели.

Гейбриел проснулся в темноте с ощущением, что его связали и куда-то везут. Где он, что с ним происходит?

С трудом скинув одеяло, он попытался вскочить. Гамак, вот оно что! Он лежит в гамаке, а корабль двигается вперед, увозя его из Франции. Теперь он гораздо ближе к дому, чем когда-либо со времен своей несчастливой поездки с Рисом Брейдоном более двух лет назад.

Вскоре глаза Гейбриела привыкли к темноте, и он, схватив куртку, вылез из гамака, полный решимости выйти наружу и глотнуть свежего воздуха. Намереваясь бесшумно проскользнуть мимо, не разбудив Шарлотту, он взглянул на ее койку, уверенный, что она крепко спит…

Койка Шарлотты была пуста, ее корсет и платье тоже исчезли.

В бешенстве Гейбриел стащил одеяло с ее постели, свернул в комок и отшвырнул в сторону. С кем у нее была встреча – пожалуй, это было главным, что ему хотелось сейчас знать…

Шарлотта постучала в дверь капитанской каюты и, услышав негромкое «войдите», отворила дверь и скользнула внутрь, стараясь двигаться как можно бесшумнее.

Роберт Уилтон выглядел капитаном флота даже без кителя и соответствующих регалий. Подойдя к Шарлотте, он поцеловал протянутую руку, а затем, подведя ее к единственному креслу, уселся на скамью, тянувшуюся вдоль стены.

– Вы сделали это. Вы опять сделали это. Вы просто поразительная женщина, и я в восторге от вас.

– Спасибо, капитан. – Шарлотта улыбнулась его воодушевлению. – Просто удивительно, как вы сумели найти нас так быстро без дорожных знаков и указателей.

– Мы оба знаем, как делать нашу работу. – Уилтон довольно усмехнулся. – Но вы ведь еще не закончили, верно? Жорж все еще там…

– Жорж продолжает дело, пока я устраиваю детишек, но, к счастью, я не одинока. Когда Жоржа нет со мной, рядом есть вы.

– Всегда рад помочь.

– Скажите, как ваша милая супруга?

– Все хорошо, спасибо. Она прекрасно управляется без меня. Жаль только, что всякий раз, когда я возвращаюсь домой, она обращается со мной как с еще одним ребенком.

– Прошу простить меня, Уилтон. – Шарлотта поняла, что затронула болезненную для капитана тему. – Истина в том, что ни один мужчина и ни одна женщина не могут казаться слишком взрослыми для своих близких. Ваша жена – красивая, умная женщина, которая знает, что вам нужно, лучше, чем вы сами.

– Что ж, возможно, это так. – Уилтон обернулся к лежавшей на столе карте.

– Знаете, Уилтон, – Шарлотта очаровательно улыбнулась, – если бы я могла найти мужчину, который угадывал бы мои желания, как это происходит у вас с Мадлен, я, возможно, снова захотела бы выйти замуж.

– Вы? – Похоже, Уилтона очень удивили эти слова и он забыл о карте.

– Да, я. – Шарлотта кивнула. – Но знайте, мой дорогой капитан, такого мужчины не существует. – Она рассмеялась. – Я больше не выйду замуж, и моя семья обойдется без мужчины у руля. А теперь скажите, нет ли у вас новостей о моей матушке?

– С ней все в порядке, и с домом тоже. Но существует кое-что еще, о чем вы должны знать. – Уилтон кашлянул. – Хозяйка магазина тканей сообщила Мадлен, что какой-то джентльмен спрашивал ее о миссис Страусе. Под этим именем вас там не знают, и потому никто не смог ничего сказать.